Испытания сионского мудреца - читать онлайн книгу. Автор: Саша Саин cтр.№ 15

«Hallo, das ist Mina (привет, это я — Мина!)» — позвонила тут же Барсук. — «А почему по-немецки?!». — «Так я уже в кабинете у фрау Клизман! У нас к вам большая просьба! Никого, как оказалось, нет для дежурства! Не подежурите сегодня, а?». — «Зайдите ко мне, пожалуйста!» — ответил я. «Я сейчас, через 15 минут. Я тут у фрау доктор Клизман, нам нужно решить один вопрос, что с больным делать!».

«Да, это я! Ну что, подежурите?» — заскочила Мина через 5 минут. «Сядьте, и слушайте меня внимательно! — сказал я Мине, сдавленным от волнения и злости голосом. — Вы что делаете! Зачем вы мне устраиваете здесь Советский Союз в худшем виде?! Что вы меня подставляете?!». — «Ах, это вы по поводу дежурства! Так я же только спросила! Клизман меня попросила, она постеснялась у вас спросить, тогда я ей и предложила, что сама у вас спрошу. Извините, если я вас обидела, я не хотела вас обижать, если не можете подежурить, то мы с Клизман другую кандидатуру поищем». — «Вы что, не понимаете, что творите! Вы меня при ней спросили из её кабинета по-немецки! Если хотели спросить, то вы знаете «мой адрес», могли зайти, так же как сейчас, и спросить! Или если по телефону, то по-русски или из своего кабинета!». — «Да, я как-то не подумала, мне стало жалко Клизман». — «Ну и подежурили бы сами!». — «Так, я не могу!». — «Значит, вы решили меня подставить!». — «Да нет, просто не подумала, извините, если я вас обидела». «Меня нельзя обидеть, меня можно только разозлить! И сейчас вы меня разозлили! Я надеюсь, что вы поняли, и мне не придется с вами ещё раз на подобную тему разговаривать!». — «Да, да, извините. Представляете, а главный врач всё-таки сволочь оказался, оказывается, он меня не хотел! Мне это Клизман сказала, и поэтому Кокиш взяла без него». — «Он даже и не знал, что она вас берёт! Это меня он не хотел принять, он же с вами не вёл беседы перед приёмом на работу!». — «А почему меня взяли?». «Потому что я оказался дураком! — хотелось мне ей ответить, но сказал: — Потому что вас Кокиш решила взять! — объяснил я ей, не досказав: «Чтобы с вашей помощью досадить Люлинг и одновременно главному врачу, поместив вас — ассистентку в его приёмной, как “таран-вышибалу”!».

«Не знаю, что делать, посоветуйте! — спросила Мина совета через полчаса. — Кокиш предложила мне, за деньги естественно, заниматься еще функциональной диагностикой!». — «Ну и занимайтесь!». — «А зачем?». — «Затем, чтобы Клизман была довольна и, во-вторых, если с Люлинг не поладите, то будете клинике нужны еще и в этом качестве!». — «А причём здесь Люлинг! Может она уйдёт отсюда раньше меня!». «Может быть, но кто вам тогда даст характеристику, что вы прошли специализацию?! Ведь только она имеет право ее дать для Ärztekammer (врачебная палата)! Иначе, вам не засчитают один год специализации, и вы не сможете сдать на специалиста — Facharzt(а)! Вы должны быть заинтересованы, чтобы она хотя бы еще год продержалась здесь!». «Так пусть будет, на здоровье! Я никому не враг и мне её даже иногда жалко, когда Кокиш её унижает! Но, знаете, мне как-то ничего не охота, и знаете, я ведь электрокардиограмму не понимаю!». «Тогда зачем спрашиваете? Соглашайтесь на осмотр больных». — «Почему же, я могу почитать об электрокардиограмме! Что, разве это сложно?!».

«Сможете ли вы расшифровывать электрокардиограммы, пока фрау Пусбас в отпуске?» — спросил Зауэр на следующее утро Мину на конференции. Мина «взяла листок бумаги перед ртом», по выражению Клизман, т. е. промолчала. «Можете?» — повторил вопрос главный врач Зауэр. «Хорошо, попробую», — негромко произнесла Мина. «Попробую! Но вы умеете это делать? Работали в этой области, есть опыт?» — спросил Зауэр. «Нет, но постараюсь», — совсем тихо ответила Мина. «Как это «постараюсь»! — не понял главный врач Зауэр. — Умеете или нет?». Мина, натужившись, посмотрела на меня, как абитуриент на вступительном экзамене, жаждущий спасительной подсказки от соседа, а то вот сейчас «случится…»! Но я не знал, что ей подсказать. Наконец, Мина выдавила: «Не умею, но попробую». «Нет, так не годится, так не пойдёт!» — непонимающе посмотрел на неё главный врач и отвернулся. «Ладно, — продолжал он, обращаясь к Клизман, — кто будет проводить осмотр больноых при поступлении, пока Пусбас в отпуске?». «Вот она — фрау Барсук!» — указала Клизман на Мину. «Нет! — сказал главный врач. — Кто-нибудь другой!».

«Вот негодяй — сволочь, тьфу на него! — возмущалась Мина после конференции. — Недаром его не любят! Он мне сразу не понравился! И что он ко мне прицепился?! Вот Клизман хорошая баба! А я уже в кабинете “люляшки”! И, конечно, мне там намного лучше, чем в моём прежнем! Сколько пространства! Кресло такое — одно удовольствие! И, честно, мне уже надоело сидеть на стуле в моём прежнем кабинете, такой же, как у вас! Зайдите ко мне, посмотрите какой у меня теперь прекрасный кабинет! Так, честно говоря, всё мне надоело и всё равно — будь что будет! Заходите, пойдёмте сейчас», — обратилась Мина к моей жене. «Ну, пойдёмте», — согласилась та. Проскочив в свой кабинет, раньше нас обоих, Мина тут же забралась в кожаное кресло с большой тесненной спинкой, и сразу стала похожа на свою «люляшку», только толстую «люляшку» — из Оша. «Тут у неё столько хлама, я бы половину выбросила!» — указала она на стол и полки на стене. «Так это же книги!» — удивилась жена. «Ну и что, зачем они нужны, что на работе читать? Только пыль собирают! Я бы лучше цветов побольше понаставляла!». «Здесь же должно быть стерильно — инструменты! Люлинг больных смотрит здесь, в кабинете!» — возразила жена. «Так пусть смотрит больных внизу, подумаешь барыня! — возмутилась Мина. — Кстати, надо сказать секретарше Пирвоз, — как бы вспомнила Мина, — пусть принесёт мне из сестринской истории болезней! “Люляшка” всегда её заставляла это делать, а ну-ка — позвоню сейчас!». «Халлё, это я — фрау доктор Мина Барсук! Ания, принеси-ка мне историю болезни на больного Либиха!». «Посоветуйте, что мне делать, — после указания секретарше обратилась тут же ко мне Мина, — вы ходите, я знаю, на конференции руководящего звена клиники! На них, когда была, и моя “люляшка” ходила, но её сейчас нет! Значит, получается — теперь я должна вместо “люляшки” ходить? Я, ведь, сейчас главная Körperarzt (врач по телу, в отличие от Seelenarzt, врача психиатра, психотерапевта — по душе)!». — «Это вам надо? Я бы сам с удовольствием не ходил, если бы не обязали!». «Но конференции ведь Шнауцер или Кокиш ведёт, а я хочу знать линию руководства! — возразила Мина. — Хорошо, я разберусь — попрошу Кокиш разрешить мне вместо “люляшки” ходить!».

Но что-то сорвалось у Мины Барсук и сегодня Кокиш, в её отсутствие, у всех на конференции по очереди спросила: «как дела», а когда очередь дошла до отделения общей медицины, у Клизман спросила: — А как дела у Мины Барсук?». «Неплохо, даже хорошо, намного приятнее Люлинг! И такая очень активная и общительная!» — заверила Клизман Кокиш. «Да, она очень смешная, — согласилась секретарша Пирвоз, — но в последнее время вытворяет невозможное, ещё хуже Люлинг! Очень стала важной!». «Вот и хорошо! — обрадовалась Кокиш. — Это нам и надо, чтобы она справилась с Люлинг! Может, она единственная, кто справится и вытеснит Люлинг!». «Но Шнауцер очень ценит Люлинг!» — съехидничала Пирвоз. От этих слов Кокиш окосела и крепко сцепила челюсти, как бы захватила ими тонкую травинку — Люлинг.

«Доктор, у меня глаза чешутся и слезятся», — поплакалась восьмидесятилетняя старушка, придя ко мне на акупунктуру и гипноз. Поняв, что это не инфекция, а аллергия и больной, с такими ощущениями, будет тяжело расслабиться в гипнозе, побежал в отделение, где мази хранились. Любой врач имеет право больному немного мази выдать! Набрал немного мази, и я для «слезящейся» старушки, как сзади раздался «милицейский» бдящий глас: «А вы, что здесь делаете?!» — застукала меня на месте «преступления» доктор Барсук. «А, это для фрау Майер, немного мази ей дам», — попытался я свой «поступок» оправдать. «А зачем?». «Чтобы помочь бедной старушке», — пояснил я свой непонятный альтруизм Мине. «А вы знаете, что мази не всегда помогают, и не всегда обязательно мазь давать!» — строго, как её учительница Люлинг, поучила меня Мина. «Да вроде знаю», — улыбнулся я. «Пусть фрау Майер ко мне придёт на приём!» — скомандовала Барсук Мина. «А вы что, и окулист тоже?!» — удивился в свою очередь я. «Мне ведь надо тоже, что-то делать! — возмутилась в свою очередь Мина. — Мне же надо свою работу записывать!». «И когда прийти к вам, несчастной?». «Не знаю, пусть раньше сходит в сестринскую и там запишется в книгу, а я потом назначу ей дату осмотра! Ой, вот эта больная мне как раз и нужна! — обрадовалась Мина, увидев проходящую мимо дверей пациентку. — Фрау Бах! — «бабахнула» ей вдогонку Мина. — Вы, почему ко мне не пришли?! Я же вас назначила!». «Была групповая психотерапии в это время, — оправдывалась Бах, — а нам сказали, что группа важнее “одиночных” методов». «Кто вам такую чушь сказал?!» — возмутилась Мина. — «Главный врач сказал, и такие правила во всех психотерапевтических клиниках». «А ну-ка, ab sofort (немедленно) — в мой кабинет! — прогремела, как гром среди ясного неба Мина. «Вот сволочь, этот главврач, тьфу на него, мешает работать!» — подвела черту Мина и удалилась, забыв про больную с мазью, а старушка у меня всё же мазь получила, чтобы в очередь к «ошанке» не стоять.