Фанатки - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Монакова cтр.№ 69

— Тим… — она приподнялась на постели, подалась к нему, обняла и прижалась всем телом. Он чуть не захлебнулся от этого моментально накатившего на него ощущения счастья и покоя, чувства правильности происходящего. Именно так и должно было быть. Всегда. Каждое утро.

* * *

— Отныне и впредь ты будешь просыпаться только в моей постели. Ясно тебе? — тихо спросил он, ведя ладонью по ее растрепанным со сна, рассыпавшимся по плечам волосам.

— Хорошо, — просто откликнулась она, послушно кивнув.

— Вообще-то, я тебе предложение сделал… а ты не поняла, — хмыкнул он.

— Это ты не понял, — он почувствовал по ее голосу, что она тоже усмехнулась. — Я же ответила тебе согласием.

Он зарылся лицом в ее волосы, пряча идиотски-восторженную, глупую улыбку от уха до уха, хотя Лика сейчас все равно не могла видеть его лица.

— Можно мне пойти в ванную? — она смущенно высвободилась из его объятий. Ей было неловко за то, что вчера у нее не хватило сил даже на то, чтобы принять душ. Рухнула на постель, как подкошенная, и тут же заснула…

— По-моему, от меня все еще пахнет этими жуткими крысами и подвалом.

— От тебя чудесно пахнет, — пробормотал он, продолжая прижимать ее к своей груди, и действительно не лукавил в этот момент. Нежный, тонкий аромат любимой женщины невозможно было заглушить никаким подвалом. — Но ты, конечно же, можешь идти. А я пока завтрак в номер закажу. Что ты хочешь?..

Подставив тело и лицо под жесткие горячие струи воды, Лика впервые за утро вспомнила о причине, которая привела ее вчера в подвал. Об источнике своих неприятностей.

Сидя в заточении, она, конечно, догадывалась в глубине души, кто затеял весь этот идиотский розыгрыш: и дураку было понятно, что ей просто сделали гадость из ревности. Записка — тому подтверждение, писавший точно знал, что между Ликой и Тимом что-то есть. Она никому не рассказывала об этом, да и Тим не из числе трепачей. Кто может быть в курсе таких интимных деталей? Ну разумеется, только его фанатки. Это они отслеживают каждый шаг, анализируют каждый взгляд, каждый жест… К гадалке не ходи — именно они и решили "отомстить" Лике за своего кумира.

Когда же Тим вчера подтвердил ее предположения и поинтересовался, что она теперь намерена делать с этими малолетними дурами, Лика с удивлением поняла, что ничего не хочет. Ни заявлять в милицию, ни мстить или наказывать… Ни-че-го. Ей просто хотелось забыть эту тему. Перелистнуть, вырвать, как отслуживший листок отрывного календаря. Тим же категорически не соглашался с этой позицией. Он настаивал на том, что паршивки обязаны ответить по закону — чтобы впредь никому неповадно было.

Организаторов было двое: Оксана из Петербурга и Мила из Москвы. Первая девушка подкинула идею с подвалом заброшенного дома (ей, как коренной петербурженке, известны были многие потайные уголки города), вторая помогла передать записку через горничную в отеле, поскольку сама там жила и не должна была вызвать никаких подозрений. Толстая Ира, выдавшая своих приятельниц, не участвовала в заговоре, напротив — всячески пыталась отговорить и разубедить сумасбродных девчонок, но те ее не послушали. И Окси, и Мила в один голос уверяли, что ничего страшного не случится: ну, посидит эта певичка часок-другой в подвале, пока ее не выпустят. Кто же мог предполагать, что Лика останется без связи, и некому будет поспешить ей на помощь…

На концерте в клубе Ирина обратила внимание, что на Тиме буквально лица нет, и испугалась своей догадки: неужели Лика все еще сидит взаперти? Они-то все были уверены, что в клуб девушка приедет вместе с Тимом, живая, целая и невредимая… Вот тут девчонке стало по-настоящему страшно от возможных последствий этого поступка. Дождавшись окончания выступления, Ира бросилась вслед за Тимом из клуба и выложила ему все, что знала, от начала до конца. Правда, как выяснилось, несколько запоздала: уже через несколько минут ему позвонила и сама Лика, испуганная и рыдающая.

Вспоминая вчерашний разговор с Тимом, Лика пришла к выводу, что не изменит своего решения относительно заявления в милицию. Жизнь сама непременно все расставит по своим местам, рассудит или накажет… а она больше не хочет быть к этому причастной. Она просто отпускает ситуацию.

Тима же буквально распирало праведным негодованием, поэтому нежелание Лики давать этому дикому делу ход вызвало у него протест и непонимание.

— Ты что, готова простить этих мерзавок? — кипятился он во время завтрака. — Позволить им выйти сухими из воды?

— Да, — кивнула она и мягко прикоснулась к его руке. — Я собираюсь простить и забыть. И ты тоже прости…

— Нет. Нет! — его глаза сверкнули яростью. — Пусть даже не надеются, что я это когда-нибудь забуду.

— Я не стану заявлять в милицию, Тим, — негромким, но твердым голосом повторила она. — Не стану.

— Но почему? Лика, черт возьми, почему?! За свои поступки надо отвечать…

— Мне их просто жаль, — отозвалась она задумчиво. — Они, дурехи, до умопомрачения обожают тебя… вот и пытаются бороться со всеми, кто встает между ними и тобой, своими странными методами. Ты представляешь, что с ними станет, если будет суд?! Как им жить после этого? Дело же непременно получит широкую огласку, особенно когда все журналисты узнают о мотивах… а они о них непременно узнают. Твое и мое имя станут полоскать на всех углах. Девчонки глупые, у них вся жизнь впереди, а если начнется процесс… Не знаю, хватит ли у них сил на то, чтобы справиться. Чтобы выстоять. Представь только — и насмешки друзей, и шок родных… Мне жалко их родителей, Тим. Даже больше, чем самих девчонок…

— Ты, наверное, святая, Лика, — выдохнул он устало. — А я — нет. Я не прощу.

Единственное, в чем Тим смог убедить Лику и в чем она не смогла помешать, как-то воспрепятствовать — необходимость его личного разговора с Милой. Один на один.

Это был тяжелый, невероятно трудный разговор для них обоих. Тим давно и хорошо, как ему казалось, знал Милу. Доверял ей. Выделял среди других поклонниц. Относился к ней почти с дружеской теплотой. Теперь же девчонка стыдливо прятала от него заплаканные глаза, отворачивалась и закрывала лицо руками.

Тим пытался достучаться до нее, найти ответы на мучающие его вопросы.

— Ну, хорошо… где-то я могу понять чувства поклонников… я и сам с детства был большим фанатом актрисы Светланы Звездной… Мне непонятно одно: чего вы с Оксаной добивались? Зачем? Какова была ваша цель?!

— Мы не думали, что… будет так серьезно, — промямлила Мила. — Хотели просто немного попугать ее. Думали, что она сразу же позвонит тебе или кому-нибудь еще, и ей придут на выручку. Ну, посидеть час в подвале… это же не критично, у нее же, вроде бы, нет клаустрофобии, — она из последних сил пыталась хоть как-то оправдать себя.

— Она могла бы упасть, стукнуться головой, сломать себе что-нибудь, потерять сознание… В такой ситуации критичным становится не то что час — а каждая минута! — он с трудом сдерживался, чтобы не заорать на нее. — И ведь вы даже не проверили, как она, сразу убежали! А если бы Лика лежала там, истекая кровью? Вы преспокойно отправились в клуб на концерт… Да есть ли у вас сердце, в конце концов? Про мозги уж молчу… Неужели не понимали, что даже за небольшой промежуток времени вполне могло случиться непоправимое?