Шолох. Теневые блики - читать онлайн книгу. Автор: Антонина Крейн cтр.№ 58

Я вообще не в постельке, прах побери!

Открытые глаза привели меня к неприятной реальности: я бултыхаюсь, попой кверху, головой книзу, на лошади, привязанная к седлу так, что мама не горюй. Причинные места лошади находятся в опасной близости, что не внушает оптимизма (будто сама жизнь говорит «фиг тебе!», вернее, показывает). А уши заложило, потому что к голове прилила кровь.

— Полынь? — вопрошаю я, так как, если повернуть голову (пусть и рискуя сохранностью шеи), видно идущие ноги другой лошади, а в стременах — цветные сандалии куратора. С помпончиками.

— Очнулась? Момент.

Мы притормозили, после чего меня быстро, но не слишком почтительно развязали и привели в стоячее положение. Разминая онемевшие конечности, я огляделась и поняла, что мы стоим посреди лесного тракта. Голова болела. Прикоснувшись к макушке, я обнаружила шишку размером с нормальное такое яблоко.

— Ой! А ты взял мое золотое яблоко там, возле падшей Габриэли? — вспомнила я. Почему-то первая мысль было именно о подарке духа, а там уже приложилось и все остальное: «а где вообще преступница?», «долго я валялась?», «а мы не должны были забрать тело Джи Бастерса?», «как она умудрилась исчезнуть и снова появиться?», «а до Шолоха далеко?», «тут нет туалета случайно?» и так далее.

Полынь терпеливо переждал первую волну моего любопытства, а потом стал отвечать — как у него водится, только на те вопросы, на которые хотелось.

— Яблоко забрал, на, лови. Ты была в отключке добрых два часа. Сначала я думал привести тебя в чувство, потом решил, что так даже удобнее. Мне с лихвой хватило времени на то, чтобы вызвать и дождаться Смотрящих, так как наше дело в итоге оказалось в компетенции Лесного ведомства. Вернее, смерть Джи относится к Ловчим, но тело его в качестве улики забрали Смотрящие, так как арест Габриэли — это уже к ним. Ибо наша преступница — бывшая сотрудница Теневого департамента, дезертировавшая в день бунта Ходящих два года назад. Она сбежала в глушь, надеясь начать новую жизнь, пока в столице все ходило ходуном. И ей это вполне удалось. Но, к несчастью, вскоре Габриэль расслабилась и стала периодически общаться с Джи Бастерсом — чисто по-добрососедски: то книжку одолжит, то сахар. И вот на днях он увидел у нее на правой руке татуировку Ходящей — не сведенную, ведь наша дамочка не была изгнана королевским приказом, а ушла в доброволку. Мистер Бастерс решил, что сорвал большой куш — начал ее шантажировать, в конце концов, знатная же дама, столичная. Габриэль разозлилась и убила его. Конец.

— Так Габриэль была Ходящей? Ого! А как ты это понял?

— Как-как. Татуировку у нее на правой руке увидел. У всех госслужащих на левой, у Ходящих — на правой. Сама ведь знаешь.

— Но…. — я умолкла. Странно. Мне очень понравилась туника нашей преступницы, поэтому, торчи из-под рукава алая эмблема Теневого департамента — я бы заметила. Такое сложно не заметить: багровое око с ромбическим зрачком и пять «летящих» в него кинжалов! Но ладно. Я нахмурилась:

— А почему ты все время спрашивал меня про запах мокрой земли? И каким, прах побери, образом она исчезла и появилась вновь?

Полынь бросил на меня взгляд искоса, типа, незаметно. В эту секунду он очень похож был на мокрого, нахохлившегося воробья, только что получившего по клюву. Потом куратор, видимо, что-то для себя решил, опустил плечи и сообщил:

— Знаю, для большинства людей Ходящие — это тайна за семью печатями, страшилка на ночь. Но в силу своего опыта и круга знакомств я знаю о теневиках чуть больше, нежели эту вечную присказку про «право на убийство». И, пусть по-хорошему мне нельзя обсуждать эту тему, я дам тебе маленький совет на будущее: чуешь запах червяков и мокрой земли — беги. Так пахнут Ходящие, когда колдуют. И если обстоятельства складываются для теневика удачно, он может… как бы это сказать? Телепортироваться на небольшое расстояние. Так она и убила Бастерса: схватила его, переместилась на верхушку секвойи, скинула, вернулась. Готово.

— Ого. Ты это серьезно?

— Серьезней не бывает.

— Так что же… Мы не зря демонизируем Ходящих? Они что, нелюди, раз умеют такое?

— Почему сразу нелюди? — поразился куратор. Вдоль дороги начали появляться все больше и больше указательных знаков. Гостиницы, трактиры, магазины для охотников…. Верный признак того, что до столицы осталось ехать совсем немного. — Просто обладают некими запрещенными знаниями и льготами на их использование.

Я нахмурилась:

— И что же у тебя за опыт и знакомства такие, что ты разбираешься в Ходящих?

Полынь развел руками:

— Этого я тебе уж сказать не могу. У тебя свои тайны, у меня — свои.

Я призадумалась: у меня — тайны? А есть ли у меня тайны? От Полыни? Про магию знает. Про влюбленность в Лиссая (с большой натяжкой, предупреждаю, с большой натяжкой!) тоже знает. Что еще-то? Разве что Святилище… Хотя это и не мой секрет.

Но ладно. Пусть лучше думает, что в моей жизни есть некие белые пятна, раз уж есть такая возможность. Вообще всем от души рекомендую: имейте хотя бы одну загадку. По возможности — настоящую. И самооценку повышает, и — как это ни парадоксально — добавляет вам уважения в глазах других. Ну, до тех пор, пока они не поймут, что вы просто лицемер.

— Слушай, — решила уточнить я. — Тайны пусть будут тайнами, но можешь мне побольше про Ходящих рассказать? Так интересно. Я обожала читать про них в детстве, у меня была целая серия ужастиков, где главным героем был оптимистичный Смотрящий, а его врагом — Ходящий в совершенно жуткой маске с таким огрооооомным носярой. Смотрящий все время совершал подвиги, но одновременно делал всякие пакости мерзкому Ходящему, а тот снова и снова на эти пакости попадался, и…. — я вдруг поняла, что проколотая бровь Полыни изогнулась и уползла куда-то под линию роста волос, так он был язвителен. — Так, ладно. Проехали.

— Давай так, — предложил он. — По возможности я, конечно, буду тебя учить, как всякий нормальный куратор всякого нормального новичка. Другое дело, что про Ходящих мы будем говорить редко. Это просто неактуально — их всего-то дюжина осталась.

— Но… — возразила я. — Могут же быть еще случаи, как сегодня. Какой-нибудь сбежавший мятежник.

— Это скорее исключение, чем правило. Плюс, как я подчеркнул выше, мне нельзя обсужать эти темы. Встречала в ведомственных папках замазанные черным строки? «Совершенно секретно»? Вот-вот. Мои знания из той же оперы. Но, в любом случае, я принял во внимание твой интерес к теневикам, — фыркнул он. — Факты про мокрую землю и телепорт считай заслуженным подарком. Бонусом за ранение, — подмигнул Полынь.

— Ух, ранение. Звучит-то как! — я осторожно, с уважением даже, потрогала собственну свежеприоретенную шишку. — А что будет с Габриэлью?

Куратор помрачнел. С ним — удивительное совпадение — будто бы помрачнел и весь Смаховый лес: день клонился к вечеру, и солнце окончательно скрылось за верхушками деревьев на тракте.

— Габриэль, скорее всего, повесят. Она нарушила закон трижды: когда покинула Шолох в день бунта (должна была добровольно сдаться, если не разделяла позицию восставших), когда не явилась для сведения татуировки и…ммм… процедуры «очищения» — не спрашивай, не расскажу, и когда, наконец, убила Джи Бастерса.