Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время - читать онлайн книгу. Автор: Семен Резник cтр.№ 128

«Сегодня [27 декабря] день хождения по мукам, визиты министрам, консулам. Банк не переводит из Италии денег за границу, надо специальное разрешение. От Института генетики получил сегодня, через неделю, замечательный ответ: “Директор нездоров, ассистенты все разъехались на праздник”. Всё претерпим».

И, конечно, об их будущей встрече: «В½ апреля съезд международный по пшенице в Риме. Я дал согласие быть и сделать доклад “Мировые центры ген пшеницы”. Когда выеду из Абиссинии или Эритреи, телеграфирую тебе, чтобы ты ехала в Рим. Посевы произведут без тебя. С тобой осматриваем Италию (Венецию, Флоренцию, Неаполь, Помпею, Палермо и самый Рим, я не был даже в Ватикане). Затем, если пустят, на 3–2 недели в Испанию, и после этого “ныне отпущаеши раба твоего”».

До отплытия в Марсель у Вавилова еще несколько дней. Ненасытный, он едет в Милан.

29 декабря, Е.И.Барулипой: «Видел сегодня хоть мельком Леонардо да Винчи, “Тайная вечеря”, кладбище – музей скульптуры – и чудный Миланский собор. Из собора не хотел уходить. Камень превращен в кружево».

11.

К началу 1927 года Вавилов обследовал все страны Средиземноморья – за исключением Египта и Испании. В Ленинград были отправлены сотни посылок с семенами, колосьями, образцами растений, книгами. То, что Средиземноморье – один из основных центров происхождения культурных растений, было подтверждено: здесь впервые были одомашнены многие виды плодовых, ягодных, огородных культур, масличное дерево, орешник и многие другие. Дикая пшеница двузернянка и дикий ячмень, найденные в Палестине и Сирии, говорили в пользу того, что здесь были введены в культуру и эти главные злаки Земли, но уверенности в этом не было. Дички оказались ботанически (вероятно, и генетически) значительно удалены от культурных видов, да и разнообразие форм культурных пшениц было сравнительно невелико. Центр происхождения мягких пшениц Вавилов приурочил к Юго-Восточному Афганистану, а как насчет твердых? Становилось все более вероятным, что и твердая пшеница пришла в Средиземноморье из другого центра. И Вавилов уже знал из какого. Туда, по его словам, ему нужно было попасть до зарезу и во что бы то ни стало.

1

Соседство с Египтом – древнейшим государством мира (только Вавилону историки позволяли оспаривать этот приоритет), казалось, исключало мысль о самостоятельности эфиопской культуры. Орудия каменного века, найденные в Британском Сомали, говорили, что человек появился в Восточной Африке очень давно, но доказательств существования здесь в древности оседлой земледельческой культуры у археологов не было.

Раскопки древнего Аксумского царства, достигшего расцвета в первые века нашей эры на территории Северной Эфиопии и Эритреи, выявили несомненное влияние Египта.

Однако, по эфиопской легенде, государство эфиопов возникло намного раньше. Легенда рассказывала, как царица эфиопская Савская, наслышанная о мудрости царя Соломона, отправилась к нему в гости. Царь был пленен ее красотой и хитростью заставил выйти за себя замуж. Когда у них родился сын Менелик, царица Савская уступила ему корону. Менелик – основатель династии, которая продолжала править Эфиопией и в XX веке.

Документального подтверждения этой красивой легенды не было, историки не без оснований полагали, что культивировалась она не ради истины, а чтобы внушить народу Эфиопии и всему миру мысль об исключительности эфиопской правящей касты.

Древние греки мало знали об Эфиопии. В поэмах Гомера эфиопы живут на краю света, обедают с богами; солнце встает и садится в их стране. Первый историк мира Геродот писал, что в Эфиопии «много золота, водятся громадные слоны, деревья всевозможных пород растут в диком состоянии <…> живут люди огромного роста, красивейшие и долговечнейшие».

Откуда такой восторг у древнегреческих писателей? Не говорит ли это о высокой культуре эфиопов?

Вавилов с интересом относился к легендам и даже конспективно изложил в своем абиссинском дневнике историю царицы Савской. Но он полагал, что возделываемые растения лучше, чем легенды, расскажут древнюю историю Эфиопии. Он надеялся дать ответ и тем биологам, которые отрицали идею центров формообразования, считая, что концентрация генов в вавиловских центрах объясняется разнообразием природных условий, а не тем, что там они были введены в культуру.

Эфиопия расположена на относительно плоском нагорье, хотя и прорезанном глубокими – до двух километров – каньонами. Природные условия относительно однообразны: почвы одинаково плодородны, климат мягкий, влажный, без резких перепадов. Здесь должны были таиться важные аргументы в пользу теории центров.

Перед отплытием из Марселя он писал Елене Ивановне: «Милая, судьба решается. Вопрос, пустят ли на пароход. Всего писать не могу. А шансы 10 против 90. Может быть, пропадет зря месяц, да еще в бурную погоду (январь) буду в Средиземном и Кр[асном] море <…>. В Марселе оказались большие усложнения, всё по части проклятых виз. Все мои надежды на помощь Парижа не оправдались. Поэтому так упали шансы».

10 января 1927 г., на пароходе: «2 дня не мог писать, да и сегодня голова еще тяжелая. Не выношу моря. Еще 7 или 8 дней. Завтра в Порт-Саиде, откуда постараюсь бросить письма, хотя мне на берег выйти нельзя. Моя ориентировка насчет вхождения в страну солнца пока дала малоубедительные сведения. <…> Настроение мое в связи с трудностями, неопределенностями и переездом по морю – не радужное.

Если всё дело ограничится Эритреей ^[357], а в ней мне много делать нечего (за глаза месяц, а м. б., и гораздо меньше), то в марте буду снова в Италии и буду тебе телеграфировать о выезде».

11 января: «Сегодня, dear, в Порт-Саиде. Море тише, и я немного ожил. За день переезда по Суэцкому каналу приду в себя. И может быть, смогу писать. Пока из этого ничего не выходит. Глотаю только книжку за книжкой по Абиссинии. Ее я уже знаю литературно, как мало других стран.

По чечевице (да и по всем культурам) не хватает Верхнего Египта, Испании и Абиссинии. И засим, в сущности, можно приступить к полному синтезу. Нужно бы Кашмир, Индию пополней, но на худой конец юж[ный] Афганистан заменит Индию да и Кашмир.

Начинаю бомбардировать Верхний Египет и Судан и, думаю, получу всё. В чечевице я теперь заинтересован не меньше тебя, ибо немного знаю и люблю ее. На ней мы поймем и все бобовые».

11 января, Суэц, Д.Н.Прянишникову. «Шлю Вам привет, направляясь в центр Африки. Помышляю проникнуть в Абиссинию, но еще не имею визу, и впустят ли, не знаю. Средиземье продифференцировал, нашел много любопытного, но “царство божие”, по-видимому, надо отодвинуть к Малой Азии и Северо-Восточной Африке» ^[358].

12 января, Суэц, В.И.Вернадскому: «Предвестники плохие. Россиян “никаких” Абиссиния не впускает. Иллюзий не строю. И поэтому обеспечил тыл Эритреей. На худой конец посмотрю в окошко Эфиопии» ^[359].