С удивлением и печалью на все это глазел в окно наследный арахисовый принц, не рискнувший спуститься на перрон.
* * *
Поезд подъезжал к Тернополю. Кто не знает, это часа два-три езды до Черновцов. Вагонное радио вдруг перестало транслировать любимые песни начальника поезда («Владимы-ры-ский цынтра-а-ал…»), зашуршало и домашним говорком забубонело, что в Тернополе всем придется выйти и пересесть на пригородный поезд, в который нас посадят по нашим старым билетам.
– А я?! – испугался Оджо, едва ему объяснили, что предстоит, – я не купиля билет, я купиля толко комната…
– А если кто зайцем едет? – громко спросила баба Галя, и все посмотрели на Шоколадного Зайца.
– Ну… Что ж… – начальник привычно пожал плечами и развел руками.
В Тернополе была суббота и летняя асфальтовая жара. На перроне напротив нашего поезда стояла огромная толпа, ожидающая пригородной электрички. Некоторые, не теряя времени зря, спортивно разминались перед штурмом. Наши пассажиры возроптали, мол, как мы с вещами и детьми туда поместимся, и вообще…
Меня злить нельзя. Нельзя. Но не все это знают.
– Слышь, Флорочка, – взяла я КоСтантина за форменную пуговицу, – а наш поезд куда поедет?
– А мы назад, в Одессу… – весело и легкомысленно ответил Флорочка.
– В Одессу? – ласково переспросила я.
– Ну да, в Одессу, – подтвердили наглые девушки-проводницы.
– А то, что в Черновцах вас ждет пятьсот человек народу, уважаемые девушки и уважаемый начальник поезда, которые за месяц купили билеты на этот ваш клятый поезд, это как?
Флорочку, как оказалось, тоже нельзя было злить.
– А хто это у нас тут такая умная?! А хто это у нас тут такая крутая? А шо это она тут у нас позволяет?! А не выкинуть ли ее на путя?!
Девочки-проводницы загалдели в поддержку своего начальника.
– Ша! Мочалки!!! А ну ты, потише! Мочалок командир! – вступился за меня Спортсмен.
Когда меня обижают, я становлюсь… Нет, не дай бог вам увидеть, какой я становлюсь, когда на меня орут. Я становлюсь спокойной, собранной, сосредоточенной и расчетливой, как сапер перед ответственной работой.
– Все-все. Тихо! Не ори, Спортсмен! Так и быть. Ты, Флорочка, – победил. Молодец. Поезжай в Одессу, Флорочка. Поезжай. Только побрейся и рубашонку погладь.
– Аэы?! Ты чо?!
– Радуйся, командир, готовь улыбку, командир! Тебя в Одессе будут телекамеры встречать.
И я стала набирать на своем мобильном телефон тележурналистки Марины, телевизионной укротительницы хамов и невежд.
– А вот та-ак, значыть… Ага! Все пассажиры – на выход!!! – скомандовал начальник и показательно быстро выдворил из вагона нигерийца Оджо, подталкивая его ладонями, глядя мне в лицо. Оджо покорно вылез, ничего не понимая, и застыл у входа, уныло и с надеждой глядя снизу вверх.
– Оджо! Давай назад, а то ты потеряешься! – закричала я ему сверху по-английски.
Оджо по-обезьяньи ловко впрыгнул на ступеньки.
– А вот умничать тут не надо! – продолжил свое Флорочка и потянул Зайца вниз.
– А вот своевольничать – тоже! – ответила я и потянула Зайца вверх.
– А ну, слышь, Обама! Давай на улицу! У тебя билета нет! – заорал еще громче Флорочка. Оджо безропотно потрусил вниз, жалобно озираясь.
– Все, будет международный скандал! Его папа – нигерийский арахисовый король!
– Опять гонишь! – разозлился не на шутку Флорочка.
– Оджо! – позвала я сверху.
– Зубь даю! – с готовностью, но из последних сил пискнул снизу многострадальный арахисовый принц.
Пассажиры тем временем топтались с вещами, с детьми, с яркими пляжными зонтами и матрасами в жарком коридоре и не знали – выходить им или не выходить и что будет дальше.
Ох и терпеливый же у нас народ, скажу я вам, ох и терпеливый!
Я вам уже говорила, что злить меня нельзя?
– Ну все, пацаны, ославлю на всю страну! – с абсолютным спокойствием сказала я и повернулась спиной. Взгляд Флорочки упал на надпись на моей майке «День радио».
Можете мне не верить, но после недолгих переговоров поезд пошел в Черновцы…
* * *
Бедный Оджо плотно поселился у меня в купе и по сюжетам классических романов за свое спасение смиренно служил до конца поездки верой и правдой – дежурил у розетки, где подзаряжались мой и бабы-Галин телефоны, играл с надоедливой бабы-Галиной внучкой, ел черешню и огурцы, чтоб все это не испортилось от жары.
В Черновцы из Тернополя мы ехали восемь часов.
Стояли мы с Оджо в коридоре, глядя в темное окно.
– Приехаю и кушить буду, – мечтательно произнес Оджо.
– А что кушать будешь?
– Ни знаю пока. Хотеля бы что-то вкусное, – повел бровями Оджо, плотоядно оглянувшись на пробегающего мимо начальника Флорочку, и хитро захихикал: – Гы-гы-гы!!!
* * *
Через неделю вдруг на мой телефон пришло загадочное сообщение:
Papa mine kupila poizd. Pazvani kada tibe nada. Atvizu tibya v Odessu. Bisplatna.
И замечательная подпись:
Shikaladny zaitc.
Сыграйте им на баяне, или Джефф, Джимми, Леша, Анна, улитки и я
We be one blood, thou and I.
Rudyard J. Kipling
1
Есть такой восхитительный парень в Америке. Его зовут Джефф Мьюзиэл. Еще его называют Animal guy. Это на русский язык красиво не перевести. Короче, он известный в Америке эксперт по животным, птицам, насекомым. И по людям. Он, если можно так выразиться, посол страны животных в стране людей. И наоборот. Джефф всеми силами пытается сохранить вымирающие виды разнообразной живности и убедить людей, самовлюбленных уверенных дураков, что они – не главный биологический вид на планете.
Он так любит животных, что научился у них многому хорошему. Ну во-первых, он – свободен. Понимаете? Что хочет, то и говорит. Как хочет, так и одевается. Как правило, в мешковатые штаны и серую рубашку навыпуск. Куда хочет, туда приходит. Со своими питомцами. Причем может припереться чуть ли не на самое престижное шоу страны с жабой на голове, с тарантулом в кулаке, с питоном вокруг шеи, с орланом на плече, с юным крокодилом наперевес, с младенцем-обезьянкой на бедре или с белым тигренком на поводке. Он говорит, что любит животных больше, чем некоторых людей. И я его очень понимаю. По крайней мере, животные его любят взаимно и никогда не разочаровывают. Он взял моду заявляться на программу к самому знаменитому телевизионному ведущему, актеру, музыканту и шоумену Джимми Феллону. Ну, тому самому, который дружит с президентом Обамой и другими известными лицами Америки.