Его княгиня - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Штерн cтр.№ 26

Он только прижал ее к себе и выдохнул вместе с кровью:

— Замок.

А потом сделал быстрый жест рукой. Под бледной кожей пыхнула сияющая паутинка, словно морозный узор пробежал по стеклу. И все.

Подвывая от ужаса, Злата не понимала, что Таро уже не дышит. Все трясла его за плечи, а потом, когда он так и не открыл глаз, прижалась к нему и застыла. Вокруг что-то кричали, латники расталкивали горожан.

— Я тебя люблю, — прошептала Злата, целуя вмиг ставшие ледяными губы, — я тебя люблю…

Потом ее грубо оттащили и куда-то поволокли — но уже осторожно, словно боясь навредить.

Такого позора славный город Сежда еще не видывал. Равно как и Ратибор, что топтался у порога собственного дома и не мог себя заставить войти, чтобы поклониться князю.

Все случилось быстро.

Чужестранца застрелили подло, со спины — и это человека, который избавил Сежду от чудовища, которое, впрочем, оказалось всего лишь женщиной, а заодно бывшей Госпожой.

Горожане взметнулись было, словно пенная волна, и также быстро утихли. Желающих лезть под мечи дружинников из-за какого-то чужеземца не нашлось.

А Ратибору было гадко и больно. Закон гостеприимства полетел к Хенешу. Да и вообще, как же благодарность? Отблагодарили. В сердце.

Потом Берислав пожелал отдохнуть и перекусить с дороги, а поскольку подворье Ратибора было самым богатым в маленьком городке, все отправились туда. Тело Таро перекинули через седло, связали руки и ноги — хотя неясно, зачем, ведь и так мертвее некуда. Девчонку, тихо скулящую и то и дело валящуюся с ног, тоже усадили на лошадь, и тоже связали руки.

Она, правда, сидела как каменная и вряд ли понимала, что происходит.

Собственно, и сам Ратибор не понимал.

… - Входи, князь ждет, — окликнул его латник из отворившейся двери.

Ратибор стянул с головы шапку, смял в кулаке. Кровь ударила в голову. Позор, позор всем им!

Берислав расположился за тем же столом, где не далее чем утром завтракали Таро со своей тихой и миловидной женушкой. В тереме было жарко натоплено, алый княжеский плащ тянулся кровавой рекой с лавки да на пол. Сам Берислав, в одной рубахе, пил квас из кружки.

Перед ним на блюде уже красовались жареные свиные ребрышки, квашеная капуста и хрустящие огурчики… Ратибор внезапно поймал себя на совершенно преступной мысли — а ну как яду тебе, владетельный князь… И тут же оборвал себя. Негоже. Владетельный князь — он на то и князь. Наверняка знает, что делает.

— Садись, — приказал Берислав, указывая на свободную лавку, — нечего на меня волком смотреть.

Был князь сердит, хмурился. Теребил короткую бородку и молчал.

— Вижу, в твоих глазах я поступил неверно? — наконец спросил он.

Ратибор только вздохнул.

— Княже. Этот человек убил чудовище, от которого мы не могли избавиться. Где же благодарность-то?!!

— А я тебе вот что скажу, Ратибор. Ты со мной дела давно ведешь. Как думаешь, стал бы я просто так приказывать стрелять в спину?

— Еще и в спину…

— Да, в спину, — тяжело ответил Берислав и грохнул кружкой о стол, — потому что по-иному этот удалец всех бы порешил. Подумай сам, он справился с чудовищем, которое сжигало людей силой взгляда. Как, думаешь, он это сделал?

— Он собирался уезжать, — упрямо пропыхтел Ратибор, продолжая стоять и мять в руках шапку, — он бы уехал, не сделав ничего дурного. А ты, княже… боги не простят.

— Эк ты завернул! — Берислав смотрел исподлобья, — а я вот что тебе скажу. Этот… чужеземец — преступил волю богов, взяв себе жену моего дорогого соседа Велеслава. Еще живого, между прочим. Видано ли, чтоб владетельный князь такой позор терпел?

Ратибор не поверил своим ушам.

Он вспомнил бледную тихую женщину. Красивую, правда. Но чтобы эта — да княгиня?

— Что ж Велеслав ее упустил? — буркнул он.

— Ну, это не наше дело. Мое дело — беглую жену вернуть. Вместе с головой полюбовника… А там… пусть Велеслав сам решает, как быть дальше. Может, в прорубь ее, чтоб охладилась маленько.

Ратибор покачал головой.

— Плохо все это, княже, все равно плохо. Что люди скажут?

— Вот и позаботься о том, чтобы говорили правильно.

В этот миг дверь распахнулась, и вместе с клубами морозного воздуха внутрь ввалился дружинник.

— Княже! А голова-то не рубится!

Ратибору стало совсем гадостно, до тошноты.

— Как это — не рубится? Вы что, остолопы, отрезать голову не можете?

— Да вот так! Хряснули топором по шее, а топор ка-ак отскочил… И рука теперь у Дикого висит плетью! Княже, тут Хенеш руку приложил, не иначе.

— Дозволь идти, княже, — сказал Ратибор.

— Дозволяю, дозволяю, — тот, не переставая теребил бороду, — ну, коль голова не рубится, тогда камень на шею и под лед его! Пусть с рыбами сидит.

— Княже, — Ратибор остановился на пороге, — возьми моего старшего сына в дружину, а?

Младший телом хлипок больно, а из старшего хороший воин со временем выйдет.

— Ну, присылай, — Берислав пожал мощными плечами. И пробормотал, — хенешево отродье…

Свалился же на мою голову.

— Княже, дозволь моему старшему сыну проклятого чужестранца под лед отправить. Тут дело нечистое, сразу видно. Упаси Теф удачи твоим воинам не будет.

Берислав вскинул на него затуманенный тяжкими размышлениями взгляд.

— А за сына не боишься?

— Не боюсь, — усмехнулся Ратибор, — он у меня такой, что с самим Хенешем сладит.

К вечеру князь и его дружина были изрядно навеселе. Ратибор тоже посидел с ними за столом, старательно поднимал кубок за кубком, правда, наливали ему только воду. Напротив сидел его старший, Тихор, и точно также пил и веселился, поглядывая исподлобья совершенно трезвыми глазами.

Дело было сделано. Чужестранца, освободившего город от чудовища, отправили под лед ближайшего пруда, предусмотрительно привязав к ногам камень потяжелее. Блудливая жена владетельного князя сидела наверху, запертая. Берислав уже отрядил гонца соседу, и поутру собирался отправить и беглую княгиню в сопровождении дружинников.

После столь славных дел князь отдыхал. Опрокидывал чарку за чаркой, с удовольствием хрустел соленым огурчиком, откусывал большие ломти ржаного хлеба с тонко нарезанным салом, шлепал по заду служанку, а та краснела, смущалась и убегала. Ратибор невольно поморщился. Вот кого здесь не хватало, так это Велеи. Блудлива была девка что кошка по весне, но вот незадача — нашли ее утром в сенях, мертвую и уже холодную. «Теф прибрал», — пояснил жрец, рисуя знаки божественного расположения на посиневших губах, белых щеках.