Записки контрразведчика. Взгляд изнутри на противоборство КГБ и ЦРУ, и не только - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Клименко cтр.№ 29

Американцы старались не привлекать к себе внимание дерзким поведением и пытались убедить контрразведку, что ни в городе, ни в резидентуре, ни в посольстве ничего необычного не происходит.

Исходя из рассекреченных мемуарных воспоминаний бывших сотрудников ЦРУ, работавших в Москве, и наших собственных наблюдений в обобщенном виде можно следующим образом описать тактику проведения американскими разведчиками агентурных операций по созданию условий для контакта со своими агентами в Москве.

Если, например, агентурная операция назначалась на будни и ее исполнение поручали разведчику глубокого прикрытия, то после окончания рабочего времени все сотрудники резидентуры, не задерживаясь в диппредставительстве, спокойно разъезжались по домам и занимались своими делами.

В посольстве ни резидент, ни его заместитель и никто из разведчиков допоздна не оставались. Для контрразведки создавалась видимость полного спокойствия.

Таким образом, по мнению американцев, формировались условия для вывода на операцию разведчика глубокого прикрытия, который вместе с другими дипломатами по окончании рабочего дня покидал посольство, ехал домой, но в определенной точке сходил с привычного маршрута и начинал многочасовую проверку, состоящую из нескольких этапов.

Типичная схема проведения тайниковой операции или личной встречи, осуществлявшейся разведчиком ЦРУ глубокого прикрытия, подразумевала несколько этапов.

Первый этап — в течение двух или трех часов поездка по городу на машине с легендированным посещением каких-либо общественных мест с последующим выходом, после проверочного автомобильного маршрута, в заранее выбранную точку, где от машины необходимо избавиться.

Если разведчик выезжал из дома или посольства вместе с женой, то он «выбрасывался» ею из автомобиля, когда они убеждались, что находятся вне контроля. Его жена уезжала в другой район города, где дожидалась разведчика, или же одна возвращалась домой.

Если же разведчик ЦРУ выходил на операцию в одиночку, то после длительной проверки он оставлял автомашину или в отдаленных районах, или около театра, или у ресторана, или у кинотеатра, словно он пошел в ресторан или в кино. Или же просто прятал машину в укромных местах города вдали от оживленных трасс.

Второй этап — когда разведчик ЦРУ пересаживался на автобус или троллейбус и уезжал подальше от места, где оставил автомашину. Он постепенно приближался к месту личной встречи с агентом или туда, где запланировал оставить контейнер в тайнике.

Первый и второй этапы подробно описаны в инструкциях ЦРУ, с одной из которых нам в свое время удалось ознакомиться. В ней указывались полный проверочный маршрут, места проверок, остановок, выходов и возвращения в автомашину, несколько точек, где от машины можно избавиться, узлы пересадок городского транспорта, количество остановок до нужного места и т. д.

Третий этап — сотрудник ЦРУ пешком направлялся в район проведения намеченной операции, где, как нам известно, иногда приблизительно в течение тридцати минут или часа он изучал обстановку, выискивая что-то подозрительное, пытаясь заметить изменения, произошедшие с тех пор, когда разведчик был тут последний раз, — появление временных строений, где контрразведкой могла быть устроена засада, и т. д.

Четвертым этапом была сама операция по закладке тайника или личная встреча с агентом.

На пятом этапе, возвращаясь к автомашине или домой, разведчик, если это требовалось по условиям связи, опускал письмо в заранее подобранный почтовый ящик с координатами тайникового контейнера или сообщал об этом агенту по телефону.

И заключительный, шестой этап — разведчик пешком поздно вечером возвращался домой. Но только не в посольство, даже если в ходе личной встречи получал от агента документы. Как вариант — возвращался к спрятанной им автомашине или к точке, где его подберет жена.

Американцы в прошлом придерживались этой схемы, если были уверены, что разведчик глубокого прикрытия не попал в поле зрения контрразведки, не находится под НН, его режим дня не контролируется и его отлучка не привлечет к себе внимания органов безопасности.

Но если же проведение операции по каким-либо причинам поручалось «расшифрованному», так называемому «открытому» сотруднику посольской резидентуры ЦРУ, то он все равно проходил все те же этапы.

Разница состояла в том, что первый этап — а это наиболее важный этап — обставлялся таким образом, чтобы создать для разведчика гарантированные условия по дерзкому отрыву от слежки.

Например, это мог быть ранний (часов в шесть-семь) утренний выезд из дома, то есть еще до выставления наружного наблюдения (если оно не было круглосуточным), или поздний ночной (после двадцати двух часов) выезд, но уже после окончания работы НН.

Или, например, для создания видимости, что разведчик не покидал пределов посольства или не выезжал из дома, применялись различные средства маскировки, такие как использование париков, накладных усов, переодевание мужчин в женскую одежду или маскировка под других мужчин, «чистых» дипломатов и использование в таком облачении не принадлежащих лично им автомашин американского посольства.

Практиковался и вывоз одним разведчиком другого из посольства (в автомашине с тонированными стеклами) с последующим грубым отрывом от слежки и «выбросом» исполнителя операции в мертвой зоне, а затем через несколько часов подбор одним разведчиком другого разведчика в городе после операции и конспиративный его завоз обратно в посольство или же в место проживания. Семейные пары прибегали к использованию кукол-манекенов.

Вот как описывает некоторые тактические приемы работы в Москве сотрудник ЦРУ Майкл Селлерс в своем интервью российскому государственному телевидению:

«Наши операции или мои операции часто были построены на хитроумной маскировке. Это то, что мы называем “передача идентичности”. Передача идентичности представляла собой ситуацию, в которой один человек, похожий на меня, за которым установлено наблюдение, работает в паре с человеком, который не был интересен КГБ. И затем мы “обменивались” идентичностями. В моем случае это включало использование протезных масок и обширного гардероба. И тому подобное. Так что вы можете себе представить двух человек одного роста, одного веса: за одним следят, за другим нет. Создавался сценарий, который позволял им временно “обменяться” внешностью. Это было основным компонентом нашей оперативной методики в ЦРУ».

Если говорить в целом об особенностях тактики операций ЦРУ в Москве на агентурных каналах связи, то основополагающим требованием их проведения являлась персональная ответственность разведчика за безопасность мероприятия.

При выходе на личную встречу или на операцию по закладке тайника разведчик, как правило, шел по проверочному маршруту самостоятельно (или вместе с женой), его никто не страховал. Однако сотрудник ЦРУ всегда имел в автомашине или при себе сканирующую технику, способную обнаружить работу в эфире радиосредств наружного наблюдения.

Исключительным является право разведчика провести агентурную операцию или отменить ее в случае, если у сотрудника ЦРУ возникнут хоть малейшие подозрения в присутствии поблизости контрразведки на проверочном маршруте.