Судьба-злодейка - читать онлайн книгу. Автор: Галина Голицына cтр.№ 43

Роман брезгливо сморщил нос:

– Объедки, что ли?

Марина удивилась:

– Зачем объедки? Кухня выдавала на группу много еды, дети всё не съедали. В кастрюлях много оставалось: и суп, и гарниры. По счету выдавали только штучные продукты: яйца вареные, пирожки, котлеты. А каши и макароны были в избытке. Ну какой смысл хорошие продукты выбрасывать, а потом дома варить точно такую же кашу? Так я на работу с банками ходила. Ты не знаешь, конечно, но я точно так же делала в школе. Нам же с матерью надо было что-то есть… Поварихи знали мою ситуацию и не отказывали. И здесь мне этот опыт пригодился. В других группах нянечки остатки из кастрюль на помойку несли. А я – домой, еще и Раису Петровну подкармливала. И ничего стыдного в этом не видела. Какие у нас доходы были, сам подумай: ее пенсия и моя зарплата. И там, и там – мизер. А ей лекарства нужны, а Милочке – одежда. Дети из всего вырастают молниеносно! Я даже не стеснялась брать одежду у деток постарше. Они же растут, а одежду мамы выбрасывают. Или отдают тем, у кого дети помладше. А я возьму, постираю, подошью, сделаю ей по росту. Так она у меня была завидной невестой: столько одежды красивой!

Марина засмеялась теплым смехом. Ей было радостно погружаться в воспоминания. А Роману становилось всё хуже. Получается, пока он по заграничным курортам отдыхал и машины менял каждый год, любимая женщина тянулась из последних сил, а единственная дочь была вынуждена довольствоваться объедками и обносками. Ладно, сама Марина это так не называет, но ведь по сути – так и есть! Ах, Полынин, ах, мерзавец… Вдруг закралась спасительная мыслишка: может, не такой уж мерзавец? Не знал ведь просто… Но тут же сам себя одернул: во-первых, не хотел знать, действительно, на тот момент был не готов к семейным заботам. Во-вторых, всё сделал для того, чтобы Марина скрыла от него факт рождения ребенка. Сам виноват, тут она права.

– Ты до сих пор няней работаешь?

– Нет, давно уже нет. Но работала долго. Когда Мила в школу пошла, я тоже хотела устроиться туда, чтобы она на виду была все время. Но потом так поразмыслила… Кем я могу там работать? Поломойкой? Хватит уже, наработалась школьной уборщицей, полжизни на это убила! И еще мне не хотелось, чтобы Милу дразнили. Уж я-то хорошо знаю, как относятся к таким детям… Она бы сразу попала в изгои, я этого боялась. И осталась на прежнем месте. И у Милочки всё было хорошо. Она говорила, что мама работает в детском саду, и все думали – воспитателем. Это хорошая профессия для женщины, уважаемая.

Роман покивал, соглашаясь. Потом отважился спросить:

– Ты нас познакомишь?

– С кем? С Милой?

Он молча кивнул. Теперь, в свете вновь открывшихся обстоятельств, он тщательно подбирал слова, чтобы не нарушить возникшее перемирие.

Марина задумалась:

– Как ты себе это представляешь? Никакого отца у нее отродясь не было, и вдруг – здравствуй, дочка, как я рад тебя видеть! Думаю, первое, что она спросит: где же ты раньше был, папаша?

– Но я же не знал о ее существовании! И это был не мой выбор, а твой!

Она кивнула:

– Это правда. Мой. А ты хочешь её привычный мир перевернуть с ног на голову. Зачем?

– Может, она будет не против. Конечно, маленьким детям родители нужны больше, чем уже выросшим, согласен. Но если в нашей жизни сложилось именно так… Почему бы нам не познакомиться?

– А как ты объяснишь ей сам факт ее появления на свет?

Роман снова приуныл. Действительно, как такое расскажешь?…

– Марина, я хочу еще раз попросить у тебя прощения за тот случай. И еще раз хочу объяснить… Я и тогда пытался, но ты не стала слушать. Понимаешь, мне приснился удивительный сон. Даже как бы и не сон, а просто кусок жизни. Нашей с тобой жизни. Там, во сне, ты была моей женой. Я был очень успешным человеком, многого уже добился, мне всё удавалось. И все трофеи я складывал к твоим ногам, потому что молился на тебя. Ну там, во сне… Я проснулся – ты сопишь у меня под боком. И я, все еще под чарами сна, потянулся к тебе, радуясь, что ты так близко. В общем, вот так всё и случилось… А когда я окончательно пришел в себя и осознал, что перепутал сон с явью, было уже поздно… Ты не представляешь, как я сам перепугался! У меня даже руки стали дрожать! Но что я мог поделать? Сделанного не переделаешь… Еще и ты стала меня выгонять. Ну, я ухватился за эту возможность. Сбежал, как последний трус. Но ты должна знать: я все время думал о тебе. И постепенно пришел к мысли, что сон был в руку. Что ты предназначена мне, а я – тебе. В общем, собрался с духом и поехал в твою деревеньку. Предложение делать.

Тут Марина скептически улыбнулась и выразительно покрутила рукой возле уха: дескать – вешай, вешай мне лапшу!

Он возмутился:

– Не веришь? Так ведь дядя Гриша – живой свидетель!

– Вряд ли живой… Лет-то сколько прошло! Предположим, я могу поверить, что ты действительно приезжал. Но вот что приезжал с предложением руки и сердца… Нет, в это я поверить не могу.

– Зря. Мне было непросто, я долго привыкал к этой мысли, но потом все-таки отважился. Но – опоздал. Ты уехала, адреса не оставила. Потом еще и фамилию, говоришь, сменила. Кстати, на какую? Не Полыниной ли ты решила стать?

Она фыркнула:

– Вот еще! Зачем бы мне?… Просто мне в жизни сильно не везло, сам знаешь. Старые люди говорят: если жизнь беспросветная, надо пойти в церковь. Покреститься. Но это можно только некрещеным. Или если из другой веры человек решил перейти в православную. Тогда работает. Но меня крестили еще в младенчестве, так что больше уже было незачем. И тогда я решила обмануть судьбу. Поскольку моим единственным ангелом-хранителем была моя бабушка, я решила взять ее девичью фамилию. И ты знаешь, сработало! Постепенно всё наладилось. Милочка родилась, свет мой ясный. Раиса Петровна повстречалась. Добрейшей души человек… Она так меня выручала! Когда Милочка была в начальных классах, она всегда ее из школы забирала после уроков. В любую погоду. Я приду с работы – а у них уже вся программа выполнена: ребенок и пообедал, и погулял, и уроки сделал. Хотя какие там уроки в первом классе… Раиса Петровна была резко против продленки. Я тоже понимала, что продленка – это крайняя мера, вынужденная. Поэтому была очень благодарна, что она за Милочкой смотрит. Потом Мила подросла, а Раиса Петровна сдавать стала. Так Мила за ней так самоотверженно ухаживала! Как я когда-то за своей бабушкой. Вообще она во многом повторила мою судьбу. Так получилось… Тоже, как и я, безотцовщина. Тоже, как и я, росла под присмотром бабушки, пусть и неродной. Только у Милы не было матери-алкоголички и обязательной нагрузки по мытью классов. Так что детство у нее было нормальное. А потом Раиса Петровна тихо угасла. Ну, к тому давно шло, я понимала. Она уже очень старенькая была. Умерла – и оставила квартиру мне в наследство. Больше некому было. Она, как и я, была одна на всём свете. Так у нас с Милочкой оказалось собственное жилье. Хотя мы и так считали этот дом родным. Но одно дело – считать, другое – получить на него документы.