Сара улыбнулась. Сет выглядел напряженным и официальным. Она подумала, что если бы он носил шляпу, то сейчас приподнял бы ее.
– Входите и присаживайтесь. Я принесу печенье. Мистер Вильзенхольм вот-вот придет.
Сара и Сет неловко уселись на большом диване. Этот дом был красивее всех, где Саре только доводилось бывать, и по тому, как Сет оглядывался вокруг, она могла судить, что для него это тоже было внове.
Сара и Сет услышали, как хлопнула дверца машины, и в то же время миссис Вильзенхольм вошла в комнату с печеньем.
– А вот и он, как раз вовремя, как обычно. Наверное, он помоет руки и присоединится к нам. Не стесняйтесь, ешьте печенье, а я сейчас вернусь.
Сара впилась зубами в печенье, наверняка восхитительное, но ей было не до сладостей. Голова шла кругом, сердце отчаянно билось.
– Я, наверное, никогда так не нервничала.
Сет засмеялся.
– Я тоже.
Мистер Вильзенхольм ворвался в комнату.
– Ну, вот и я! Ты, должно быть, та самая Сара, которая лазает по деревьям так, словно родилась на них, и спасает котят.
Сара улыбнулась и сказала:
– Да, сэр.
– А ты кто? – спросил мистер Вильзенхольм, взял Сета за руку и сердечно потряс ее.
– Сет. Сет Моррис, сэр, – сказала Сет, нервно сглотнув. Мистер Вильзенхольм был сильным мужчиной – возможно, самым сильным, какого Сет встречал.
– Верно ли я понял, что это вы двое вторгались на мою территорию и лазили по моим деревьям последние несколько месяцев?
– Да, сэр, – сказали Сет и Сара хором.
– Ясно. – Мистер Вильзенхольм сел и стал пристально их рассматривать.
– Кто привязал канат к дереву?
– Я, сэр.
– А кто построил дом на нем?
– Я, сэр.
– Хм-м. – Мистер Вильзенхольм наклонился вперед и взял печенье с красивой тарелки на столе. – Я был в вашем доме на дереве – или, вернее, в моем доме на дереве – вчера. Я очень внимательно его осмотрел. И должен сказать, что на меня произвела большое впечатление надежность конструкции. Откуда ты взял материалы для постройки?
– Видите ли, сэр, – Сет сглотнул, – я взял их в нескольких местах. Кое-что мне дал учитель столярного дела… обломки и мусор, который он все равно собирался выбрасывать. Учитель физкультуры дал мне канат, потому что он был слишком толстым, чтобы по нему лазить на уроках; у детей на руках появлялись мозоли. А мой отец работает – работал – в скобяной лавке и принес домой кое-какие обломки, знаете, для растопки.
– Это отец научил тебя так строить?
– Не совсем. Я научился как-то… сам по себе. Мне нравится работать с деревом.
Сара улыбнулась. Разговор становился все приятнее.
– Мой отец вообще-то фермер. По крайней мере, этим он занимается больше всего. Но он мог научить меня строить – то есть, если бы я захотел. У него все это хорошо получается. Он может сделать что угодно.
– Видишь ли, сынок, я хотел познакомиться с человеком, который так хорошо поработал над домом на дереве. Бригадир с моей фермы собирается уходить на пенсию. Его дети выросли, а он, я думаю, устал от работы. Он говорит, что останется, пока я не найду кого-нибудь ему на замену, но он не готов так старательно работать, как прежде. Я думал, что ему пригодится помощь такого, как ты. Он мог бы показать тебе, что ему нужно, – на время, конечно, пока я не найду бригадира ему на замену.
У Сета в голове вспыхнула идея – и точно такая же идея возникла у Сары ровно в ту же секунду. Они переглянулись, зная, что думают об одном и том же.
И тут заговорила миссис Вильзенхольм.
– Стюарт, может быть, ты наймешь отца мальчика? Похоже, он как раз такой человек, который тебе нужен.
Мистер Вильзенхольм молчал долго… Сет и Сара сидели тихо – они как будто даже не дышали. Потом мистер Вильзенхольм сказал:
– Ты говоришь, твой отец работает в скобяной лавке?
– Да, сэр.
– Высокий? Худой? Волосы такого же цвета, как у тебя?
– Да, сэр.
– Кажется, я его видел пару дней назад. Очень меня выручил. Даже остался после работы и ничуть не жаловался.
Сара и Сет изумленно переглянулись. Они едва могли поверить, что мистер Вильзенхольм говорил именно то, что они слышали. Все происходило так быстро!
– Ты говоришь, что твой отец ищет работу?
– Да, сэр. То есть я так думаю.
Мистер Вильзенхольм вынул из кармана бумажник и достал из него кусочек картона. Его он вручил Сету.
– Передай мою визитку своему отцу. Попроси его позвонить мне, если он захочет управлять моей фермой. Скажи, что я хотел бы побеседовать с ним на эту тему. Тебе тоже может найтись местечко. Если захочешь, конечно.
Миссис Вильзенхольм стояла в дверях. Она радостно улыбалась.
– Да, сэр, – выговорил, наконец, Сет, глядя на визитку так, словно это был сверкающий золотой слиток. – Я ему передам, немедленно.
Сара потянулась за салфеткой, которую миссис Вильзенхольм положила перед ней на стол. Она не заметила, что мелкие крошки шоколада из печенья растаяли и перепачкали ей все руки. Она сунула то, что оставалось от печенья, в рот и едва не проглотила все целиком.
– Ладно, ребята, – сказал мистер Вильзенхольм, – спасибо, что заглянули. Тебе, Сара, спасибо за то, что помогла миссис Вильзенхольм. Сет, я жду ответа от твоего отца. А если вы захотите поиграть в моем доме на дереве – думаю, я не буду возражать. Но будьте осторожны, ясно?
Сет и Сара остановились на крыльце. Они не знали, смеяться им, или плакать, или закричать. Они изо всех сил старались сдерживаться, изображая спокойствие, пока не дошли до конца тропинки, а потом прыгали и кричали «Эге-гей!» еще полтора квартала.
– Никто не поверит в то, что произошло, Сара. У нас получилось! Получилось! Получилось!
Глава 34. Несмотря ни на что
– Да с чего он взял, что меня хоть вот на столько заинтересует предложение гнуть спину на его ферме? – рявкнул отец Сета, бросая визитку мистера Вильзенхольма на стол.
Сет стоял перед ним, ошеломленный реакцией отца на то, что ему казалось потрясающе хорошей новостью.
– И что ты вообще там делал, интересно?
Сет молчал. Он знал, что ни за что не сможет объяснить отцу длинную цепочку событий, порожденную Законом Притяжения, которая привела к его встрече с мистером Вильзенхольмом. На своем опыте Сет знал, что когда отец впадал в подобное настроение, лучше было просто молчать. Чем меньше говоришь, тем лучше. Отец умел превращать любое хорошее намерение в злокозненный поступок.
Сет почувствовал, что его глаза наполняются слезами. Как могло такое происходить? Как нечто настолько замечательное могло превратиться в такой кошмар? Неужели его отец собирается упустить эту возможность?