Соглядатай - читать онлайн книгу. Автор: Ларс Кеплер cтр.№ 115

Надо было позвать на помощь, но вместо этого Эрик замер и прислушался. Стояла абсолютная тишина.

Иногда доносился слабый гул, как от ветра в печной трубе.

Эрик осторожно потрогал поврежденную руку: она обернута бумагой.

Сердце забилось быстрее.

Это просто безумие, подумал он.

Нелли напала на меня, серьезно ранила, рука наверняка сломана.

Эрик пошевелился. Кровь свернулась, приклеив к матрасу волосы и щеку.

Он поднял голову, и дыхание перехватило от головокружения. В виске застучало, когда он заставил себя встать на колени.

От боли и ужаса Эрик тяжело дышал. Он снова прислушался, но не уловил никакого движения, не услышал ничьего дыхания, кроме своего собственного.

Он уставился в темноту, поморгал, но глаза не привыкали.

Если я не ослеп, то здесь вообще нет света, подумал он.

Он вспомнил, что, прежде чем потерял сознание, Нелли тащила его вниз по крутой подвальной лестнице.

Прижимая к груди больную руку, он хотел было подняться, но не смог выпрямить спину и ударился обо что-то головой.

Тихо загудел металл.

Эрик двинулся вперед, согнувшись и вытянув руку, но через два шага уперся в решетку.

Что-то мокрое чавкнуло под его подошвой.

Эрик продолжал на ощупь перебираться вдоль прутьев и дошел до угла.

Клетка.

Сердце гулко забилось, снова проснулась паника, кровь застучала в ушах, Эрик едва дышал.

Он начинал понимать. Все произошедшее с ним отчетливо разделилось на отдельные события, и теперь их словно освещал ледяной, слепящий свет.

Эрик шагнул дальше. Наступил на что-то мягкое — похоже, на плед. Действующей рукой ощупал решетку, провел пальцами по толстым прутьям, обследовал угол. Все стыки сварены — пальцами Эрик нащупал бугорки в местах, где прутья решетки упирались в пол и потолок.

Нелли, подумал он.

Все это сделала Нелли.

Значит, именно она «грязный проповедник». Серийный убийца и сталкер.

Эрик снова встал на матрас и обследовал дверцу. На его касание она отозвалась тяжелым бряцаньем, вокруг тихо звякнули прутья клетки.

Растопырив пальцы, Эрик нащупал большой висячий замок. Эрик покачал его, попытался оттянуть дужку, но ясно было, что замок не сломать, даже если бы у Эрика имелся хороший лом.

Эрик снова опустился на колени, стараясь успокоить дыхание. Он оперся на левую руку, закрыл в темноте глаза — и вздрогнул от шороха. Наверху открылась дверь кухни.

Заскрипели ступеньки, замерцал бледный свет.

Кто-то спускался по лестнице с карманным фонариком в руке.

Эрик подался вперед и увидел подол зеленого платья и ноги Нелли.

Свет фонарика прыгал по ступенькам и облупившимся стенам. Перила отошли, и, когда Нелли опиралась на них, из гнезд сыпалась бетонная крошка.

Эрик чувствовал, что его сейчас вырвет.

Она убила Марию Карлссон, Сандру Лундгрен, Сусанну Керн и Катрину Юссеф — ни в чем не виноватых женщин из его ближнего окружения.

Как осознать, что это сделала Нелли? Что именно она склонялась над ними, ножом колола их, уже мертвых, в лицо и шею?

Наконец Нелли спустилась. Свет заметался вокруг Эрика, и он разглядел, что клетка сделана из сваренной арматуры. Его окружали ржаво-бурые квадраты прутьев. Огромный висячий замок из полированной стали запирал дверцу из двойной сетки с приваренными петлями.

Тени скользнули по стенам подвала, когда Нелли остановилась и посмотрела на Эрика.

Ее лицо раскраснелось от возбуждения, она прерывисто дышала. Эрик заметил, что испачкал левую руку ржавчиной от решетки. Майка была разорвана и свисала лоскутьями.

— Не бойся, — сказала Нелли и подтащила к клетке конторский стул. — Я знаю, сейчас ты осознаешь связь событий, но нам торопиться некуда.

Не спуская с него глаз, она положила фонарик на старый кухонный стол. Отсвет упал на стену, и Эрик оглядел подвал.

Рядом с ним лежал старый полосатый матрас, весь в пятнах и совсем грязный посредине, словно кто-то лежал на нем долгое время.

Выцветшее пластмассовое ведро с мутной водой стояло в другом углу, там же виднелась фарфоровая тарелка с почти стершимися цветочками под сетью тончайших трещин.

Вероятно, это и была клетка, о которой говорил Роки.

Роки провел здесь семь месяцев, прежде чем ему удалось бежать.

Он выбрался из клетки и угнал машину в Финсте — и в итоге попал в аварию и был осужден за убийство Ребекки.

В полумраке за клеткой Эрик увидел дохлых крыс и связку деревянных жердей с закопченными остриями.

Черная сумка Нелли стояла под столом.

Эрик отвел волосы с глаз, думая: надо поговорить с ней, стать для нее не только жертвой.

— Нелли, — надтреснутым голосом начал он, — почему я здесь?

— Я тебя защищаю, — ответила она.

Он кашлянул, решив, что лучше говорить своим обычным голосом, предстать коллегой из Каролинской больницы — не напуганным, не лишившимся человеческого обличья.

— Почему ты думаешь, что меня надо защищать?

— Тому есть масса причин, — прошептала она, улыбаясь.

Пряди светлых волос выбились из-под шарфа, на тонком платье под мышками и на груди проступили темные пятна пота.

Она говорит, что защищает меня, подумал Эрик. Нелли считает, что тому есть масса причин.

Она притащила меня сюда не для того, чтобы убить.

Роки сидел в этой клетке — и его не пытали и не искалечили. Возможно, с ним обходились сурово или в чем-то упрекали.

Над самым полом колыхалась паутина, полная мух и мокриц. Эрик взглянул на темный проем по другую сторону клетки. По полу тянуло слабым сквозняком из подземного коридора.

Нужно собраться с мыслями.

Это Нелли вывела полицию на него. Нелли знала, что Эрик пустится в бегство, что ему некуда будет податься и он рано или поздно явится к ней.

Он ведь сам позвонил ей, попросил помощи.

Именно этого она и хотела. Все слишком безупречно сошлось, и это не случайное совпадение.

Должно быть, Нелли вынашивала план несколько лет. Вероятно, она начала наблюдать за Эриком еще до того, как поступила на работу в Каролинскую больницу.

Она вела сталкинг за ним.

Нелли подобралась к Эрику так близко, что могла предугадать каждое его движение, она сумела подтасовать улики так, чтобы выставить Эрика виновным.

Эрик смотрел, как паук неторопливо переползает через дохлую крысу. Он думал, что его жизнь пошла прахом и, возможно, ему суждено гнить здесь до самой смерти.