Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время - читать онлайн книгу. Автор: Семен Резник cтр.№ 149

Географическую область южнее озера Балхаш, Семиречье (юго-восток Казахстана и север Киргизии), Вавилов обследовал вместе с геоботаником Владимиром Андреевичем Дубянским. Цель поездки – «осмотреть все районы будущего и нынешнего земледелия в короткий срок, примерно 2½ недели» ^[444].

Отсюда путники снова вошли в Китай, в районе Кульджи.

Дубянский был знатоком среднеазиатских пустынь, исколесил и исходил их вдоль и поперек, за труды о песках пустыни Географическое общество наградило его медалью имени Пржевальского (как Вавилова за Афганистан). Словом, это был надежный и знающий спутник, неплохая замена попавшему в больницу Попову.

18 сентября, Е.И.Барулиной: «Еду в Семипалатинск. Степь, солонцы. Пыль столбом, проела глаза. Семиречье немного постиг <…>. Исследовали снова частичку Китая. Сделал это скоропалительно. Но глаз наметался. И за 5 дней, кажется, больше уразумел, чем консульство за несколько лет, о чем оно само повествовало».

(По инициативе Вавилова, поддержанной Наркоматом иностранных дел, советские консульства в малоисследованных странах Востока собирали образцы культурной флоры и присылали их в Институт прикладной ботаники.)

Исследования района Кульджи подтвердили вывод о вторичности земледельческой культуры Западного Китая.

Этим завершилась только первая часть экспедиции.

11.

Из Алма-Аты Вавилов на поезде отправляется на Дальний Восток. У него есть виза в Японию, но главная его цель – войти в Манчжурию и дальше на юг, в эпицентр земледельческой культуры Китая и всей Юго-Восточной Азии.

Из-за нового обострения отношений с Советами китайские власти аннулировали его визу, новый въезд в Китай стал невозможен.

«Раз выпали Китай, Манчжурия и Монголия, то, мне кажется, в настоящем году Вам, Николай Иванович, не следует ехать на Дальний Восток и в Японию, а лучше поездку отложить до будущего года, когда будет возможность в целом охватить Дальний Восток, – писала Вавилову Мария Панченко, жена и сотрудница заведующего Приморской опытной станцией М.Е.Панченко. – Но ведь Вы горячка. Ваш девиз: “Жизнь чертовски коротка, надо торопиться жить и работать”. <…> Полагая, что Николай Иванович все же в настоящем году двинется на Д. В., считаю необходимым поделиться с ним тем, что знаю о Д. В., и дать адреса к ряду лиц, знающих край» (далее подробное описание на сорока с лишним страницах).

Надо ли говорить, что Вавилов не принял совета отложить дальневосточную часть экспедиции.

28 сентября 1929 г., Е.И.Барулиной: «Завтра на Амуре. От основной линии на пару дней в Благовещенск. Затем – Хабаровск и Владивосток. Числа 8—10 [октября] надеюсь тронуться в Японию. Штудирую литературу. Из 3 пудов 1 пуд завтра кончу».

11 октября, из Токио, Е.Н.Синской: «Диковин здесь действительно много, и хоть и много видел стран, но здесь не та. Ясно, как апельсин, что создавали сами тысячелетиями культуру, да еще на фоне совершенно оригинальной японо-манджурской флоры и фауны. Словом, тут очень любопытно, и не знаешь, за что сразу браться. Начинал с базаров» ^[445].

19 октября, с острова Хоккайдо, Е.И.Барулиной: «Забрался на север к границе культуры риса. Здесь самые ранние в мире сорта риса, надо их собрать. Посылки Синской с севера пропали.

Как полагается всем переучившимся, она леди рассеянная и самое ценное не довезла. Попытаемся дополнить. Все время двигаюсь. Тут очень много дел <…>. Собираюсь на неделю и в Корею. Там [имперская японская] выставка <…>, и нам у них многому надо учиться. Все же дни мои заканчиваются, и гонка мне даже надоела».

Синскую Вавилов знал еще по Петровке – она училась на два-три курса младше него. В Саратове она была ассистентом его кафедры, в Петрограде стала одним из ведущих ученых специалистов. Участвовала в экспедициях в Средней Азии, на Алтае, в Полесье. В 1928 году Вавилов направил ее в Японию, откуда она прислала и привезла разнообразный сортовой материал – около тысячи образцов.

Раннеспелые сорта риса вызревали не только на острове Хоккайдо, но и еще севернее, на Южном Сахалине, который тогда принадлежал Японии. Заполучить их – значило раздвинуть границы культуры риса в Советском Союзе. Синской не удалось их добыть не по рассеянности «переучившейся леди». Раздобыть их Вавилову тоже оказалось непросто.

Японские ученые вежливо улыбались, с готовностью кивали головами, но семян не давали: им это было запрещено! Требуется специальное разрешение из Токио, а его никому не давали. И только позднее, в Корее (тогда – колония Японии), на имперской выставке, Николаю Ивановичу удалось раздобыть горстку семян раннеспелого риса. Не зря он так стремился попасть на эту выставку!

Объехав все Японские острова, Вавилов убедился в том, что Япония заимствовала основные культурные растения из Юго-Восточного Китая; по ее культурам можно, хотя бы отчасти, понять «душу» китайского очага. Теоретические представления снова подтвердились. Китайский стеблевой салат уйсан, крупные огурцы, мелкий лук, различные формы редьки… Это были те же огородные растения, которые Вавилов собрал в Синьцзяне. Они подтверждали общность земледельческой культуры. Но Япония теснее связана с Юго-Восточным Китаем, чем отделенный огромной безводной пустыней Синьцзян. Да и субтропический климат Японии близок к климату прибрежных районов Китая. Потому сортовое разнообразие здесь гораздо большее, чем в Синьцзяне. Сохранению широкого ассортимента культур и сортов здесь способствовали и особенности японского характера, что тоже не ускользнуло от Вавилова.

«Японец любит разнообразие», – писал Николай Иванович и приводил пример: «В кондитерских магазинах можно видеть бесконечное число сортов пирожных, конфет. Словно кто-то нарочно старается во что бы то ни стало изобрести новые и новые по вкусу и по внешнему виду формы».

Пример из гастрономии, а не из агрономии, но для Вавилова это звено в цепи умозаключений об особенностях земледелия Японии, где на отвоеванных у гор мизерных клочках земли возделывается такая пестрота растений, словно каждая крестьянская семья задалась целью содержать в живом виде ботанический музей.

«Обычный обед японца умещается в двух коробках. В одну насыпают горячий рис, в другую укладывают десятки мелких деревянных или фарфоровых чашечек с небольшими кусочками всевозможных яств, служащих приправой к рису. Здесь зеленая, красная и розовая рыбы, кусочки редьки разного вкуса, зеленые японские сливы, “мумэ” и разные приготовления из сои – “адзуки”» ^[446].

Как похоже на обеды в Западном Китае!

Не связано ли с этими старинными традициями огромное разнообразие культур, возделываемых в Китае и Японии?..