Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака - читать онлайн книгу. Автор: Данута Гурская, Мирослав Ковальский, Марчин Звешховский cтр.№ 36

– Мое имя Паулетт. А как обращаться к вам?

«Вот я сейчас тебе обращусь», – мелькнула у нее мысль.

– Нарси, – она как могла старалась, чтобы голос ее прозвучал по-кладбищенски и неохотно, но по какой-то причине это не подействовало.

– И что, Нарси, ты уже накормила своего демона? Ночь не будет длиться вечно.

Это уже было слишком.

– Слушай-ка, иди, трахни ровесницу – и чем глуше окажется, тем больше ей будет счастья.

Развернулась и уже сделала первый шаг в сторону таверны, когда услышала:

– А ты не думаешь, что кое-что ему должна?

Нарси замерла в ожидании.

– Он ведь просил не слишком много? Кроме того, ты наверняка хотела бы убедиться, увидеть собственными глазами, мимо чего прошла, и стоило ли…

– Откуда ты знаешь? – девушка рванулась к таинственному собеседнику и сделала молниеносное движение, желая сорвать капюшон с его головы. Мужчина без особого труда, с истинно кошачьей грацией уклонился. Похоже, внешность ее обманула.

– Можно сказать, что я его приятель. Недавно он не сделал кое-что из того, что сделать мог, потому сейчас я делаю нечто, чего он уже не может, – мужчина засмеялся собственной словесной головоломке и вынул из кармана плаща яблоко. Уже был готов приблизить плод к губам, но его собеседница стояла закаменев, оттого он вздохнул и сказал усталым голосом:

– Ты ведь хочешь знать – вижу по твоим непроизвольным мимическим движениям. Что бы ты там ни застала, оно окажется получше вечной неуверенности и угрызений совести. Согласна, девица Нарси?

Девушка набрала воздуха и громко вздохнула. В следующую секунду уже была в корчемной конюшне и, ни на что не обращая внимания, вывела на брусчатку Горс Велена чьего-то конька. Кто-то когда-то сказал, – наверняка это был пророк Лебеда, – что дурные поступки всегда имеют свою цену. Мерин наверняка был дороже всего, что она потеряла нынче, но, к счастью, святой мудрец не играл счетами. Она вскочила на спину коня и ударила его пятками.

Мужчина, стоящий подле корчмы, вгрызся в сочное яблоко.

– Ах, эта нынешняя молодежь, – вздохнул и отправился в сторону гудящего от веселья рынка.

* * *

Солтис села Яворники явно чувствовал себя из-за сложившейся ситуации не в своей тарелке. Потому что как тут с бабой о делах говорить? Да еще об убийстве чудовищ? Мужику какому Стахомир выложил бы все до последнего словечка как есть, даже бы и на слабо́ взял, и тем-то сбил чутка цену. Но тут-то – что думать? Дареному коню в зубы не смотрят.

– Значится, того, как я и грил, странное што-то в селе чудит. Бабы балакали, што вежмака звать надоть да уконтропупить эзорсисмов, потому как ни на жальник не пойти, ни в ручье одежку не простирнуть.

– И как эзорсисмы выглядят? – спросила Нарси, пытаясь контролировать уголки рта.

– А морды ажно такие уродливые да широкие, словно им кто сперва кто того… ну, обиду сильную причинил. А ишшо горбатые и синие все, словно поротая жо… словно небо перед грозой! – выдавил из себя солтис, весь красный от усилия. Громко вздохнул и поглядел умоляюще слезящимися глазками на девицу.

– И скольких вы их заметили?

– Пешко болтал, словно бы дюжина, да он гриб старый, было, два гуся у него смыкнули, так он надрывался, что четыре тех было, а как конь пал, так очи выплакивал, словно два у него померли. Как же, два, только кареты не хватаить! – Стахомир начал смеяться, но видя, что гостью его шуточка не веселит, кашлянул, замолчал и почесал нервно светлую щетину.

– Стало быть, могу ожидать шестерых?

Солтис кивнул.

– Оно бы с тем, што бабы гутарили, сошлось тогда, хотя и эти, сказать по правде, многого не видали, а токмо юбки свои подхватили да так сквозь лес неслись, что, как моя в хату-то вошла, я думал, что леший прилез, столько в волосах репьев было.

Нарси поблагодарила за гостеприимство и обещала заняться проблемами в ближайшее время. На самом деле она не собиралась спешить. Подозревала, что обитатели села имели дело с утопцами или неккерами; долина Понтара для тех – идеальное место, а особенно после того, как ливни превратили окрестные леса в непроходимое болото. Потому-то думала подождать, пока погода несколько исправит такое положение вещей, а у тварей не станет преимуществ подтопленной территории. Впрочем, это первое село, в котором ее приняли настолько хорошо. Обычно местные власти ограничивались высмеиванием ее предложения, окрашивая отказ цветистыми примерами того, что и с кем она должна делать, вместо того чтобы играть в ведьмака. Похоже, тех нескольких раз, когда селяне согласились на ее помощь и при этом не претерпели потерь, хватило, чтобы вести о ней разошлись по округе. И она намеревалась пользоваться этим фактом так долго, сколько это окажется безопасным.

Люди говорили, что Черные в конце концов придут и поубивают всех, потому что их там, на юге, много, а эти места плодородней и красивей. Селяне, правда, о себе говорили просто «тутошние», не зовя себя ни реданцами, ни темерийцами, а Нарси не желала отбирать у них остатки надежды – ей было очевидно, что Нильфгаард не руководствуется надуманным представлением о справедливости, и, вероятно, устроит этим селянам ровно то же самое, что Цинтре или Верхнему Соддену.

Шли дни, а она все ждала соответствующего момента. Не обращала внимания на сомнение во взгляде солтиса и на шуточки корчмаря – когда уже порешит утопцев, тогда посмотрит, кто засмеется последним.

Однажды утром в селе воцарилось странное возбуждение. Нарси сошла по ступеням в общий зал и, потягиваясь, спросила корчмаря о причине переполоха, раздававшегося за окнами и разбудившего ее.

– А надоть было за работу браться, как она тебе в лапы-то шла, тогда бы и в окно не пришлось сейчас высматривать, – корчмарь зло ухмыльнулся на гримасу непонимания на лице у девушки. Наконец добавил: – Люди к солтису идут, чтобы на коня глянуть. Чудо кобылка! Сивая, как та тварь, круп высокий, бабки словно молоты кузнечные, а головой как машет, а копытами как бьет – аж пыль стоит столбом. Вот все и глядят и удивляются, поскольку – иная она зверинка, чем наши клячи и валахи.

– А чей же конь?

– А… ведьмака.

Глаза Нарси расширились от паники, а корчмарь оскалил пеньки желто-коричневых зубов и принялся похихикивать.

– Заткнись, пердун старый, – рявкнула она. – Когда прибыл?

– А солнце еще не взошло. У Стахомира не засиделся, и еще до первого колокола ушел на болота.

Девушка дернула двери корчмы и вырвалась наружу. За два удара сердца вернулась, взбежала лестницей, перепрыгивая по несколько ступеней, добралась до своей комнаты. Времени на то, чтобы натягивать кожаный доспех, уже не было, потому только схватила лук и наполненный стрелами колчан, препоясавшись на бегу еще и длинным ножом. Знала, что все это дурно закончится, что даже если она каким-то чудом успеет раньше ведьмака, твари воспользуются ее неподготовленностью. Но уступать она намерения не имела. Она была здесь первой, и с ней сторговался солтис. Выскочила наружу и быстро пошла в сторону от села.