Танатонавты - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Вербер cтр.№ 10

Я не сразу оправился после такой травмы. Дневник всегда был моим другом, которому я поверял свои мысли, не боясь осуждения. А теперь этот друг меня предал, хотя не его была в том вина.

Конрад язвительно комментировал:

– Ого, а я и не знал, что ты втюрился в Беатриску. С ее-то патлами и прыщами! Ну ты, братец, даешь.

Я делал вид, что мне все равно, но мать прекрасно знала, что лишила меня товарища. Она хотела, чтобы у меня не было друзей. Чтобы не было даже любимых вещей. Она считала, что ее одной достаточно для удовлетворения всех моих потребностей в общении с внешним миром.

– Ты мне все рассказывай, – говорила она. – Я сберегу твои секреты, буду молчать как могила. А эта твоя тетрадка… Ну и что, что мы ее нашли. Хорошо еще, что она не попала в чужие руки!

Я не стал с ней спорить. Не возразил, что, кроме нее, никто не копался под моим матрасом.

Отомстить Конраду, отыскав его дневник, было невозможно. Он его не вел. Не имел на это причин. Ему нечего было сказать ни себе, ни другим. Он был счастлив, проживая жизнь и не пытаясь ее понять.

После потери дневника, которому я изливал душу, отсутствие Рауля стало еще ощутимее. Никто в лицее не питал ни малейшего интереса к античной мифологии. Для моих одноклассников в слове «смерть» не было никакой магии, и, когда я заговаривал о мертвых, они норовили стукнуть меня по макушке: «У тебя шарики за ролики заехали, старик. Пора к психиатру!»

– Ты еще молод, чтобы увлекаться смертью, – убеждала меня Беатриса. – Подожди лет шестьдесят. Сейчас слишком рано.

Я тут же ответил:

– Давай тогда о сексе! Это молодежная тема, или как?

Беатриса подскочила на месте. Я попробовал разрядить обстановку:

– Всю жизнь мечтаю на тебе жениться!..

Беатриса бросилась прочь. Говорят, она обозвала меня сексуальным маньяком и распустила слухи, что я пытался ее изнасиловать. А еще я убийца-рецидивист. Ну конечно, как же еще объяснить мой интерес к смерти?

Ни дневника, ни друга, ни подружки, ничего, что связывало бы меня с семьей. Жизнь была отчаянно скучна. Рауль мне не писал. Я был один на этой планете.

К счастью, Рауль оставил мне книги. Он не обманул: книги – это друзья, которые никогда не предадут. Они знали об античной мифологии все. Не боялись говорить о смерти и мертвецах.

Но всякий раз, когда мои глаза видели слово «смерть», я вспоминал Рауля. Я знал, что после смерти отца у него появилась навязчивая идея. Он хотел узнать, что же такое его Разорбак-старший понял перед смертью. Мой отец говорил мне: «Не делай глупостей. Посмотри направо, вон твоя мать. Опасайся тех, кто прикидывается, что желает тебе добра. Бери пример с Конрада. Ты что, не знаешь, как себя ведут за столом? Для этого есть салфетка. Продолжай в том же духе, и ты у меня получишь. Принеси коробку с сигарами. Не копайся в носу. Не ковыряй в зубах проездным билетом. Спрячь деньги получше. Опять читаешь? Иди лучше помоги матери со стола убрать».

Великолепное духовное наследие. Мерси, пап.

Рауль был не прав, так увлекшись смертью. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: смерть – это просто конец жизни. Точка в конце предложения. Фильм, который исчезнет, если выключить телевизор.

И все же мне все чаще и чаще снилось, как я лечу и там, в вышине, опять встречаю женщину в белом платье. Об этом кошмаре я в дневнике не писал.

Те, кто знает, и те, кто ведает, что в том лесу вера есть истина, входят в пламя, из пламени – в день, изо дня – в две светлые недели, из двух недель – в шесть месяцев, когда солнце клонится к северу, из этих месяцев – в мир богов, из мира богов – в солнце, из солнца – в страну молний. Когда они достигают страны молний, божественный дух переносит их в миры Брахмана: непостижимо далеко живут они там. В этих мирах находится точка возвращения на землю.

«Брихадраньяка Упанишада».

Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»

Мне было восемнадцать, когда я решил, что стану врачом. Я поступил в институт и – как знать, было ли это случайностью? – выбрал анестезию и реанимацию.

Я попал в святая святых храма. Я отвечал за людей, желавших выжить. Не буду отрицать, что еще я хотел оказаться поближе к юным жрицам, которые, говорят, ничего не носят под белыми халатами. Но скоро я убедился, что это миф. Медсестры часто носили маечки.

Мне было тридцать два, когда Рауль без предупреждения снова ворвался в мою жизнь. Он позвонил и назначил встречу – разумеется, на кладбище Пер-Лашез.

Он оказался еще выше и худее, чем я его помнил. Он вернулся в Париж. Я был очень польщен, что после столь долгих лет отсутствия он первым делом вспомнил обо мне.

У него хватило такта не заговорить о смерти в первую же минуту. Мы оба выросли и уже не хохотали надо всем подряд. Игры в слова и каламбуры остались в прошлом.

Рауль стал профессором и работал в Национальном центре научных исследований. Он начал почему-то вспоминать своих подруг. Женщины появлялись в его жизни ненадолго. Они не понимали Рауля. Считали его странным. Он ругался:

– Почему самые красивые всегда самые тупые?

– Знакомился бы тогда с уродинами! – ответил я.

Раньше мы бы смеялись как ненормальные, но детство уже прошло. Он слабо улыбнулся.

– Ну а тебе, Мишель, везет?

– Да не то чтобы…

Он треснул меня по спине.

– Слишком застенчивый, да?

– Слишком романтичный, пожалуй. Иногда мне кажется, что где-то есть очаровательная принцесса и она ждет меня. Только меня.

– Веришь в Спящую красавицу? Но если вдруг повезет с какой-нибудь девчонкой, ты обманешь свою принцессу.

– Вот-вот. Это я и чувствую всякий раз.

Паучьи руки Рауля порхали вокруг меня, словно создавали защитное поле. Как мог я так долго жить вдали от него и его сумасшествия?

– Э-эх… – вздохнул он. – Наивный ты романтик, Мишель. Этот мир слишком груб для мечтателей вроде тебя. Тебе надо вооружиться для борьбы.

Вспомнили мы и нашу стычку с сатанистами. Потом Рауль рассказал мне о своих исследованиях. Он занимался анабиозом сурков. Сурки, как и многие другие животные, замедляя частоту сокращения сердца на 90 %, способны в течение трех месяцев не дышать и обходиться без еды и сна. Рауль проникал все глубже в загадочную природу этого явления. Изучая сон, он хотел приблизиться к границам смерти.

Чтобы вызвать еще более глубокий искусственный анабиоз у сурков, достаточно было погрузить их в ванну, охлажденную до нуля градусов. Температура тела животных падала очень быстро, частота сердечных сокращений снижалась до полной остановки, но животные не умирали. И через полчаса их можно было оживить, просто растирая.