Хиро нервно кашлянул.
— И ты решила об этом вообще не упоминать?
— У меня же не было ни единого кадра, где они были бы
засняты! Это было бы бессмысленно. Я подумала: если начну с этих уродов, все
решат, что это просто очередник сюжет про пласт-шутов. Инопланетяне плохо вписывались
в тему «Истребителя городов».
— Не вписывались в тему? — возмущенно вскричал Хиро. — Да
кто ты такая? «Выскочка» из эпохи ржавников? Ведь именно для этого существует
фоновый план!
— Ты ее потом отругаешь, Хиро — вмешался Рен. — А прямо
сейчас нам надо выяснить, кто они такие и почему гоняются за Айей.
Хиро фыркнул:
— Нам нужно вернуться на поверхность и запустить весь,
отснятый материал! Стоит связаться со смотрителями, если хочешь!
— А мы доверяем собственному городу? — спросил Рен.
— Я доверяю кому угодно, лишь бы только обо всем знали
несколько сотен тысяч зрителей, — буркнул Хиро. — Я вот чего в толк взять не
могу: каким образом эти уроды сообразили, что ты их видела?
— Возможно, на дальнем плане есть что-то такое, что поможет
нам это понять, — предположил Рен. — Жаль только, мы здесь отрезаны от сети.
— Моггл сохранил все копии, — сказала Айя.
— Ладно, я просмотрю. Позовите меня, если случится что-то
интересное.
Рен растянулся на своем скайборде. Его айскрины сверкнули,
предупреждая остальных о режиме полного погружения,
Айя сглотнула подступивший к горлу ком. Рен занялся
просмотром материалов, Фриц еще не пришел в себя. Она осталась наедине с Хиро.
Последние огоньки на ее платье догорали. Чем сильнее сгущалась тьма, тем
суровее становилось выражение лица брата.
— Может, посветишь немножко, Моггл? — попросила Айя.
Аэрокамера послушно включила ночные фары. По стенам забегала
тень Моггла, беспокойно кружившего над подземным озером. Хиро неподвижно
восседал на скайборде и в упор смотрел на Айю.
— Я и не думала врать. — Она вздохнула. — Не хотела.
— Допустим. Но когда ты отбираешь факты для сюжета, ты
неизбежно искажаешь правду. Вот почему хорошие «выскочки» выкладывают в сеть
все. Пусть манипуляциями занимаются «экстры», способные просидеть у экрана
всего десять минут.
— Еще раз повторяю: у меня не было ни одного кадра с этими
уродами!
— Все равно: ты их видела, но ничего о них не рассказала.
Это все равно что ложь.
Айя в отчаянии застонала, глядя на воду. Огоньки на ее
платье один за другим гасли. Поверхность воды становилась чернее.
— Я все испортила?
— Не все, — ответил Хиро и обреченно опустил плечи. — Но
если бы ты рассказала о том, что видела, мы бы сейчас уже могли выяснить, кто
это такие.
— Как?
— Мудрость толпы, Айя. Если головоломку начнут разгадывать
миллион человек, всегда существует шанс, что кто-то один найдет ответ. А может
быть, десять человек разгадают по одной частичке, и этого будет достаточно,
чтобы головоломка сложилась.
— Наверное, — грустно сказала Айя. — Просто я никогда так не
думала о сети.
— Потому что ты всегда мечтала только о славе, — напомнил Хиро.
— А информационная сеть — это нечто большее. Я всегда говорю: быть репортером —
это значит пытаться понять мир.
Айя обиженно надула губы. Именно это сейчас ей было нужнее
всего: философские нравоучения из уст старшего брата. Последние искорки на ее
платье погасли: у батарейки закончился заряд.
— Ну ладно, тут у нас никаких толп нет. И как ты думаешь,
кто они такие? Инопланетяне? — спросила она.
— Нет, я так не думаю. Скорее всего, они все-таки вроде
пласт-шутов.
Хиро начал задумчиво барабанить пальцами по скайборду. По
залу разнеслось эхо.
— А если честно, то мне кажется, что они больше похожи на
обезьян, — сказал он.
— В каком смысле? — удивилась Айя и поерзала на скайборде. —
Я не заметила, что они покрыты шерстью.
— А пальцы у них на ногах разглядела? Пальцы хватательные,
как у обезьян. Получается, что у них как бы четыре руки.
— Но это бессмысленно, — вздохнула Айя. — К чему быть
пласт-шутом, если все время нужно прятаться от посторонних глаз? Не думаю, что
это имеет отношение к моде, Айя. Тут что-то вроде моих бессмертных стариков.
Пластическое изменение внешности что-то означает. Должен быть какой-то ответ, и
тогда все сойдется.
— Ты имеешь в виду ракетный комплекс, тайные базы и
обезьяньи пальцы?
Хиро улыбнулся:
— Я понимаю, почему тебе было так сложно втиснуть все это в
десятиминутный сюжет.
Некоторое время они молчали. Айя посмотрела на Рена. Его
айскрины мигали. Возможно, к рассвету ажиотаж вокруг «Истребителя городов»
немного поутихнет, ведь людям иногда нужно спать, каких бы сумасшедших сюжетов
они ни насмотрелись. Через несколько часов можно будет выбраться на поверхность
и отправить сообщение для Тэлли Янгблад.
Она вспомнила детство, год перед поступлением в интернат для
уродцев. Тогда им рассказывали предысторию реформы свободомыслия: о Дыме, о
чрезвычайниках, о страшной войне в Диего. И все эти предания заканчивались
почти одинаково: стоило появиться Тэлли-сама
[2]
— и у плохих ребят не оставалось никаких шансов.
Время в подземелье тянулось странно. Связи с городским
интерфейсом не было, и часы на айскрине Айи не работали — ей казалось, что
минуты текут невероятно долго. В какой-то момент она задремала, но тут же в
страхе очнулась, не понимая, где находится.
Фриц по-прежнему лежал на скайборде рядом с ней. Он все еще
спал под действием снотворного. Он был так близко, что она чувствовала его дыхание.
Его тепло согревало ее в холодной пещере. Что бы там ни говорил Хиро насчет
того, что слава способна защитить ее, рядом с Фрицем она чувствовала себя
увереннее, чем под взглядами миллиона зрителей.
Хиро сидел на своем скайборде, скрестив нога, закрыв глаза и
покачивая головой. Глаза Рена были открыты, его айскрины мерцали, будто два
светлячка в темноте, но он не издавал ни звука.
Прошло, как показалось Айе, еще несколько часов, прежде чем
Фриц зашевелился. Он приподнялся и потер шею.
— Как ты себя чувствуешь? — шепотом спросила Айя.
— Намного лучше, — ответил Фриц и сонно огляделся по
сторонам.— Где мы?
— Под землей. — Айя сжала его руку. — Не бойся. Здесь мы
будем в безопасности, пока не появится Тэлли-сама.
— Ты дотащила меня сюда? Но как тебе удалось... — Фриц начал
сползать со скайборда, но не упал. — Ой! Что происходит?