«Никого здесь не обманешь, все друг друга знают! А что, если сказать правду? Заодно про Миндадори что-нибудь разузнаю».
– Да так, по работе…
– По какой «работе»? – переспросила женщина.
– Вообще-то мне мэр нужен, – всё-таки решился Михаил.
– Если дело не касается произошедшей катастрофы и её последствий, лучше к нему не соваться. Он сейчас только проблемами, связанными с землетрясением, занимается. Даже на Рождество работал! На Новый год собирается в «Кампо Императоре» на день-два поехать, так что в Аквиле его не застанешь.
– В отель «Кампо Императоре», что на самом пике горы?..
– Ну да. Она закрыта, и хозяин устраивает праздник только для своих. Я Сальваторе хорошо знаю, вот мои дочки туда и поехали. Всё какое-то разнообразие, хоть на лыжах покатаются.
Михаил совсем отогрелся и размяк, но услышав про поездку Миндадори, сразу же встрепенулся.
– Значит, он в горный отель поехал?
– А тебе что за дело? Не собираешься же ты ему праздник испортить? У него для посетителей приёмные дни есть.
– Да нет, конечно… – опустил голову Михаил. – Я просто так спросил.
Молодая пара, весело переговариваясь, подошла к стойке забрать ключи от номера. Михаил всё медлил и не трогался с места.
– Я к вам в бар зайду чаю попить. – Он повернул к холлу, в углу которого виднелись полки с разнообразными бутылками и подвешенные за ножки блестящие бокалы; серебристым боком переливалась кофемашина.
– Подожди, я сейчас подойду, а то там нет уже никого. – Женщина закрыла дверку с висящими на крючочках ключами и выключила компьютер.
Она приготовила чай, движения ее были лёгкие и красивые. Примостив поднос на столик Михаила, она изящно расставила всё на скатерти. Он залюбовался и опять вспомнил мать. Видно, поймав что-то в его взгляде, она принесла вазочку с узорчатыми печеньицами и села рядом.
– А ты сам-то откуда? – Женщина подпёрла щёку ладонью, совсем как делала Валентина.
– Из Москвы, – ответил Миша, откусывая печенье и стараясь не показать, что очень голоден.
«Сейчас про погоду спросит», – подумал он.
– Холодно у вас? – тут же оправдались его ожидания.
– Нет, минус десять всего.
– Ничего себе! А я думала, что у вас выше минус двадцати столбик термометра вообще не поднимается.
– Это все так в Италии думают. Пугают вас тут нашей зимой.
– Чего же так легко оделся? – с материнской заботой спросила она.
– Почему легко, нормально. А ещё есть у вас здесь гостиницы? – с надеждой добавил он.
– Всё занято в радиусе пятидесяти километров, не меньше. – Женщина участливо посмотрела на раскрасневшегося от горячего чая Мишу. – Знаешь что, тебе же на одну ночь только?
– Да, завтра уеду.
– Ночуй в подсобке. Я обычно никому не разрешаю её не по назначению использовать, но здесь такой случай… Ты же из Москвы приехал, и податься тебе особо некуда… А всё-таки зачем ты к нам в Аквилу пожаловал?
– Я в том году в «Кампо Императоре» подрабатывал на праздниках. – Парень не хотел говорить правду и тянул время. – А в этом…
– Отель на ремонте. Как же ты не узнал заранее? – закончила она за него.
– Так получилось, – подтвердил он, довольный, что не надо ничего измышлять и что женщина сама ответила на свой вопрос.
– Да уж. У нас я тебе ничего предложить не могу, своих безработных полно. Разве только волонтёром по расчистке завалов. Денег не заработаешь, но накормят и место для ночёвки выделят.
– Да ну что вы! Спасибо, что хоть переночевать разрешили. За совет тоже благодарю. – Михаил знал, что у женщин, разменявших пятый десяток, он вызывает материнские чувства, и невольно пользовался этим.
Поболтав ещё немного, женщина с гордостью рассказала о своих дочках, которые занимались пением и собирались на следующий год принять участие в популярной телевизионной программе «Amici». Михаил говорил о своей учёбе, о матери и о России.
– Ну ладно. Вижу, ты уставший совсем, – произнесла наконец женщина и встала. – Пошли, я тебе подсобку открою. А ты мне документ оставь.
Михаил протянул ей разрешение на проживание.
– Так тебя Микеле зовут! – улыбнулась женщина. – А я Розалия.
– Очень приятно! – Михаил до сих пор не мог привыкнуть, что в Италии не было отчеств и что он должен был называть просто по имени женщин и мужчин намного старше себя.
Они вошли в узкую комнату с полками, заставленными всевозможными чистящими порошками и жидкостями. Сбоку примостились щётки и вёдра, висели халаты, лежали упаковки перчаток.
– Вон раскладушка за шкафчиком, бери. – Розалия указала, где её лучше поставить, и вытащила что-то наподобие подушки. – Здесь, конечно, не отель, но зато тепло. Ничего лучшего предложить не могу.
– Ну что вы! Спасибо вам большое!
– Вот тебе ключ, можешь закрыться. Завтра в семь утра ты должен мне его сдать, сюда придут горничные. Не хочу, чтобы тебя видели. Начнут потом своих знакомых на ночь оставлять. Туалет рядом с баром. Спокойной ночи! – Она погладила его по плечу. – Знаешь, очень хочу сына, такого же красивого, как ты. Не знаю, может, поздновато уже.
Михаил не знал, что ответить, и застеснялся. Его всегда удивляла откровенность, с которой итальянцы вываливали на посторонних людей сокровенные мысли и желания. Опасаясь, что Розалия продолжит свои излияния, парень торопливо пожелал ей спокойной ночи.
Раскладушка была с прикреплённым матрасом и вполне себе удобная. Не раздеваясь, он накрылся одним из чистых халатов и тут же заснул.
Проснулся он от пиканья телефона, будильник которого поставил на шесть тридцать. Резко поднявшись, Миша сразу же пошёл умываться в туалет рядом с баром. Выспался он на удивление отлично, да и разница в два часа с Россией сыграла свою роль. Почистив зубы и сполоснув лицо, парень проснулся окончательно и, улыбнувшись своему отражению, вдруг уверился, что у него всё получится.
Подойдя к стойке ресепшена, за которой уже сидела Розалия, он от всей души поблагодарил её и уже собирался попрощаться…
– Иди капучино в баре выпей! – ласково предложила она. – Я уже бармена предупредила, чтобы денег с тебя не брал.
– Большое спасибо! – Миша повернул к бару.
Сидя в автобусе, направляющемся к станции фуникулёра «Кампо Императоре», он понял, как ему повезло с ночёвкой и с тем, что так легко удалось узнать, где искать Миндадори. Особенно радовало то, что мэр будет справлять Новый год в отеле, который Михаил хорошо знает.
Ближе к конечной остановке он остался один в салоне и, выйдя на совершенно пустой площадке фуникулёра, которая обычно была заставлена машинами, опять приуныл. Билетная касса не работала, да и вид канатной дороги производил впечатление нефункционирующей. Парень растерянно обошёл станцию, подёргал запертые двери и с другой стороны строения увидел маленький грузовичок. Два человека, сидящие в кабине, громко спорили.