Фронда - читать онлайн книгу. Автор: Константин Кеворкян cтр.№ 171

Климов Владлен Николаевич – 800 тысяч швейцарских франков. Николаев Иван Федорович – 500 тысяч швейцарских франков. (И далее еще семь фальшивых фамилий)… Как показала проверка, все перечисленные лица являются работниками ЦКК при ЦК ВКП(б)…

Климов Владлен Николаевич является псевдонимом тов. Шкирятова Матвея Федоровича…

Подпись: В. Деканозов. Пометка Берии: “Доложить на политбюро”» (92).

Что было дальше – неизвестно. Но если Сталину еще удавалось с помощью чисток и лагерей держать соратников на цепи, то с наступлением хрущевской оттепели и брежневской безнаказанности процесс принял лавинообразный характер ^[177]. Лидер коммунистического Китая Мао Цзэдун в беседе в Пекине с иностранными журналистами осенью 1964-го прогнозировал: «К власти на местах в СССР после 1953-го пришли националисты и карьеристы-взяточники. Покрываемые из Кремля. Когда придет время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездами как феодалы и крепостники…» (93). Предсказание сбылось полностью.

Можно вспомнить нашумевшее в свое время и показательное для позднебрежневской эпохи «дело Медунова». Руководимый им Краснодарский край оказался транзитной зоной многомиллионной валютной операции по тайной продаже за границу черной икры в банках из-под тихоокеанской селедки. «Медуновское дело» раскрутило такую преступную сеть, что пришлось арестовать полным составом все Министерство мясомолочной и плодоовощной промышленности. В Москве арестовывается министр рыбной промышленности Ишков и его заместитель Рыков. При обыске у каждого обнаружено более 6 миллионов рублей и более миллиона долларов. Был арестован начальник Управления торговли Москвы – Трегубов со 130-ю своими сотрудниками. Их взяли по показаниям ранее арестованного и позднее расстрелянного директора московского «Елисеевского» гастронома Соколова. В Москве арестован директор и 17 сотрудников овощной базы Дзержинского района. Хищения на 300 тысяч. Директор расстрелян. В Белокаменске схвачен директор «Межколхозстроя», похитивший 200 тысяч рублей и построивший себе двухэтажный каменный дом. Расстрелян. На московском заводе по переработке вторичного сырья драгметаллов обнаруживается хищение золотой и серебряной стружки на миллионы рублей. Директор, главный инженер и главный технолог расстреляны. На Кишиневском заводе по производству сахара обнаружено хищение на четыре миллиона рублей. Директор, его заместитель и главный технолог расстреляны (94).

По оценке советских правоохранительных органов, деятельность 10 миллионов граждан находилась в явном противоречии с уголовным законодательством; таким образом, они являлись профессиональными преступниками. Эти спаянные общей опасностью люди находились в остром конфликте с законом и были кровно заинтересованы в радикальном уничтожении преследующей их Советской власти именно как социального строя. Те, кто сформировал какой угодно капитал, всегда будут заинтересованы в его вывозе из страны и вложении в мировую, более эффективную экономику. Это была готовая и многотысячная армия будущей буржуазной революции.

Развращенная номенклатура, теневые дельцы и находящиеся в тесной связи с ними коррумпированные правоохранители. Вот истинные властители экономики СССР на последнем этапе его существования. Крохи с барского стола доставались и «инженерам человеческих душ». «Обед был великолепен: с лососиной, сигом и т. п. Вместо счета директриса вспенила шампанское в продолговатых бокалах и сердечно поблагодарила “мусоров”, что они не забывают ее скромного гостеприимства», – описывает Нагибин очередной званый ужин (95). Они воевали с идеологической цензурой, а не с блатом как таковым, ибо сами входили в систему распределения благ от государства – загранпоездки, высокие гонорары, доступ к начальственному телу.

Либеральная интеллигенция дала этой толпе новых буржуа лишь некую идеологию (точнее, видимость идеологии), в которую она сама вполне уверовала, ибо за ней стояли интеллектуальные авторитеты Запада, отечественные «совести нации», столетние традиции русской культуры. Она зазывала запутавшихся советских правителей в манящие капиталистические дали и снова, как в начале ХХ века, подстрекала грабить награбленное. В перестроечном журнале «Огонек» и доныне известный публицист В. Костиков открытым текстом разъяснял самым тупым прелести нового порядка вещей: «Уровень жизни номенклатуры теснейшим образом связан с уровнем жизни в стране: в убогой, дефицитной экономике ущербно и материальное существование номенклатуры. Оно кажется завидным лишь из окна хрущевской пятиэтажки. И в этом смысле умному, критически мыслящему новому поколению номенклатуры также по пути с перестройкой… Только вместе с перестройкой экономической и политической системы номенклатура может обрести материальное и нравственное достоинство (выделено мной – К.К.)» (97). Яснее не выразишься. Номенклатура зазывалась на пир. В качестве основного блюда – социализм и его государственность.

В ход пошли апробированные рекламные технологии, уличный энтузиазм дезориентированной толпы, национальные противоречия и открытая фальсификация. Когда интеллигент видит «святую цель», он легко идет на нарушение моральных норм, ибо главное – «убить дракона». (98).

Каково же было удивление новых революционеров, когда очень скоро они столкнулись с реалиями настоящей, а не выдуманной ими капиталистической действительности. Смешная деталь: когда диссиденты встречались с президентом США Р. Рейганом в Москве, в течение полутора часов сотрудники американской секретной службы бесцеремонно досматривали приглашенных на это мероприятие. Унизительная процедура вызвала возмущение со стороны приглашенных и значительно задержала начало встречи с президентом США. На ней наши диссиденты выразили Рейгану свое негодование, заявив, что они пришли на встречу с ним как лучшие друзья, просить у него защиты, а к ним отнеслись с недоверием. Обиделись, значит… «А ему – не шибко тут, мол, выйди из дверей», – В. Высоцкий, если кто запамятовал.

Сначала был шок – как, мы же светочи! А потом ничего, смирились: «Вообще-то жизнь у американцев, на мой вкус, очень скучная. Там можно отдыхать, но жить… Там нет понятия – друг. Там все связано с деньгами. Единственная цель – накопление денег, все оправдывают слова “бизнес есть бизнес”», – это солист легендарных «Песняров» Л. Борткевич грустит об отсутствующей на Западе духовности (99). Ничего нового, все эти родовые пятна буржуазного общества были описаны задолго даже до Октябрьской революции: «Каждый, следуя общему неудержимому течению, стремится к богатству и мечтает разбить встречаемые препятствия. На почве самого мрачного равнодушия к общим интересам и доктринам личный эгоизм превзошел всякий предел. Богатство сделалось целью, преследуемой всеми, и из-за нее забывается все остальное», – Гюстав Ле Бон пишет о современном ему капитализме начала XX века (100). А можно вспомнить вообще эпоху Великих географических открытий и занесенный в Европу сифилис, «который заставил европейцев от человеческого веселья перейти к освященному церковью фанатичному накоплению денежных знаков, и возвести деньги в культ, во благо Господне… И сегодня все мы «вынуждены крутиться как белки в колесе, производя, производя, производя… И печалясь по поводу низкого валового продукта государства, и ликуя, если он вдруг повысился. А все из-за сифилиса» (Э. Лимонов) (101). Более подробно, если хотите, к Максу Веберу, его работе «Протестантская этика и дух капитализма».