Убийство в горном отеле - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Гаврилина cтр.№ 64

– Правда? Мягкий какой! – Он провёл узловатой рукой по пушистой вязке. – Спасибо.

Придя домой, Лола быстро приготовила спагетти аль бьянко ^[20]. Для этого она капнула оливкового масла, обнаруженного на полке, натёрла много-много российского сыра, который обволок горячую пасту, аппетитно расплавившись и перемешавшись с маслом, и подсыпала чуть-чуть чёрного перца. В специальных нишах нашлись бутылки с вином. Она выбрала красное итальянское Nero d'Avola, села в большой комнате и, фоном включив телевизор, открыла компьютер, чтобы просмотреть газетные новости. Итальянские СМИ, как и ожидалось, среагировали на её репортаж: «Полиция всё ещё решает вопрос с эксгумацией тела, а известная журналистка с Пятого канала уже ведёт расследование в России!», «Взят след предполагаемой любовницы Казини!», «Телеведущая популярной криминальной программы отыскала мать убийцы!»… «Надо же, оказывается, я уже нашла Валентину! Спасибо, что сообщили», – усмехнулась она. Далее шли сатирические картинки: буксующий полицейский внедорожник, заляпанный грязью, в котором угадывался профиль Капелини, и красный «Феррари», похожий на яркую ракету, за рулём которого, рассекая российские просторы, сидела Лола. «А вот это уже совсем неплохо! Правда, человек, нарисовавший эту картинку, не совсем в теме (на «Феррари» по нашим заснеженным дорогам не проедешь), но это уже не важно, главное, что смысл хорошо понятен!» Лола представила выражение лица Капелини, увидевшего рисунок. «Вот и отлично! Можете продолжать давать интервью Бобрихе с Первого канала, главное, чтобы вам было что сказать». «Полиция получила разрешение на эксгумацию тела Казини. Сама процедура назначена на завтра», – прочитала Лола сообщение от Даны. Значит, Капелини не отказался от первоначальной версии, убийца – сын Казини. Надо торопиться, несмотря на то что для заключения экспертизы понадобится ещё несколько дней. В самом конце Дана поздравляла её с удачным началом российского цикла и подтверждала время завтрашнего эфира.

Лола накрутила на вилку оставшиеся спагетти, допила вино. Прошедший день показался длинным, как месяц, усталость разлилась по телу, и потянуло в сон. Не успела она задремать, как луч фонаря снова озарил сад, часть гостиной и диван. «Да пошли все! Делайте что хотите, а я с места не сдвинусь!» Она повернулась на другой бок и уткнулась носом в спинку дивана…

Посреди ночи Лола резко вскочила: свет заливал ели под окнами, заходил в комнату, бил в лицо. Страх перехватил дыхание. Это становится невозможным! Кто это? И что ему нужно?.. Она завернулась в одеяло и заставила себя подойти к окну. Недолго думая, открыла створку:

– Если ты, придурок, ещё раз пройдёшь под моим окном, я вызываю полицию! – крикнула она в морозную ночь. Горло захлестнуло холодом.

«Только заболеть не хватало здесь во время расследования», – подумала Лола и провалилась в дремоту, почувствовав сквозь веки, что фонарь погас.

Два следующих дня ничего не дали. Материал репортажей стал повторяться, и она, варьируя одни и те же события, крутилась на месте. Позвонив тёте Гале, Лола поблагодарила за помощь, похвалила дом и, не удержавшись, рассказала про следы.

– Даже не знаю, что подумать… Удивила ты меня своим рассказом. Это в Италии ты популярная телеведущая и журналистка. А в Зареченске ты кому нужна? Может, что-то перепутала?

– Что путать-то, тёть Галь? Когда фонарь как ненормальный зажигался и гас, а наутро следы вокруг дома здоровенные!

– А если и правда в полицию заявить? Что-то волнуюсь я за тебя, да и перед мамой твоей… – Она не успела закончить.

– Только маме ничего не говорите! – испугалась Лола.

– Знаешь что… я, как с работой разделаюсь немного, сразу к тебе подъеду. Вдвоём разберёмся, что к чему, – пообещала тётя Галя.

Продолжая поиски, Лола посетила Серпухов. Город был разделён на районы, и в каждом из них имелись собственные паспортный стол и отделение полиции. В двух Лола уже побывала, и с отрицательным результатом: Андреева Валентина Ивановна там не числилась. Несколько раз она пыталась дозвониться Надежде из паспортного стола Зареченска, но та не отвечала. Совсем расстроившись, Лола заявилась к ней на работу, где застала только худую женщину, которая на этот раз показалась ей окончательно усохшей.

– Ребёнок у Надежды сильно заболел. Когда выйдет, не знаю, – ответила она вполне доброжелательно.

«Вот что значит без ярких шарфов ходить! И сразу отношение к тебе другое».

Лола попрощалась и вышла. Было ясно, что Надежде сейчас не до её проблем. Оставалась только Елена Яковлевна, которой Лола должна была позвонить завтра. Последние ночи прошли спокойно, без игры «взбесившегося» фонаря. Страшные следы засыпало снегом.

Сильный тяжёлый звук отозвался в самом мозгу. «Б-у-у-м-м!..» – эхом прогремело по улице, «дз-з-и-и-н-нь!» – проскребло по сердцу.

Лола разлепила глаза. «Что это?! Похоронный марш Шопена?»

«У-у-у-у-у!» – жалобно затянула труба, разрывая душу; грохнул барабан, пронзительно звякнули тарелки.

«Хоронят кого-то…» Предчувствие непоправимого пронзило сердце. «Да что это, почему?! У меня и близких-то здесь нет!» Она быстро оделась и вышла на крыльцо. Морозное солнце ослепило глаза. Лола приложила ладошку ко лбу, всматриваясь вдаль.

В самом конце улицы, на развилке, виднелся медленно двигающийся грузовик с опущенными бортами и со стоящим на нём открытым гробом. За ним понуро брели казавшиеся чёрными на ярко-белом снегу фигуры людей; последними тяжело двигались спины оркестрантов. Душераздирающе и надрывно пела труба, вознося к небу печальную мелодию, скорбно ухал барабан, звонко и горестно ударяли тарелки.

Лола выбежала на улицу и заметила соседей из дома напротив, прильнувших к окну и смотрящих в сторону удаляющейся процессии. Лишь одно лицо было повёрнуто в её сторону. Цепкий взгляд человека внимательно следил за её действиями. Выскочив на дорогу, она чуть было не столкнулась с Дмитрием, вышедшим из своей машины. Щемящее неясное чувство жалости охватило сознание.

– Кого хоронят? – не здороваясь, спросила она.

– Дедушку Якова, отца Елены Яковлевны.

– Господи!..

Ноги подкосились, Лола осела в сугроб. Слёзы, горячие и обильные, покатились разом, неуправляемо, по тут же заледеневшим щекам и закапали в снег, оставляя круглые дырочки.

– Господи!.. – повторила она, заходясь слезами.

– А вы что, знали его? – удивился Дмитрий.

– Нет, видела один раз всего, – с трудом проговорила Лола, всё ещё сидя в сугробе.

– Что же так убиваться? Ему уже за восемьдесят было, да и не болел он совсем, во сне умер, сердце. Давайте я вам подняться помогу. – Он протянул руку, помогая выбраться из снега.

Она встала, нащупала в кармане платок, промокнула окончательно закоченевшие щёки. Процессия скрылась за поворотом, но похоронный марш ещё долго слышался, печально разносясь по всему посёлку и напоминая о мимолётности жизни.