Зверобой, или Первая тропа войны - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Фенимор Купер cтр.№ 66

— Все это касается только делавара. Ведь вы же не собираетесь жениться на Уа-та-Уа, вы не обручены с нею. Почему двое должны рисковать своей жизнью и свободой, когда с этим отлично может справиться и один?

— Ага, теперь я понимаю, Джудит, да, теперь начинаю понимать. Вы считаете, что раз Уа-та-Уа невеста Змея, то это касается только его, и если он один может справиться с пирогой, то пусть и отправляется один за девушкой. Вы забываете, однако, что только за этим мы и явились сюда на озеро, и не очень-то благородно было бы с моей стороны идти на попятный лишь потому, что дело выходит трудноватое. Притом если любовь много значит для некоторых людей, особенно для молодых женщин, то для иных и дружба чего-нибудь да стоит. Смею сказать, делавар может один грести в пироге, один может похитить Уа-та-Уа, и, пожалуй, довольно охотно все это сделает без моей помощи. Но не так-то легко ему одному бороться с препятствиями, избегать засад и драться с дикарями, если у него за спиной не будет верного друга, хотя этот друг — всего-навсего такой человек, как я. Нет, нет, Джудит, вы сами не покинули бы в такой час человека, который надеется на вас, и, значит, не можете требовать этого от меня.

— Я боюсь… что вы правы, Зверобой. И, однако, мне не хочется, чтобы вы ездили. Обещайте мне, по крайней мере, одно: не доверяйтесь дикарям и не предпринимайте ничего, кроме освобождения девушки. На первый раз и этого довольно.

— Спаси вас господь, девушка! Можно подумать, что это говорит Хетти, а не бойкая и храбрая Джудит Хаттер! Но страх делает умных глупцами и сильных слабыми. Да, я на каждом шагу вижу доказательства этого. Очень мило с вашей стороны, Джудит, тревожиться из-за ближнего, и я всегда будут повторять, что вы добрая и милая девушка, какие бы глупые истории про вас ни распускали люди, завидующие вашей красоте.

— Зверобой! — торопливо сказала Джудит, задыхаясь от волнения. — Неужели вы верите всему, что рассказывают про бедную девушку, у которой нет матери? Неужели злой язык Гарри Непоседы должен загубить мою жизнь?

— Нет, Джудит, это не так. Я сам говорил Непоседе, что некрасиво позорить девушку, если не удается склонить ее к себе честным путем, и что даже индеец бывает сдержан, когда речь идет о добром имени молодой женщины.

— Он не посмел бы так болтать, был бы у меня брат! — вскричала Джудит, и глаза ее загорелись. — Но, видя, что единственный мой покровитель — старик, слух у которого притупился так же, как и чувства, Марч решил не стесняться.

— Не совсем так, Джудит, не совсем так. Любой честный человек, будь то брат или посторонний, вступится за такую девушку, как вы, если кто-нибудь будет ее порочить. Непоседа всерьез хочет жениться на вас, а если он иногда немножко вас поругивает, то лишь из ревности. Улыбнитесь ему, когда он проснется, пожмите ему руку хоть наполовину так крепко, как недавно пожали мою, — и, клянусь жизнью, бедный малый забудет все на свете, кроме вашей красоты. Сердитые слова не всегда исходят от сердца. Испытайте Непоседу, Джудит, когда он проснется, и вы увидите всю силу вашей улыбки.

Зверобой, по своему обыкновению, беззвучно засмеялся и затем сказал внешне невозмутимому, но в действительности изнывавшему от нетерпения индейцу, что готов приступить к делу. В то время как молодой охотник спускался в пирогу, девушка стояла неподвижно, словно камень, погруженная в мысли, которые пробудили в ней слова ее собеседника. Простодушие охотника совершенно сбило ее с толку. В своей узком кружке Джудит до сих пор была очень искусной укротительницей мужчин, но теперь она следовала внезапному сердечному порыву, а не обдуманному расчету. Мы не станем отрицать, что некоторые из размышлений Джудит были очень горьки, хотя лишь в дальнейших главах нашей повести сможем объяснить, насколько заслуженны и насколько глубоки были ее страдания.

Чингачгук и его бледнолицый друг отправились в свою рискованную, трудную экспедицию с таким хладнокровием и с такой осмотрительностью, которые могли бы сделать честь даже опытным воинам, проделывающим двадцатую боевую кампанию. Индеец расположился на носу пироги, а Зверобой орудовал рулевым веслом на корме. Таким образом, Чингачгук должен был первым высадиться на берег и встретить свою возлюбленную. Охотник занял свой пост, не сказав ни слова, но подумал про себя, что человек, поставивший на карту так много, как поставил индеец, вряд ли может достаточно спокойно и благоразумно управлять пирогой. Начиная с той минуты, когда оба искателя приключений покинули ковчег, они всеми своими повадками напоминали двух хорошо вышколенных солдат, которым впервые приходится выступать против настоящего неприятеля. До сих пор Чингачгуку еще ни разу не приходилось стрелять в человека. Правда, появившись на озере, индеец несколько часов бродил вокруг вражеского становища, а позднее даже решился проникнуть в него, но обе эти попытки не имели никаких последствий. Теперь же предстояло добиться ощутительного и важного результата или же испытать постыдную неудачу. От исхода этого предприятия зависело, будет ли Уа-та-Уа освобождена или же останется надолго в плену. Одним словом, это была первая экспедиция двух молодых и честолюбивых лесных воинов.

Вместо того чтобы плыть прямо к мысу, отстоявшему от ковчега на какую-нибудь четверть мили, Зверобой направил нос пироги по диагонали к центру озера, желая занять позицию, с которой можно было бы приблизиться к берегу, имея перед собой врагов только с фронта.

К тому же место, где Хетти высадилась на берег и где Уа-та-Уа обещала встретить своих друзей, находилось на верхней оконечности продолговатого мыса. Если бы наши искатели приключений не проделали этого подготовительного маневра, им пришлось бы обогнуть почти весь мыс, держась у самого берега. Необходимость подобной меры была так очевидна, что Чингачгук продолжал спокойно грести, хотя направление было намечено без предварительного совета с ним и, по-видимому, уводило его в сторону, совершенно противоположную той, куда гнало нетерпеливое желание. Уже через несколько минут пирога отплыла на необходимое расстояние, молодые люди, словно по молчаливому уговору, перестали грести, и лодка остановилась. Тьма казалась еще непрогляднее. Все же с того места, где находились теперь наши герои, еще можно было различить очертания гор. Но напрасно делавар поворачивал лицо к востоку в надежде увидеть мерцание обетованной звезды. Хотя в этой части неба тучи над горизонтом немного поредели, облачная завеса по-прежнему закрывала небосклон.

«Замок» скрывался во мраке, и оттуда не долетало ни единого звука. Хотя ковчег находился невдалеке от лодки, его тоже не было видно: тень, падавшая с берега, окутала его непроницаемой завесой.

Охотник и делавар начали вполголоса совещаться: они старались определить, который может быть час. Зверобой полагал, что до восхода звезды остается еще несколько минут, но его нетерпеливому другу казалось, что уж очень поздно и что его возлюбленная давно поджидает их на берегу. Как и следовало ожидать, индеец одержал верх в этом споре, и Зверобой согласился направить пирогу к намеченному месту встречи. Лодкой нужно было управлять с величайшей ловкостью и осмотрительностью. Весла бесшумно поднимались и снова погружались в воду.