Даже если я упаду - читать онлайн книгу. Автор: Эбигейл Джонсон cтр.№ 38

– Я все понял, – говорит Хит, когда мы занимаем исходную позицию.

– Надеюсь. – Я не переживаю, что он меня уронит; больше волнуюсь, что могу испугаться, оторвавшись так высоко от земли.

Памятуя о нашей прошлой неудачной попытке, Хит выбирает для занятий лужайку с более густой травой. Конечно, будет больно, если упаду, но, надеюсь, на этот раз обойдется без кровопролития.

Он сжимает обе мои руки, прежде чем присесть на корточки, и в следующее мгновение я взлетаю вверх – стремительно до головокружения. Он не останавливается на полпути, сразу поднимая меня над собой. Высоко. Слишком высоко. У меня начинают дрожать руки, когда я вижу, как горизонт колышется, словно волны в океане.

– Смотри, не рухни. – Хит слегка отступает влево, для равновесия. – А то я брошу тебя прямо на задницу.

Я опускаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, автоматически напрягая руки после его угрозы.

– Я серьезно. Больше ты меня не уложишь, я этого не допущу.

Я никогда не видела его таким, поэтому не сразу улавливаю лукавый блеск в его глазах.

– Вот это другой разговор. Видишь? Не так уж плохо, верно?

Глядя на его запрокинутое лицо и кривую улыбку, я киваю, но, стоит мне перевести взгляд вперед, головокружение возвращается. Молниеносная реакция Хита не дает нам загреметь на землю, когда я все-таки лечу вниз, но он крепко прикладывается носом о мою грудину в процессе этого полета. Обеими руками он хватается за лицо, как только, довольно грубовато, ставит меня на ноги.

– О, прости. Хит, я так виновата.

Он поворачивается ко мне спиной, и его слова звучат приглушенно.

– Отойди отсюда. Я пытаюсь определить, идет ли кровь.

Я делаю огромный шаг назад, комкая нижнюю кромку майки, и смотрю ему в спину.

– Мне показалось, я не так сильно ударила тебя в этот раз. Он ведь не сломан, правда?

Он снова поворачивается ко мне, и я вижу его раскрасневшееся, но, к счастью, не окровавленное лицо.

– Нет, не сломан. – Глаза у него немного слезятся, но в остальном он вроде был цел и невредим.

Я кусаю губы.

– Мне действительно очень жаль.

Он ощупывает нос.

– Скажи мне еще раз, почему мы не делаем это в воде?

– Потому что прямиком отсюда я должна идти на работу, а мокрые волосы и ледяной каток – не лучшее сочетание.

– Тогда скажи: ты никогда не думала, что, возможно, фигурное катание – не лучший вид спорта для того, кто боится крови и высоты? – В его тоне нет враждебности, но я, должно быть, ударила его по носу сильнее, чем казалось, раз он решился даже полушутя задать этот вопрос.

– Как ты думаешь, почему я всегда была фигуристкой-одиночницей?

Он ворчит в ответ что-то нечленораздельное.

– Может, мы потренируемся на низких поддержках, пока не разберемся со страхом высоты?

Я предпочитаю не говорить о том, что мой страх высоты – совсем не то, с чем мы можем просто «разобраться», поскольку живу с ним с рождения, да к тому же мне больше не хочется снова взлетать на такую высоту. Впрочем, немного сострадания мне бы не помешало.

– А ты чего-нибудь боишься? Я имею в виду какую-нибудь фобию, подобную моей, – страх замкнутого пространства, боязнь темноты или что-то в этом роде. – Но вижу, что он думает совсем о другом, когда отнимает руку от лица.

Я чувствую отголосок эмоций с нашей первой встречи, беспокойство и неловкость, когда он встает и уходит глубже в тень. Но чувствую и что-то еще – тоску, причину которой никак не могу понять.

Он отходит от меня дальше, чем я ожидаю, как будто тоже вспоминает нашу первую встречу под этим деревом.

– Это вопрос.

– Я лишь имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду. – И тогда он подходит ближе и, поколебавшись так недолго, что я бы и не заметила еще неделю назад, слегка прикасается к моим пальцам. Меня пронзает трепетная дрожь, какую обычно вызывают его прикосновения, но на этот раз я не ограничиваюсь лишь осознанием. Мои пальцы отвечают на его жест, и он берет меня за руку. Вот куда устремлен его взгляд – на наши руки, а не на мое лицо, – когда он наконец отвечает.

– Кэл получал полную стипендию в Университете Техаса. Возможно, ты это знала. – Он пожимает плечами.

Я действительно знала. Это одна из подробностей, которая вызывала еще большее осуждение преступления, совершенного моим братом, со стороны тех, кто его освещал. Кэлвин Гейнс не был заурядным студентом. Блестящий, целеустремленный, многообещающий – так его превозносили. «Мир никогда не узнает, чего лишился в результате этой смерти», – подобные заявления повторяли на все лады. Мое сердце сжимается, а потом сжимается еще сильнее, потому что я не могу думать о Кэле, не думая о Джейсоне и не страдая о нем. Чувство вины за эту непроизвольную реакцию чуть ли не душит меня, но я не могу вырвать руку вот так просто, без объяснений. И объяснить что-либо Хиту не могу. Я даже себе не могу ничего объяснить.

– Сколько себя помню, он всегда был лучшим из лучших. – Улыбка трогает уголок его рта. – В мой первый день в старшей школе учителя с придыханием смотрели на меня, когда узнавали, кто я. Младший брат Кэлвина Гейнса. Им казалось, будь я хоть наполовину такой же гений, как он, для них наступят легкие времена. Думаю, не прошло и недели, как они поняли, что единственное, что у нас с братом общего, так это фамилия. Я не был ни отличником в учебе, ни спортсменом. Хуже того, все они – учителя, Кэл, моя мама – считали, что я отстаю не потому, что у меня нет способностей, всему виной мое наплевательское отношение. – Он сжимает, а потом отпускает мою руку, делает шаг назад и вздыхает. – Думаю, меня вообще ничего не волновало. Я делал все по минимуму, лишь бы перейти в следующий класс. Я оставил Кэлу роль золотого мальчика, потому что ему не приходилось стараться. Он просто был хорош во всем.

– Хит. – Я заглядываю ему в глаза. – Ты не просто скользил по жизни. – Хоть я училась на год младше и мы вращались в разных компаниях, я знала, кто он. И могу сказать, что он совсем не тот, за кого себя выдавал. Может, Хит и чувствовал себя таким на фоне Кэла, в неудачниках он никогда не ходил, насколько мне известно.

– Нет, я именно что скользил по жизни. И считал, что это нормально. Из-за Кэла. Он был создан для великих дел. Такие, как он, двигают мир вперед. – Он стискивает зубы, как будто пытается направить свой гнев на что-то, не имеющее отношения ко мне. – Мне было плевать на колледж, поэтому я не подавал никуда документы. Обещал маме, что потом поступлю в местный колледж, а пока хочу поработать и накопить денег на учебу. И беда в том, что… – его челюсть сжимается сильнее, и я чувствую, что он не может заставить себя посмотреть мне в глаза, – меня это вполне устраивало. Никаких планов, никаких целей. Я собирался работать, жить и умереть в одном и том же городе, не чувствуя, что я чего-то упустил.