Дневник жены юмориста - читать онлайн книгу. Автор: Жанна Левина-Мартиросян cтр.№ 8

P. S. Думаю, моя соседка никогда не прочтет этот пост (она в Инстаграме подписана только на себя).

На днях у нашей близкой подруги случилась трагедия. Среди полного здоровья в дом пришла беда – умерла сумка от CHANEL. Все произошло мгновенно: красавица упала со стола и повредила себе правый бок. Ранение было настолько глубоким, что его последствия были несовместимы с жизнью. Несмотря на тяжелое моральное и психическое состояние хозяйки усопшей, гламурная панихида была назначена на вечер в магазине CHANEL. Сострадающих собралось много, все были в образе и в черном, в смятении и в бусах. Кто-то плакал, кто-то бился головой о стену, кто-то смеялся, кто-то пил шампанское, кто-то примерял пальто из коллекции «Осень-зима 2017 года». Короче говоря, все переживали горе ближнего, как могли. Родственница сумки в полусознательном состоянии доверила мне сказать пару слов об усопшей. Это была большая честь для меня. «Сегодня мы прощаемся с уважаемой и титулованной сумкой от CHANEL. Когда я узнала о трагедии, я не могла больше ни о чем ином и думать. Хотя красавица была уже немолода, но ее кончина поразила меня. Красотка была достойной сумкой. Она дарила уверенность в будущем и была опорой для пафоса. Все мы ее знали как удобную, красивую вещь. С ней всегда было легко, беззаботно и боХато. Она знала себе цену, в круг ее общения входили только лучшие. Она не зря прожила свою жизнь, принеся много радости хозяйке и много денег магазину». Пришедшие на панихиду с пониманием и сочувствием кивали головами. Все прекрасно понимали, что рано или поздно эта трагедия может прийти и в их дом. «Давайте почтим ушедшую минутой молчания», – предложила я. В магазине воцарилась тишина. Секта «Любителей CHANEL» скорбела. Скорбь была неожиданно прервана приятным голосом продавца: «Девочки, завтра у нас старт продаж новой коллекции». Панихида после этих слов трансформировалась в afterparty. Экс-скорбящие выстроились в хоровод, в центре которого стоял новый идол сезона «Весна-лето 2018 года» – серебряная сумка от СHANEL. Шабаш прогрессировал еще часа два, потом секта рассосалась по домам и сладко заснула в своих уютных квартирах. Единственным человеком, кто плохо спал в эту ночь, была Коко Шанель. Она постоянно переворачивалась и смеялась.

Моя подруга решила отметить день рождения в узком кругу на широкую ногу. Именинница была не только душой компании, но и голосом. Поэтому гуляли мы в караоке. Бог, к сожалению, мне голоса и слуха не дал, но, к счастью, дал способность это понимать, и на мне была танцевальная составляющая праздника.

Вечеринка была в разгаре, все шло по отработанной годами схеме: все пили, ели, пели, пили. Во время передышки между нижним брейком под песню Стаса Михайлова и стрип-пластикой под Лепса мое внимание сконцентрировалось на виновнице торжества Марине. Она была похожа на зеркальный шар, который висит под потолком в ночном клубе. Сходство было неслучайным. Марина была в пайетках и в положении. Она должна была родить через неделю. Понимая, что это последний шанс перед родами спеть на сцене, блестящий поющий шар, катаясь по залу и излучая сотню солнечных зайчиков по периметру, старательно брал высокие ноты, чем заставлял меня неосознанно чертить в уме самый короткий маршрут от клуба в роддом. И вдруг между куплетом и припевом песни Аллегровой Марина поняла, что вот-вот станет мамой. Посадив «Шальную императрицу» в машину, я предупредила:

– Даже не думай родить здесь! Я машину продаю. Не напишу же я в объявлении: «Машину не били, но в ней рожали». Так что держи себя в руках, а малыша в привычных для него условиях.

Всю дорогу до больницы я пыталась отвлечь Марину:

– Ты знаешь, что Анджелина Джоли разводится с Бредом?

– Да пошли они! – пыхтя, отвечала Марина.

– Ты знаешь, что в группе «Ленинград» две новые солистки?

– Да пошли они на…! – орала матом подруга.

– А ты знаешь, Хью Джекман – гей!

Марина замерла:

– Да ладно? Не может быть! Ты что, свечку держала? Не болтай глупости! Тебя послушаешь, все геи вокруг! Знаток нашлась! – кричала на меня подруга, которую уже увозили на каталке в родзал.

Одна я пробыла недолго. Прибежал Руслан – муж Марины, отец троих девочек и будущий папа четвертого малыша. Роды прошли хорошо. Состояние новорожденной было оценено в 8–9 баллов по шкале Апгар. Состояние Руслана после новостей о рождении четвертой дочки было оценено в 1–2 по шкале Апгар.

P. S. История реальна, эмоции нереальны.

Надиного мужа Борю я знала лет пять. Он был филологом, кандидатом наук и котом. Для Барсика каждый месяц был март. Боря гулял, как пьяный: шатало его в разные стороны так, что амплитуда движений была от женщин со стипендией до женщин на пенсии. Млекопитающее семейства кошачьих отряда хищники умело ухаживать умело. В его арсенал охотника входили: фирменный прищур синих глаз, родинка над губой, знание стихов Есенина, Лермонтова и других поэтов-романтиков разных веков. Из дорогого охотничьего оружия у него была белоснежная фарфоровая улыбка от Мастердент и черный строгий костюм от Tom Ford. Все это (и снятое вовремя обручальное кольцо) превращало кота Барсика во льва Бориса – хозяина прайда. Лев гулял хорошо, конспирировался кот плохо. Поэтому Боря гулял и извинялся, а Надя плакала и прощала. В течение пяти лет у Надежды была надежда, но надежда не оправдалась, и Надежда подала на развод. Девичник, посвященный разводу, было решено сделать в стиле панихиды по коту. Мы все пришли в черном. «Вдова» быстро напилась, и мы прослушали двухчасовую лекцию «Роль мудака в условиях жесткой конкуренции». Только я хотела произнести расхожую фразу «Об умершем либо хорошо, либо ничего», как в зал вошел сам усопший. Он потерся о ноги хозяйки, положил ей голову на колени и замурлыкал Байрона в оригинале. Пьяная и довольная Надя обняла любимого питомца, и они, счастливые, уехали домой. Это был наш пятый юбилейный девичник, он закончился, как и предыдущие, воскрешением Барсика. По моим нехитрым расчетам, нас ждет еще четыре праздничные панихиды, ведь, говорят, у котов девять жизней.

«Ты не пожалеешь! Эта процедура увлажняет и тонизирует кожу», – уговаривал меня мой косметолог. Через час из зеркала на меня смотрело раздутое лицо розового цвета. Ну, как розового – БОРДОВОГО. Лицедей успокаивал: «Утром все пройдет». Мысли о том, как быстрее и незаметнее добраться домой, прервал звонок дочки с просьбой купить хлеб. В этой ситуации с таким лицом можно отказать любому: бабушке – перевести ее через дорогу, подруге – заехать к ней и забрать долг, который она решила через два года отдать. Но отказать ребенку в хлебе невозможно. Быстрыми перебежками, дабы не стать причиной чужого инфаркта, я добралась до супермаркета. Белокожих в магазине было мало, что не могло не радовать Краснолицую. И вдруг, между хлебобулочными изделиями и консервами, я увидела своего одноклассника, которого не видела с выпускного вечера. Хуже всего было то, что одноклассник тоже увидел меня. Радость была безграничная, но не моя. Одногодок был не один и познакомил меня со своим сыном, рассказав ему, что я была его первой любовью, которую он долго не мог забыть. В глазах испуганного 16-летнего мальчика читался один вопрос: «Почему, папа?»