Фанатки - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Монакова cтр.№ 70

— Мы, честно, были уверены, что она давно уже на свободе, когда приехали в клуб, — Мила всхлипнула. — Но мы все равно открыли бы дверь, сами… как только поняли бы, что Лика не вернулась в отель.

— Когда открыли бы? Утром? — язвительно уточнил он.

— Ну не ночью же туда ехать, — огрызнулась Мила.

Он схватился за голову.

— Да ты вообще, что ли, не понимаешь, что творишь? Совсем краев не видишь?! Я понимаю еще — в детстве, в школе, когда девчонки из зависти подножки друг другу ставят, компотом обливают или жвачку в волосы засовывают. Но вы-то взрослые! Совершеннолетние! Ты отдаешь себе отчет в том, что совершили уголовно наказуемое дело? И вас можно за это привлечь к ответственности по полной программе!

Перепуганная Мила заплакала. Она вдруг подумала о том, что скажет мама, когда узнает…

— Я… просто тебя люблю, Тим, — выдавила она жалобно и горько.

Его лицо перекосилось от непритворной боли.

— Это не любовь, Мила. Не любовь, — выдохнул он. — Когда своими дурацкими поступками ты причиняешь боль тому человеку, которого, как ты считаешь, любишь… Ведь если бы… если бы с Ликой что-то случилось, я бы этого тоже не пережил, понимаешь?!

Слышать это было невыносимо. Мила заплакала еще горше.

— Скажи спасибо Лике, что она вас простила, — помолчав, добавил Тим. — Она не станет заявлять на вас в милицию, хотя лично я был против такого решения. Но не думай, что тебе так легко это сойдет с рук. Я больше не хочу видеть тебя на моих концертах. Поняла? Лучше не попадайся мне на глаза.

Мила сжалась в комок от унижения. Она поняла, что вопрос о ее президентстве в московском фан-клубе больше даже не стоит. Было горько, мучительно стыдно слушать, как он отчитывает ее, больно видеть, какой неприкрытой ненавистью полыхают его глаза… и не было ни капли благодарности к Лике за ее неуместную защиту, только еще больше злости, потому что Миле отчаянно не хотелось верить в то, что все действительно кончено. А может быть, он просто так шутит? Пугает ее?..

— Никогда не попадайся мне на глаза, — жестко повторил Тим. — Я все сказал. Надеюсь, ты меня услышала.

Москва, Казанский вокзал

Уставившись невидящим взглядом в окно поезда, Жека посекундно восстанавливала в собственной памяти последний день в Москве. Она словно сфотографировала все, даже пустяковые, мелочи и ничего не значащие для других, но такие важные для нее моменты — и теперь аккуратно заполняла этими воображаемыми снимками фотоальбом воспоминаний.

…Они проснулись хмурым серым утром, по очереди приняли душ, вместе — в четыре руки — приготовили завтрак на кухне, действуя так слаженно, словно репетировали свою совместную жизнь много раз.

Молча поели, выпили кофе. Вообще-то, оба предпочитали чай, но кофе был необходим, чтобы немного взбодриться, так как спали они минувшей ночью совсем мало. Жека встала из-за стола, собираясь отнести посуду в мойку, но Белецкий вдруг удержал ее за руку, прижал ладонь девушки к своим губам. Резануло по сердцу — остро, больно, она не была готова к этому и судорожно глотнула ртом воздух.

— Не надо… — попросила она тихо.

— Не могу, — признался он. — Чувствую себя преступником. Мне кажется, я сейчас не должен тебя никуда отпускать.

— Я знаю, что вы добрый, — Жека слабо улыбнулась, высвобождая свою руку. — Но вы мне ничего не должны, — внятно произнесла она, глядя в его синие, невозможно синие глаза, которые тоже смотрели сейчас на нее — с тоской и растерянностью. — Я ничего от вас не хочу и не требую.

На секунду в его взгляде промелькнуло такое мучительное выражение, что Жека даже засомневалась: не ошибается ли она, не ошибается ли он сам?.. Но тут же отогнала эту робкую надежду. Они слишком разные. Из разных миров. Им никогда не быть вместе, и они оба это прекрасно понимали.

— Если вдруг ты захочешь начать новую жизнь… — кашлянув, сказал он неуверенно, — решишь вернуться в Москву, то я могу тебе как-то помочь с работой.

— Спасибо, — Жека улыбнулась. — Я действительно собираюсь начать абсолютно с нуля, но… не в мечтах, а на самом деле. Новая я. Новые отношения. Поэтому я не стану прибегать к вашей помощи, извините. Вы и так для меня много сделали. Когда позавчера вы вышли из театра и обернулись… моя жизнь изменилась, как в волшебной сказке. Пусть сказка так навсегда и останется сказкой. Самое главное, что я поняла благодаря вам — я женщина. И эти наши… воспоминания… — она на миг запнулась и слегка покраснела, — они будут со мной всегда. Если же я снова приеду, опять найду вас, воспользуюсь помощью… мне кажется, у нас обоих неизбежно начнутся разочарования.

— Ты умненькая девочка, — он поцеловал ее в висок. — Ну, а номер телефона-то хоть оставишь?

— Нет, — она отрицательно покачала головой. — Больше не хочу жить иллюзиями и фантазиями. Ждать вашего звонка, надеяться, проверять телефон каждую минуту и разочаровываться, что вы не звоните, — она пыталась говорить легко и беззаботно. — И свой номер мне тоже не давайте, чтобы не было искушения звонить, когда мне будет не слишком весело.

Он довез Жеку до Лелиного дома и еще долго целовал ее в машине, не стремясь завершить поцелуй, забыв, что опаздывает в театр, пока она, дрожа, не вырвалась из его объятий.

— Это запрещенный прием. Извините… — попыталась отшутиться она. Он улыбнулся в ответ:

— Это на прощание.

Ангелина Эдуардовна и Леля встретили ее, как родную. Захлопотали, заохали над ней, обняли, принялись расспрашивать о самочувствии, тут же потащили пить чай с медом и малиновым вареньем…

Сидя на их уютной кухоньке, Жека никак не могла отделаться от ощущения, что все произошедшее ей просто приснилось. Квартира Белецкого и он сам были где-то далеко-далеко… по ту сторону сознания. Кажется, целая вечность минула с того вечера, когда они с Лелей пришли в театр на спектакль "Король Лир"…

— У тебя свитер очень красивый, — заметила вдруг Леля. — У Саши есть похожий, тоже зеленый. Ему он так идет!

Жека поняла ее речь без труда, но от растерянности не сразу нашлась, что ответить. Это и был свитер Белецкого — он настоял на том, что она должна теплее одеваться.

— Одноклассница поделилась, — пряча глаза, отозвалась Жека. — У меня с собой совсем не было теплых вещей…

— Вы бы, Женечка, и в самом деле, побольше утеплялись в морозы, — укоризненно сказала Ангелина Эдуардовна, качая головой. — Немудрено, что простудились… Совсем о своем здоровье не думаете.

Леля кивнула, выражая солидарность с матерью, и Жека с облегчением перевела дух, поняв, что, кажется, пронесло. Ну, мало ли похожих свитеров на свете… Кто же знал, что Леля такая глазастая.

— Ну, а у вас как дела? — грея ладони о чашку, неловко попыталась съехать с темы Жека. — Как прошли эти два дня?

— Сегодня в театр идем, — радостно сообщила Леля. Жека снова поняла ее без труда. Ангелина Эдуардовна улыбнулась: