Когда возвращается радуга. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Горбачева cтр.№ 46

Бесшумной поступью он обошёл спящую девушку, и, пригнувшись, выложил на тюфяк перед рыжей мордой Кизилки жирного вкусного мышонка.

* * *

— Да не могу я к ней сейчас пойти, как ты не понимаешь!

Его Величество Генрих Валуа, изрядно потрёпанный после битвы на эспадронах, натягивал чистую рубаху вместо сброшенной, насквозь промокшей от пота и множественных поверхностных порезов, и чертыхался. Хмыкнув, Жильберт д'Эстре, светлейший герцог, самолично одёрнул на сюзерене ворот, упорно не желающий пропускать государеву голову, и ухмыльнулся.

— То-то я и гляжу, что ты не в форме… А не надо было разыгрывать передо мной Жана! Я же тебя сразу раскусил! В поединке он ловчее, и уж вряд ли пропустил бы столько финтов. Что, Анри, тяжело?

Король рассерженно фыркнул.

— Не понимаю тебя! — Пригладил мокрые после умывания волосы. — Я просто не хочу… Ну, да, я немного не в форме сегодня, сам видишь; рассеян, боюсь ляпнуть что-нибудь не то, по-простецки. «По-мужицки», как сейчас поддел бы Пико. Мне надо собраться с мыслями, набросать на бумаге план нашего объяснения…

— Основные мысли, — поддакнул герцог. — Угу…

— Совершенно верно.

— Проект соглашения с заверяющими подписями обеих сторон… Генрих! Да опомнись, не лги ты сам себе! Ты просто боишься!

Его светлость увернулся от кулака, летящего в скулу, и, перехвати, ловко заломил державную десницу за спину монарху.

— Ай-яй-яй, вот мы как… А помнишь послания-приказы, в которых ты убеждал меня жениться на Бесс? Дескать, какая-то там любовь не может стоять выше политической целесообразности…

— Пусти!

— … и долг перед государством — превыше всего. А любить можно и в свободное от государственных дел время, где-нибудь вдалеке от столицы, удалившись на лоно природы…

— Пусти, мер-р-рзавец!

— Слышал бы тебя сейчас Пико! Непременно нужно показать ему этот захват, обездвиживать тебя, когда чересчур разойдёшься… Ну, признайся, скажи тебе сейчас: Генрих, откажись от свей женщины — и владей миром… Миром, а не только двумя государствами! Согласишься?

— Демоны с тобой, пусти, — совсем иным тоном отозвался король… — Медведь…

— Драконид, с твоего позволения. Но не думай, способности я сейчас не применяю, сдерживаю. Что, всё-таки проняло?

— Сам не ожидал…

Присев на скамью в торце фехтовального зала, король потёр шею, разминая после герцогского захвата.

— Я же её погибшей считал…

Жильберт опустился рядом.

— Оплакал уже… — вздохнул венценосный друг. — А в глубине души, скотина, как-то успокоился: дескать, так даже лучше. Никто не тревожит душевного равновесия, не надо больше терзаться, просто исполняй свой долг перед страной… Оттого-то мне и всё едино стало, с кем этот брачный договор подписывать. А как Бомарше примчался с сообщил, что Аннет с сыном живы, а главное — тут, рядом, меня как молнией ударило. Понял: всё помню! Всё!

Осушил кубок, поднесённый серьёзным арапчонком-подростком. Настороженно скользнул взглядом.

— Он по-франкски не понимает, не волнуйся, — подбодрил герцог. — Это из свиты нашей гостьи. Ей он пока без надобности, крутится тут по поручениям…

— Погоди, по каким поручениям, если языка не знает?

— По рукам читает. Сообразительный. Так ты говоришь…

Король долго молчал.

Собственные соображения, недавно приведшие к такому разумному и логичному компромиссу Короля и Мужчины, показались ему вдруг смехотворными.

— Ведь мы даже не знаем друг друга, — сказал, наконец, тяжело.

— А много ты знаешь о Бесс, положа руку на сердце? Не более чем докладывают о ней твои шпионы. В живую-то ты с ней встречался раза два-три, не больше?

— Два.

— Вот видишь. А подпишешь договор — и всё, деваться некуда, живи. Время от времени даже в постель придётся ложиться… счастливчик.

Короля передёрнуло.

— Бр-р-р… Знаешь, мне всё время представляется при мысли о супружеском долге, что стоит мне напялить ночную сорочку и колпак, а ей — спальный чепец, как тотчас налетят её советники во главе с Сессилом и начнут подсчитывать и записывать каждое движение моего орудия… если оно, конечно, при таком наблюдении ещё сумеет стать работоспособным. А моя державная супруга будет при этом сурово сжимать губы, как на парадном портрете, думать о своей Англии и терпеть меня, терпеть… Гадость какая.

— Да нет, милый мой. — Герцог потянулся, добавил с затаённым злорадством: — Какая же это гадость? Это — Долг, дражайший мой сир, долг перед родиной и твоим добрым народом.

— Хватит издеваться. Скажи-ка лучше, Жиль…

— М-м-м?

— Как ты считаешь, она… не сердится? За то, давнишнее моё решение?

— А ты сам-то что думаешь?

— Вздор! — неожиданно вспылил его гость. — Король я или не король? Да она за честь должна почитать моё предложение! Я же не в фаворитки зову, в конце концов!

— У-у-у… — задумчиво протянул герцог. И затих.

— Что молчишь? — подогнал его нетерпеливый король.

Тот лишь потёр подбородок.

— Скажу тебе откровенно: я не знаю чего тебе от неё сейчас ожидать. По словам Винсента, он знал её довольно-таки легкомысленной бабёнкой, и откровенно говоря, порой сомневался, нашу ли сторону она держит, не работает ли заодно на Гордона? Ну, этого бриттского шпиона, ты знаешь… Тот же Винсент клянётся и божится, что вместо Аннет увидел однажды уходящую от тебя совсем иную женщину, преобразившуюся, как он выразился. Что-то даже говорил о просветлении… Её побег, кстати, весьма показателен. Будь она прежней недалёкой авантюристкой, охотницей за приключениями или удачным замужеством — да разве не хватило бы за глаза того, что ты ей готовил: богатого мужа и полного обеспечения на всю оставшуюся жизнь? Но нет, она рванула в никуда, в неизвестность, лишь бы сохранить память о тебе, дураке…

Его Величество потёр загоревшиеся, как у мальчишки, уши.

— Ты и впрямь считаешь меня дураком?

— Венценосным. Брось, Генрих, в каждой шутке есть доля шутки.

— И истины тоже, кстати

Тут уж задумались оба.

— Я вот ещё что хотел спросить, — заговорил Его Величество. — О чём это намекал Жан, когда так интересно выразился, что в… Анри крови Валуа чересчур много, а? Что за ерунда? Как это — слишком много крови? Хоть ты мне скажи, к чему мне быть готовым?

Герцог недоумённо приподнял бровь… и фыркнул.

— А-а, я понял… Нет, не проси, не скажу. Это, друг мой, нужно видеть своими глазами. Чтобы проняло до печёнок. Впрочем, так и быть, открою тебе один секрет, а то как бы тебя кондрашка не хватила…