Всё лучшее в жизни либо незаконно, либо аморально, либо ведёт к ожирению (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Финкель cтр.№ 89

Еще через некоторое время встретились в Париже, где Моссовет был на гастролях. Завадскому пришлось давать письменные заверения в ее полной благонадежности. Финкель приехал из Берлина специально встретиться с Этель.

Ковенская понимала, что находится под пристальным наблюдением. Праздника не получилось.

Кто был несчастнее – она, он?

После гастролей мама подарила ей ожерелье. Очень красивое. Этель понимала: значит, Шимон и мама все же встретились. Взгляд матери был обращен в прошлое…

Через год после ее приезда в Израиль театр «Габима» заключил с Этель Ковенской контракт. Она была первой и единственной «русской» актрисой в государственном театре. Специально для нее перевели на иврит пьесу Мишеля Фермо «Двери хлопают». Этель уже играла эту пьесу в театре Моссовета.

Пока Шимон Финкель – года два – был художественным руководителем, у Этель были роли и признание.

Пришел новый режиссер. Снова были роли. Восторженные рецензии. Но всякий раз после премьеры ее увольняли, чтоб не дать право числиться «работающей постоянно».

Одно из священных слов в Израиле – «квиют». Закон о «квиюте» гарантирует части государственных служащих невозможность увольнения. Ковенская под этот закон не подпадала.

Она по-прежнему была актрисой будущего.

А в общем, если в ГОСЕТе или Моссовете царствовал свет, то здесь – полумрак.

Впрочем, была роль, которая особенно запомнилась – Гила, в пьесе Реувена Дотана «Приглашение на кофе». Две роли в пьесе, предназначенной для трех актеров, исполняют Этель Ковенская и Исраэль Рубинчик, в свое время актеры Государственного еврейского театра в Москве, выпускники студии ГОСЕТа, ученики великого еврейского актера Соломона Михайловича Михоэлса.

«Приглашение на кофе» – бесхитростный рассказ о душевно неустроенных пожилых людях. Актеры все время сидят на садовой скамейке и перебрасываются ничего не значащими репликами, словно записанными на магнитофон прямо «из жизни».

Полутона.

Потдекст…

Говорят, когда ждешь, время тянется. Но вместе с тем – и это, пожалуй, ближе к истине, – оно летит еще быстрее…

В рецензии на спектакль критик Э. Капитайкин писал:

« Этель Ковенская не просто исполняет роль одинокой стареющей женщины… но играет нечто неизмеримо большее: биографию и судьбу.

Мне кажется, я могу рассказать о ее героине много больше, чем увидел на сцене. Я зримо представил себе, как Гила устало возвращается по вечерам в свою пустую, темную квартирку, где-то в тель-авивском переулке, долго стоит у зеркала, напряженно вглядываясь в свое беспощадно увядающее лицо. Потом ложится спать в холодную девичью постель, долго не может заснуть и глотает таблетку. Вижу, как она встает в пять часов утра с неизменной, вот уже шестьдесят лет, надеждой, что именно этот наступающий день наконец принесет ей счастье… Делает гимнастику у открытого окна, ярко красит губы, надевает лучшее свое платье, примеряет у того же жестокого зеркала кокетливую шляпку с сиреневым матерчатым цветком и, как примерный служащий, отправляется на свою неизменную скамейку на берегу моря, где сидит часами, ожидая хотя бы мимолетного разговора с первым случайным прохожим.

На этой скамейке Гила знакомится с другой одинокой пожилой женщиной… и получает от нее праздник на один вечер: приглашение на кофе.

…Все это есть, и всего этого нет в скромной пьесе.

Этель Ковенская сочинила (или досочинила) роль сама… у ее Гилы нет будущего, уже никогда не будет счастья, не будет любви, привязанности, душевного общения… »

Змея, которая не может сменить кожу, погибает.

То же и дух, которому не дают сменить убеждения.

Чтобы играть, она учила иврит по особой ею самой придуманной системе. Учила упорно, самозабвенно, заснув однажды на скамейке парка…

Чтобы уберечь память, не заглядывала в колодец прошлого. И зачем? Израиль – неизмеримо глубже. Глубокий колодец времен человеческой истории. Времен Иосифа и его братьев…

Она и черпала из этого колодца.

Радовалась встрече и работе с Юрием Петровичем Любимовым.

Радовалась, играя на идиш в Израиле, и еще больше, – выступая с концертными программами в стране и за рубежом. Десятки концертов! Сотни восторженных рецензий, немало денег, собранных за границей на благотворительные цели – для двадцати шести больничных касс! Но кто скажет, почему вино художника отравлено вечностью?

Муж Этель – Лев Коган, один из первых учеников Арама Ильича Хачатуряна, написал музыку к четырем балетам, к пятидесяти драматическим спектаклям, шести мюзиклам (в том числе, специально для Этель мюзикл «Рим, 17, до востребования», который пользовался успехом в сорока театрах!), произведения для симфонического и камерного оркестров. Долго перечислять.

Не уверен, что в год его приезда в Израиль весь Союз композиторов вместе взятый имел такой «творческий» список… Когда был на последнем курсе училища Гнесиных, в его дипломной работе обнаружили интонации израильского гимна и выгнали из училища.

Конечно, позже «простили», реабилитировали.

Не простил он…

Не так давно я совершенно случайно слышал его вокализ, посвященный памяти Михоэлса. И радостно и печально дрогнула душа.

Этель Ковенская и Лев Коган получали и в Израиле престижные премии и награды. Но славу богу, никому ничего не должны – ни Кремлю, который не удостоил артистку Этель Ковенскую звания (и правильно, нелепо, например, Федерико Феллини назвать народным артистом Италии), ни Кнессету или премьер-министру Израиля…

Этель Ковенская приобщилась к кругу имен, которые не канут в потоке времени. Для тех, кто вступил в этот круг, уже безразлично, кто в нем стоит выше, а кто ниже другого, потому что в известном смысле тут все равны – все стоят высоко. А я просто очарован актрисой Этель Ковенской как юноша, и мне во что бы то ни стало нужно, чтоб она стояла выше всех.

Свободный, независимый талант, ответственный только перед самим собой и Его Величеством Театром…

Театр! Если бы тебя было вдвое! Если бы тебя было вдесятеро!

Господи мой Боже!

Даруй Ей счастье еще и еще выходить на сцену. Сыграть удачную роль, которая докажет, докажет ей, только ей одной, что она – это Она.

Все другие это давно знают.

Этель Ковенская открыта для каждого времени. И в этом смысле – она действительно актриса будущего…

...

1

– И когда пришел наш корабль в Яффо, явился какой-то еврей и сказал: «У меня жить будете, маленький ребенок – не помеха».