Смуглая дама из Белоруссии - читать онлайн книгу. Автор: Джером Чарин cтр.№ 3

— Ну что ты будешь делать, лазает, что твоя обезьянка! — причитала она. — В окошки лазает. Помяни мое слово, однажды ты свалишься и… А Лео где?

Я решил чуток потянуть время и стал кашлять и чихать, но мать не проведешь. Она не дурочка!

— Гляньте, да у него в носу целое производство!

Она вынула платок, заставила меня высморкаться, а потом спросила:

— Где Лео? Говори!

Я отвел ее руку с платком и сказал:

— Не знаю, ма. Он не сказал.

— Мне что, позвать дядю Макса?

Я думал, она просто так грозится, и сказал:

— Ма, погоди, Лео с минуты на минуту вернется, вот увидишь!

— Нет, — сказала она, — нет!

На этот раз она всерьез разозлилась.

— Сколько можно это терпеть? Отвечай! Ой, это разве наш Лео? Гангстер — вот он кто! Что у него на уме? Никто не знает. А ты его покрываешь! Все, посылаю за дядей Максом.

Я понимал, что ее уже не остановить, но ради Лео решил попытаться еще разок.

— Ма, — я ухватился за край ее сумочки и потянул на себя, словно хочу поиграть.

Но она выдернула сумочку у меня из рук. Если моей маме что в голову западет — все, пиши пропало.

— А ты, Бенни, ничуть не лучше, — заявила она.

И ушла.

Если Липпи кого и остерегается на всем белом свете, так это нашего дядю Макса! Только не подумайте, будто Липпи его боится, — просто предпочитает держаться от него чем дальше, тем лучше. Хотелось бы мне дать Липпи знак, хотя даже если бы я его и предупредил — что толку? И все же надо было что-то делать; я вынул сидур, два раза поцеловал каждую обложку и прочел пару молитв, которым нас научил Шварци. О чем в них говорится, я не знал, но решил: если сильно постараться, они дойдут до Бога. На что тогда Бог, если не молиться Ему? Потом я прочел парочку молитв собственного сочинения, после чего спрятал сидур. Неожиданно на душе стало легче. Дядя Макс, конечно, зверь, но и Липпи не прост. Он себя в обиду не даст.

Когда мама вернулась, я решил пособить ей по дому: помыл для нее все тарелки, вытер пыль и вообще вел себя, как ангел. Но это не шибко помогло. Мою маму не проведешь!

— Мамзер ^[10], — хмыкнула она. — И минуты не пройдет, как дядя Макс будет здесь!

Но вот и десять минут прошло, а дядя Макс не появился, и я начал надеяться, что мама просто меня попугала. Если так, то это она здорово придумала! Но в коридоре послышались шаги, и я сразу понял: это дядя Макс. Только он так топает. Как человекообразная обезьяна. В общем, когда он постучал в дверь и мама ему открыла, я не удивился. До приветствий дядя Макс не охоч. Времени у него вечно в обрез.

— Где он, где? — рявкнул дядя Макс и, как бульдог, принялся все обнюхивать. — Где?

Заглянул во все чуланы, под все кровати. Даже дверцу кухонного лифта открыл.

— Поймаю — убью. Геня, он загубит мой бизнес, Геня!

Дядя Макс держит бакалею неподалеку от Бостон-роуд и говорит о ней так, словно главнее места на земле не сыскать. Куда там Белому дому.

— Геня, я слышал, его уже не пускают ни в одну лавчонку. Все тащит! Где он, Геня? Я его убью, раз и навсегда!

Я посмотрел на маму и понял: она уже жалеет, что позвала дядю Макса.

— Макс, — сказала она, — ты присядь, Макс. Он еще не вернулся. Макс, а может, он с другом куда отправился? Может, тебе пока пойти домой?

— Пойти домой, она говорит, пойти домой! Это все ты виновата, Геня, ты его распустила. Пора действовать!

Мне бы лучше, конечно, помалкивать, но я не удержался и сказал:

— Лео ничего плохого не сделал, дядя Макс. Он отправился по поручению Шварцфарба, ей-ей, я…

— Заткнись, ты! Видеть тебя не могу. Лео, так он хотя бы менч! Лео не врет!

— Ма, скажи ему, пусть даст мне объяснить. Я не хотел говорить, но Шварци стало плохо. У него снова был приступ. И Лео пришлось идти в центр, чтобы принести ему лекарство. Спросите Хайми Московица, если мне…

— Ты глухой? — сказал дядя Макс и стал закатывать рукава. — Я тебе сказал: заткнись. Не понял, так я тебе растолкую.

— Макс, дай ему сказать. Бенни, это правда? Шварцфарбу стало плохо?

— Умереть мне на этом самом месте, если я вру…

— И умрешь, — дядя Макс все закатывал рукава. — Это я за раз обеспечу. Хоть ври, хоть не ври!

— Макс, ша! Бенни, скажи мне, Бенни.

— Ей-ей, ма. Он заболел, правда! Он даже просил меня тебе сказать, чтобы ты не готовила для него кишка на этой неделе.

— Кишка она ему готовит! Ну и шнорер! ^[11]

— Макс, я сбегаю, посмотрю, как он там, а?

— Нет!

— Макс, он же совсем один, Макс. У него никого нет…

— Нет, я сказал. Пусть сиделку нанимает! А ты никуда не пойдешь, пока Лео не придет!

Никто в мире не может справиться с мамой, только дядя Макс. И вот что смешно: она всегда его слушается. Наверное, побаивается, хотя вряд ли. Как ни крути, он ее старший брат и все такое и приглядывал за ней, когда они приехали в Америку. Она частенько мне говорит: «Что бы со мной было, если б не дядя Макс?» И прочую такую ерунду! Мне плевать на то, кто что говорит, на слухи всякие. А вот что я знаю: он убрал из своего магазина портрет президента Рузвельта. И зашиб такие деньжищи, что поговаривают, будто он к республиканцам переметнулся. А как-то раз я слышал, что дядя Макс за губернатора Дьюи ^[12], хотя вряд ли он на самом деле настолько уж шмок! Все знают: президент Рузвельт — лучший в мире! Рузвельт! Действенная фамилия, прямо как Крапанзано и Липковиц.

В общем, дядя Макс дозакатал рукава и сел на один из поломанных кухонных стульев. Я молил Бога: пусть стул под ним рухнет или еще что-нибудь, — но особо на это не надеялся. Бог таких просьб не слушает! Впрочем, я тут же успокоился: я же знаю, что Бог любит Лео и не допустит, чтобы с ним случилось плохое. Факт! Не спрашивайте, откуда я это знаю, знаю и все. Богу мало дела до хлюпиков и маменьких сынков. Он любит чуточку рисковых. И будь Крапанзано евреем, я уверен, Он любил бы его почти так же сильно, как любит Лео. Торчать в кухне смысла не было, все равно помочь Лео я ничем не мог, и я пошел к себе в комнату и врубил радио. Вообще-то это не моя комната, а Лео, но он пускает меня на ночь. Конечно, мало было радости слушать радио, когда с Лео неизвестно что, но через полминуты начинался «Толстяк» ^[13], и я надеялся, что передача меня отвлечет. Не сработало. Так что я выключил приемник и просто сидел на кровати. Пошел дождь, я встал, закрыл окно и плотно его прижал. У Лео самая протекающая комната в мире. Что ни делай, дождь все равно зальется. Через улицу шпарил кот нашего управляющего — спрятаться за кучей мусора, а на меня все равно летели брызги; пришлось опустить занавеску и отойти. Вынул из коробки под кроватью комикс, да толку-то. Я не мог ни читать, ни вообще ничего делать. А ведь это была «Классика в картинках»! ^[14] Остальные комиксы — отстой, кроме разве что «Капитана Марвела» и «Сорвиголовы» ^[15]. Лео любит «Классику», только ему не нравится тот парень, который их рисует. Такой уж он, Лео. Пусть даже сам комикс и распрекрасен, но если картинки хоть немного не такие, Лео он не понравится. Лео делает свой комикс, но мне мало что про это известно. Знаю только название — «Кинжалы» — и что он будет про Энди, старшего брата Джо Крапанзано, и его шайку.