Она открыла глаза и с удивлением заметила, что они едут вовсе не к выезду с острова.
– Куда мы едем?
– На кладбище, – коротко ответил Марк.
Рита нервно рассмеялась:
– Я же еще жива.
Гневный взгляд, брошенный в ее сторону, дал понять, что Марк шутку не оценил.
– Я собираюсь вызвать твоего прадеда и вытрясти из него информацию о его матери, а затем из нее – способ восполнять потраченную энергию. Если ничего не получится, мы поедем домой, и я вытащу ее имя из Веры Никифоровны. Чего бы мне это ни стоило.
– Я не знаю, где похоронен прадед, – осторожно заметила Рита.
– А это и не важно. Мне нужна не его могила, призраки редко привязываются к месту своего захоронения, тем более те, кто умер так давно. Мне нужно любое кладбище и его энергетика. Возможно, там у меня получится лучше, раз не вышло дома.
Она больше ничего не сказала. Наверное, если бы речь шла только о ее жизни, она попросила бы его не нервничать и не суетиться, как минимум не гнать на такой скорости по ночным улицам, но как любая женщина на ее месте, Рита в первую очередь думала о дочери. Как она будет расти без матери? Она сейчас в таком нежном возрасте, когда мама ей просто необходима. А если у нее все же есть дар? Рано или поздно эта рыжая тварь придет и за ней, если они не найдут способ пополнять энергию. Соне еще нет трех, но уже видно, что характером она пошла в мать: она не сможет не помогать людям, если будет знать, что это в ее силах.
И это заставляло Риту молчать сейчас.
Кладбище возникло из темноты неожиданно. Только что перед ними мелькали дома, погруженные в сон, с редкими светящимися окнами, магазины и автосервисы, как вдруг машина уперлась в забор, за которым мир словно исчезал. Лишь подъехав совсем близко, они смогли разглядеть за ним деревья и кресты между ними. Марк медленно направил машину вдоль забора, ища вход, и наконец остановился возле калитки. Та оказалась прикрыта, но не заперта.
* * *
На кладбище стояла такая темнота, что не было видно даже собственных рук. Рита первым делом зажгла фонарик в телефоне, но Марк шел вперед без него, то и дело проваливаясь в снег, который иногда доходил до щиколотки. Во всем городе его почти не осталось, а тот, что еще лежал, давно почернел и скукожился, здесь же между деревьев то и дело виднелись небольшие белые пятна как бельмо на черных глазах неправильной зимы.
Марку казалось, что свет сейчас ему только мешал бы, отвлекал от мысленных призывов.
– Ну же, Никифор Михайлович, где вы? – пробормотал он, оглядываясь по сторонам.
Энергетики на кладбище действительно хватало. Он чувствовал призраков, слышал, как они шевелятся, переговариваются между собой, иногда видел мелькающие между деревьев тени. На старых кладбищах всегда много неприкаянных душ, даже на тех, где давно уже никого не хоронят. Здесь же если и хоронили, то точно не в этой части. Он чувствовал только запах талого снега и печного отопления – где-то недалеко кто-то отапливал дом или сторожку дровами – и ни малейших признаков свежих душ. Полупрозрачные тени, порой уже потерявшие человеческий облик и превратившиеся в обычный энергетический сгусток, который никак не может упокоиться, то тут, то там показывались из-за деревьев, но Марк не чувствовал связи ни с одним из них. Отец Веры Никифоровны на зов не являлся, но Марк упрямо шел вперед, в самую темноту кладбища, проваливаясь в снег и периодически оборачиваясь, проверяя, не потерялась ли Рита. Она шла за ним, в метре позади. Губы были плотно сжаты, а в глазах полно решимости. Марк не мог ее подвести. Когда-то она помогла ему, и теперь он должен был помочь ей, даже если бы она не была его женой и матерью его ребенка.
– Никифор Михайлович, я знаю, что вы меня слышите!
Он остановился и оглянулся вокруг. Темнота как будто сгустилась еще сильнее, а тишина почти физически давила на слух. Все вокруг замерло, затаилось в ожидании чего-то. Рита тоже остановилась, и мерзлая земля больше не стонала под ее ботинками.
– Я знаю, что вы слышите, – уже тише повторил он, чувствуя, как приоткрывается тот самый проход, через который обычно приходят на зов души умерших. – Здесь ваша правнучка, и ей нужна помощь. Вы не знаете ее, но вы можете помочь.
Связь стала сильнее. За все эти годы Марк так и не нашел определения тому, как именно он чувствует связь с вызываемым призраком, но точно умел определять ее. Вот и сейчас он чувствовал, что Никифор Михайлович отзывается на его слова. Воздух вокруг беззвучно задрожал, и даже белые пятна снега потускнели. Марк настороженно замер, даже не дыша, хотя легкие рвались от волнения, прислушиваясь и пытаясь рассмотреть призрак в темноте. Почувствовав испуганный взгляд Риты на себе, он послал ей ободряющую улыбку и наконец увидел за ее спиной отделившуюся от деревьев тень. Призрак походил на человека лишь очертаниями, лицо в черной фигуре уже не просматривалось.
– Спасибо, что отозвались, Никифор Михайлович, – вежливо кивнул Марк.
Рита, поняв, что призрак находится за ее спиной, испуганно вздрогнула и обернулась, но, конечно же, ничего не увидела.
Тень подплыла чуть ближе, осторожно, медленно. Марк чувствовал, что она боится, но не мог понять, вызвано это тем, что ее призывали впервые или же у нее есть основания опасаться чего-то. Призрак остановился рядом с невидящей его правнучкой и замер. Марк посчитал это готовностью начать беседу.
– Никифор Михайлович, мне нужно, чтобы вы сказали, как звали вашу мать.
Призрак чуть качнулся в сторону, но ничего не ответил. Марк чувствовал, что связь по-прежнему крепка, призрак не собирается уходить, но все равно поторопился повторить:
– Никифор Михайлович, как звали вашу мать?
Призрак качнулся сильнее, и вслед за ним зашевелились деревья, словно по их верхушкам пробежал ветерок: сначала совсем легкий, затем чуть сильнее, и вот уже поднялся довольно ощутимый ветер, колышущий ветки деревьев и сбрасывающий с них остатки снега.
– Ольга… – донесся до него едва различимый шепот не то призрака, не то потревоженных деревьев.
И вдруг тень мелко задрожала, пугливо отступив на шаг назад. Марк видел, как вздрогнула и Рита, как будто что-то почувствовала. Связь между ним и призраком начала быстро таять.
– Нет! – воскликнул он, ступив вперед, но призрак еще быстрее подался назад, уже касаясь спиной темноты. – Подожди, мне нужно еще что-то… Отчество. Фамилия до замужества. Пожалуйста, помоги мне найти ее! Слышишь? Позови ее, ты же можешь. Скажи, что она нужна мне!
– Вот уж чего я точно не позволю, – раздался сзади незнакомый голос с хорошо различимой насмешкой.
Марк резко обернулся, краем глаза отмечая, что Рита лишь повторяет его действия, голоса она не услышала. Чуть позади него, прислонившись плечом к дереву, стояла рыжеволосая девушка в зеленом пальто. Марк внезапно испытал прилив злости, дающей странную уверенность в себе. Не отдавая отчета своим действиям, он шагнул к ней.