Место вдали от волков - читать онлайн книгу. Автор: Нова Рен Сума cтр.№ 7

К доске кнопками крепились ее старые глянцевые фотографии, которые скрутились от времени; тогда ее волосы были бордовыми, желтыми или сине-черными. Корешки билетов в кино, на спектакли и концерты ска-исполнителей. Памятные сувениры, такие как засохший четырехлистный клевер в пакетике; открытки с изображением звездных ночей или прудов с лилиями на поверхности; поздравительные открытки; вырезка из «Виллидж Войс» со статьей о показе на фестивале короткометражных фильмов, в которой мелким шрифтом указали ее имя, а она его обвела и пометила звездочкой. В самом низу прикреплены номера служб экстренной помощи, которые всегда должны быть под рукой у каждой мамы: токсикологический контроль, местная больница, кабинет стоматолога. А под всем этим висела помятая от времени визитная карточка, на которой виднелось множество следов от булавок, словно она опасалась, что когда-то придется ей воспользоваться, чтобы сбежать.

Я не успела перед ее приходом просмотреть ящики, но забрала эту карточку. А позже, когда позвонила по номеру телефона с нее, мне ответили после нескольких гудков. Нетерпеливый голос на том конце провода, словно ожидающий этого звонка, сообщил о наличии свободной комнаты. Ее закрепили за мной, но я должна была быстро приехать к ним и заплатить наличными.

Оказалось, «Кэтрин Хаус» не так-то просто найти в городе. Я добралась от вокзала до центра, до Вест-Виллидж. Была уже близко, точнее, должна была оказаться. Но на телефоне светилась серая зона, без названия и не ограниченная улицами. Я не знала, как найти в этой серости нужный дом, не помогли и две таблички с одинаковым названием на углу улицы. На одной – Вэйверли Пл. И на другой тоже. Словно улица делилась на две части себя самой. И вот я стояла и размахивала телефоном в воздухе, когда наткнулась на нее.

Она стояла на тротуаре возле голубого фургона с засохшей грязью на колесах, хотя здесь, куда ни посмотри, на каждой улице сверкал на жаре гладкий асфальт. Фургон был припаркован перед табличкой, предупреждающей о запрете парковки, и девушка оказалась в его тени. Вероятно, именно потому я уперлась прямо в нее.

Из-за столкновения меня понесло на изогнутый знак с острыми краями, который торчал из тротуара. Чемодан повалился на бок и съехал с обочины. Вблизи фургон выглядел еще более старым, на лобовом стекле – куча измятых штрафных талонов, а на грязном колесе – блокиратор, казалось, крайне хлипкий. У девушки были длинные ресницы и короткие волосы, открывающие шею. Кожа немного смуглая, глаза темно-карие с золотистыми вкраплениями – почти что янтарные. Мне так показалось, потому что я только с мгновение смотрела на нее в упор. Она материализовалась на этом отрезке тротуара как будто из ниоткуда. Или обе мы тут появились внезапно.

– Ну, давай, – сказала она, помогая мне с чемоданом. – Скажи это.

Если не считать разбудившего меня в поезде незнакомца, она первой заговорила со мной на Манхэттене.

– Прости… Что мне сказать?

– Все хорошо. Давай. Скажи, что тебе жаль. Что ты меня затоптала.

Я не понимала, серьезно ли она. Она прижимала к себе мой чемодан, и я думала, не решила ли она оставить его себе.

– Мне жаль, – начала я. – Мне кажется, я заблудилась и…

Она подняла руку, чтобы я замолчала.

– Ты не заблудилась. – Затем рассеянно отвернулась. – Ты это слышишь?

Я не понимала, она прислушивалась к чему-то в фургоне или на улице. Город распух от шума. Грохотал и бренчал в ушах, наполнял голову все нарастающим гулом, доходя до задней части черепа. Голова все еще болела, а глаз пульсировал после произошедшего вчера вечером. Надо было, наверное, сходить к врачу.

– Я ничего не слышу, – призналась я.

– Именно, – сказала она. – Здесь так тихо. Слишком тихо. Когда становится так тихо, понимаешь, что сейчас что-то произойдет.

Я неуверенно осмотрелась. Здесь было не так уж и тихо. Она смотрела куда-то вдаль, мимо голубого фургона. Я проследила за ее взглядом, но увидела лишь окруженный деревьями квартал, почти точно такой же на расстоянии от него, мужчину на тротуаре, который потом скрылся в доме, и ускоряющееся такси. А в остальном мы были одни.

– Ничего не происходит, – сказала я. – По крайней мере, я не вижу.

– Ты уверена? – Я не понимала, она подшучивала надо мной или знала город настолько хорошо, что, в отличие от меня, могла почувствовать приближение чего-то. Знала, в отличие от меня, что надо бежать. Я думала лишь о том, что, если она действительно побежит, я тоже так поступлю.

Я пожала плечами.

– Кстати, надо смотреть, куда идешь. Могла попасть под машину.

Она подтолкнула чемодан ко мне, но он не покатился из-за туго затянутых колес. Я подтянула его к себе.

– Спасибо. – Я не знала, что еще сказать, поэтому пошла дальше, волоча чемодан за собой, но потом вспомнила, что не знаю, куда двигаться. Она так и осталась стоять у старого фургона, а солнце, сдвинувшись, подсветило ее силуэт, из-за чего выражение ее лица стало невозможно разглядеть. Я заметила в ее волосах вихор, и он приковал к себе мое внимание. Улыбалась ли она, прислонившись к фургону?

Я вернулась к ней.

– Ты знаешь, где этот дом? – Я вытянула руку с телефоном, не подходя ближе. – Мне кажется, он неверный.

Она сделала шаг в мою сторону.

– Хм, – сказала она.

Я вдруг сообразила спросить:

– Может, ты знаешь, где находится «Кэтрин Хаус»? – Я озвучила адрес. Вероятно, давным-давно, тем летом, моя мама стояла на этом же самом углу, пытаясь найти дорогу. Я чувствовала ее тень, отголосок прошлого. – Знаешь, как до него добраться?

– Возможно.

Я ждала продолжения, но его не было. Вместо этого она в открытую пялилась на меня. Рассматривала мое лицо. Солнце ярко светило и, похоже, делало акцент на каждом дефекте, царапине – и фиолетовом пятне. Оно пробиралось сквозь макияж, делая надетую мной маску еще более заметной.

– Это туда? – спросила я и показала пальцем.

Она притопнула.

– Или туда? – Я показала в другую.

Она почесала нос, все еще не выказывая никаких эмоций.

– Если ты должна куда-то попасть, то сама найдешь это место. Если нет, пройдешь мимо.

Что она имела в виду? Она произнесла это как-то колко, а еще шутливо, словно мы играли в большую и, возможно, жестокую игру.

Я не хотела играть. Хотела найти дом и убедиться в наличии свободной комнаты. Хотела где-то устроиться. Хотела, чтобы позвонила моя мама, – и тогда что? Ответа не было. Ноги болели, чемодан перевернулся и лежал на тротуаре, а на телефоне ни одного пропущенного с кодом 845.

А еще я хотела, чтобы эта девушка знала, куда мне идти, или тоже направлялась туда. Я выдавала желаемое за действительное, но сама поняла, куда мне надо, оглянувшись на квартал. Поняла так же, как мама поняла, когда нам лучше всего сбежать от моего отца. Как я сама поняла сейчас и то, что не стоило ходить на ту вечеринку. Спинным мозгом. Почувствовала, что мне предначертано быть здесь.