— Я тоже рад видеть тебя живой и невредимой, — пошутил Фил.
Спрыгнул с «боевого коня» и размашистым шагом направился ко мне. Выглядел так сногсшибательно, что мне перехотелось ругаться. Вся злость и все негодование разбились в прах, стоило мужу обнять за талию.
— Знаешь, как заставить меня молчать, — сказала я без укора в голосе.
Мои руки, независимо от воли рассудка, взметнулись и обхватили мощную шею Фила. Губы раскрылись под требовательным напором его языка. Я вся дрожала от страсти и нетерпения. Прильнула к сильной груди мужа и блаженно прикрыла глаза.
Его поцелуй воспламенил чувства. Прикосновения взбудоражили и обещали райское наслаждение.
— Очень за тебя переживала, — заверила я Фила, на секунду оторвавшись от его губ. — Пожалуйста, не оставляй меня больше на ночь одну.
— Обещаю, недостаток внимания возмещу тебе сполна, — хрипло прошептал Фил.
С моей талии его ладони перекочевали на ягодицы, прошлись по пояснице, изгоняя из тела скопившееся за ночь напряжение.
— Не хочешь посмотреть на мою добычу? — пробормотал Фил. Ему, как настоящему мужчине, хотелось похвастаться заслугами. — Из этого крыса выйдет прекрасная белая шуба. Как ты и мечтала.
Я бросила взгляд на Унитазика и улыбнулась.
— Спасибо, это прекрасный подарок. Но знаешь, сейчас мне хочется вовсе не нарядов.
— А чего же? — Фил сделал вид, что не понимает моих непрозрачных намеков.
Я наклонилась вперед и кончиком языка обвела контуры его губ. Опустила ладони на сильную грудь и шепнула:
— Тебя…
До постели мы не дошли. Занялись любовью прямо на пороге «квартиры». Благо, погода стояла теплая.
Рядом недовольно пыхтел обделенный вниманием Унитазик, но ни я, ни Фил не обращали на него внимания. Мне до безумия хотелось, чтобы этот момент длился вечно. И даже утренняя прохлада не могла остудить наши разгоряченные страстью тела и любящие сердца.
Фил подарил мне легкий, как касание крыла бабочки, поцелуй. Неохотно встал сам и помог мне подняться с земли.
— Не хочу, чтобы ты простудилась, моя красавица, — нежно произнес он, накидывая на меня сорванное в порыве страсти платье и повязывая на пояс котму. — Сейчас расседлаю Белого Друга, освежую крыса, и мы обязательно продолжим. В постели, возле теплого очага.
— Давай помогу, — неожиданно для себя самой предложила я.
То ли мне не терпелось перейти ко второй части плана, то ли проснулось банальное сострадание к уставшему за ночь мужу — сказать трудно. Но я первой подскочила к Унитазику и даже удостоила его ласки: почесала основание усиков. Таракашка блаженно прикрыл красные альбиносьи глаза и издал довольный звук, похожий на урчание голодного желудка.
— Напрасно ты его балуешь, — предупредил Фил, — между прочим, это из-за его упрямства нам пришлось ночевать в лесу.
Я погрозила Унитазику кулаком, но тот сделал вид, что не заметил упрека. Подвигал верхней челюстью и подпрыгнул на месте.
— Неужели тебе не хотелось домой? — спросила я «конягу». — В теплую будку, к миске с супом? С твоим любимым, из одуванчиков, сала и сладких кореньев?
— Домой-то он хотел, — пояснил Фил. — А вот заходить в солнечную рощу отказался наотрез. Белый Друг испугался Калки.
При упоминании имени богини, таракан пискнул и снова подпрыгнул. Так резво, что Филу пришлось его успокаивать.
— Зачем ты ходил в солнечную рощу? — спросила я у мужа.
— Только в ней водятся белые крысы, — последовал ответ.
Вот тогда мне захотелось разрыдаться. Или броситься Филу на шею и целовать его так долго, пока он не задохнется. Недолго думая, я сделала нечто среднее. Обняла мужа сзади, уткнулась носом в его спину и ласково укусила.
— Не стоило так рисковать ради моей прихоти, — все же решилась на легкий укор. — Ты для меня дороже шуб и белых платьев.
— Правда? — Фил обернулся и уставился на меня в упор.
Кажется, и дыхание затаил, дожидаясь ответа. И я не смогла его разочаровать. Да и не хотела. К тому же, за долгую ночь ожидания приняла решение поделиться с мужем своей тайной. И показать заветный ключ.
— Правда, — мой голос был полон нежности. — Нам давно пора отбросить разногласия и перейти на новый уровень отношений. И я готова сделать первый шаг навстречу. Надеюсь, ты меня выслушаешь и поймешь. И поможешь найти решение.
— Ты говоришь загадками, красавица, — слегка ошалел от моей речи Фил.
Да, я такая, мисс неожиданность в квадрате. Переменчивая, как погода, и загадочная, как Мона Лиза. Настолько загадочная, что могу загадить жизнь кому угодно. Себе — в первую очередь.
Пока собиралась с мыслями и гадала, как приступить к откровенному разговору, мое внимание привлекла яркая полоса, заметно выделявшаяся на фоне остального леса. Словно стая гигантских светлячков металась в предрассветных лучах. Вначале показалось, что это пожар. Но присмотревшись, я поняла, что в нашу сторону движется процессия с зажженными факелами в руках.
— Что это? — неприятный холодок предчувствия поселился у меня в груди. — Кому понадобилось бродить по лесу в такой ранний час?
Фил посмотрел в указанном мной направлении и нахмурился.
— Они идут со стороны пирамиды. Быстро, уводи Беглого Друга в будку и возвращайся в дом.
— А ты?.. — я посмотрела на мужа, тащившего белого крыса по направлению к лесу.
— Сейчас вернусь, — пообещал Фил.
Не понимая, что происходит, я загнала таракана в будку и сунула ему миску с едой. Сама же села возле очага и, не мигая, уставилась на полог жилища. Мысли скакали в моей голове, как упившиеся березового сока зайцы. Раз процессия двигалась со стороны пирамиды, значит, это были жрецы. А скорее всего — их посланники. Но что им понадобилось в поселении охотников? И отчего мой муж так испугался?
Фил вбежал в жилище и сел рядом.
— Если станут спрашивать тебя о белом крысе — молчи, — предупредил строго.
— Почему? — я непонимающе взмахнула ресницами.
— В солнечную рощу заходить нельзя, табу, — предупредил Фил и обнял. — Никто не должен приближаться к Калки и ее владениям.
— И ты нарушил табу ради моей прихоти?.. — я чуть не захлебнулась от накатившей горечи и уныния. — О, Фи-и-ил…
Он погладил мои вздрагивающие от рыданий плечи и уткнулся носом в макушку.
— Дело не только в этом. Мне давно хотелось зайти в тот лес и своим глазами увидеть то, что видела ты. То, что видел мой отец…
В жилище ворвались воины жрецов. Окружили нас с Филом и угрожающе загремели оружием. Я вжалась в мужа и едва не упала в обморок. И дело вовсе не в боевом раскрасе воинов и не в их острых копьях. Меня не так просто испугать таким маскарадом. Но страх за мужа сковал сердце, заставил затаить дыхание.