Учитель биологии - читать онлайн книгу. Автор: Мурадис Салимханов cтр.№ 16

– Всего хорошего.

– И вам того же.

Машина отъехала от дома, обдав директора сизым дымом сгоревшего масла и бензина, и скрылась за углом. Директор проводил ее взглядом и, когда шум мотора окончательно растворился в загустевшем от жары предвечернем воздухе, он, тяжело вздохнув, стал подниматься по лестнице. Только теперь он понял, насколько он устал за день, и хотелось прилечь ненадолго и отдохнуть, да и возраст давал о себе знать. Открыв дверь на веранду, он неожиданно для себя наткнулся на жену, с тревогой в глазах ожидавшую его прямо на пороге.

– Кто это был? – спросила она.

– Да, – с досадой ответил он, – правоохранители, мать их.

– И чего хотели?

– Чтобы я не поднимал шума насчет старушки и ее внука.

– И что ты ответил?

– Сказал, посмотрим.

– Ну ты же не будешь поднимать скандал из-за этого случая? Пусть их родственники побеспокоятся.

– У них нет родственников, по крайней мере, мне они неизвестны. И вообще, подумай сама: сегодня одни, завтра другие, а послезавтра третьи, и если не остановить эту машину убийств, она будет требовать все больше и больше новых жертв.

– И ты думаешь, что сможешь что-то сделать?

– По крайней мере, постараюсь, мне всегда казалось, что справедливость можно восстановить, если не останавливаться на полпути, не слушать разговоров вроде «Зачем тебе это надо, почему именно ты, а не кто-то другой, или тебе что больше всех надо?». Разве не этому я учил все сорок четыре года своих учеников? Ладно, неси что-нибудь холодненькое, я тут посплю немного. А завтра я поеду в райцентр и, если надо, в столицу.

Супруга, ворча себе под нос о том, что другие люди с годами умнеют, а этот старый хрыч вечно ввязывается в дела, которые его не касаются, пошла на кухню, и там, громко гремя посудой, ворчала о том, что надо думать о детях, внуках, а не о посторонних людях, и что это добром не кончится. Вскоре она принесла графин с холодным компотом из вишни, но супруг уже спал крепким сном, и ей стало жалко будить его. Поставив поднос с графином на стол и накрыв мужа тонким шерстяным одеялом, ушла заниматься делами по дому.

* * *

– Итак, – сказал майор, оглядев своих сотрудников и врача, – что мы имеем? Мы можем получить небольшой тайм-аут. Я тут пересмотрел запись допроса по Шамхалову Али, думаю, то, что мы из него выколотили, весьма обрадует руководство, и я смогу отвлечь их от вопросов по поводу этого подпольщика. Те материалы, что завтра я представлю по Шамхалову, начальству однозначно понравятся, объясню, что повозиться с ним пришлось, а на Магомедова, скажу, времени не хватило. Жалко, конечно, что Али этот быстро сдох, но рассказать успел многое. Может быть, даже нас поощрят за него.

– Это какой Али, – поинтересовался доктор, – тот молодой, что ли, который с учителем в одной камере сидел?

– Да, он. Поначалу упирался, требовал адвоката, прокурора, но потом я его сломал. Доклад по его показаниям на шесть листов получился. Много интересного по адресам, составам группы, численности, материальной поддержке, схронам и еще всякой хренотени. По Магомедову, значит, мы здесь договорились, что он жив, а Абубакаров умер. Ты, – сказал майор, обращаясь к доктору, – готовь бумаги, что учитель умер, причину сам придумаешь, и мне на стол, и на Шамхалова этого не забудь заключение. Зарубите у себя на носу – Магомедов, значит, в лечебке, и, если кто заявится из начальства, ну случайно, ты ставишь укол учителю, чтобы тот даже блеять не мог. Понятно?

– Да, понял, а если захотят забрать, если Магомедов этот такая важная птица?

– Тогда ставишь ему инсулин, чтобы на полчаса-час его хватило, а как за ворота выедут, он уже не наша забота, пусть сами с трупом возятся, мы же будем говорить, что если бы оставили у нас, то все было бы в норме. Вы, значит, – обратился майор к охранникам, – чтобы пока меня и доктора здесь не будет, чтобы никаких происшествий, особое внимание санитарная камера и четыре камеры в подвальном этаже. Понятно?

– Так точно, – ответили охранники.

– Но у меня вопрос, – сказал старший охранник, – как быть с тем задержанным в больничной палате, он уже третьи сутки в этом целлофановом мешке, замотанном скотчем, там есть только вырез для дыхания и все. С ним-то как быть, он со вчерашнего дня перестал просить, чтобы с него сняли мешок, и вообще молчит.

– Ну, он дышит?

– Да, дышит.

– Ну и пусть дышит, доктор, сколько можно его так держать?

– Думаю, еще сутки, затем начнется обезвоживание до критического, пролежни всякие, общее истощение от голода, да и с катушек может слететь.

– Ладно, займусь им завтра после обеда, если все будет хорошо.

– Вопросы есть?

– Нет.

– Ну, тогда до завтра.

* * *

Вечером майор еще раз просмотрел видеозапись допроса связного боевиков, сделал кое-какие пометки, составил новый рапорт и, посчитав, что этого достаточно, решил соорудить себе легкий ужин. Открыв дверь холодильника, он с удовлетворением заметил, что в холодильнике именно то, что ему нужно, а в морозильной камере стоят две литровых бутылки водки и черная икра, отметив про себя, что водитель и тут не подкачал, проявив расторопность, зная все пристрастия и вкусы начальника. Взяв несколько листьев салата, парочку помидоров, добавив к ним пучок кинзы и обильно полив это все оливковым маслом, майор сел за стол, потом вспомнил, что забыл взять из морозильника водку, ругнул себя за свою забывчивость и, наполнив до краев двухсотграммовый стакан водки, снова отнес бутылку к холодильнику и положил в морозильную камеру. Майор уже года два как жил один, со временем у него даже выработались определенные холостяцкие привычки, но он все равно не мог привыкнуть к одиночеству. Жена его умерла при трагических обстоятельствах, новых попыток завести семью он не предпринимал и считал, что, возможно, с тем образом жизни, который он себе выбрал, так даже лучше. Он не спеша поел, выпил двумя большими глотками содержимое стакана и долго сидел, откинувшись на спинку дивана. Посмотрел на висевшую в рамке на стене фотографию улыбающейся женщины, и ему захотелось выпить еще. Подумав, что завтра с утра с докладом к начальству, он отбросил эту мысль и снова посмотрел на портрет бывшей жены. Он давно хотел снять со стены эту фотографию, но все время откладывал на потом, как-то так получалось, что не доходили руки. Ему иногда хотелось забыть ту часть жизни, когда он был молодым, а особенно годы супружеской жизни. С будущей женой он познакомился на свадьбе у родственников, ему, молодому выпускнику Астраханской школы милиции, сразу приглянулась девушка, обслуживавшая стол, тогда свадьбы не устраивали, как принято сейчас, в банкетных залах, и молодежь со стороны жениха занималась тем, чем сейчас принято поручать официантам. Заметив, видимо, как он разглядывает девушку, к нему тогда подошла его родная тетя и, улыбнувшись, спросила его: «Нравится?» – «Да вроде ничего», – ответил он. – «Это дочь друга нашей семьи Саида, – сказала тетя, – ей девятнадцать лет, и она тоже, видишь, как вьётся возле твоего стола, – усмехнулась тетя. – Если хочешь, я поговорю с ее родителями». Он не стал противиться, а через полгода они сыграли свадьбу и стали жить в его служебной квартире.