Дневники - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Оруэлл cтр.№ 22

Обратно шел с Л. до Додворта, там легче было сесть в автобус. Ему от дома до работы две мили по довольно крутым холмам да еще идти в шахте. Полагаю, как штейгеру ему не приходиться работать руками. Он проработал в этой шахте 22 года и, по его словам, знает ее так хорошо, что ему даже не надо посмотреть вверх, чтобы увидеть впереди балку.

Все птицы поют. Маленькие розовые почки на вязах – прежде их не замечал. Много женских цветков на орехе. Но, думаю, как обычно, старые девы срежут их для пасхальных украшений.

Когда печатаю на машинке, семья, в особенности миссис Г. и ребята, собираются вокруг, увлеченно наблюдают и восхищаются моим мастерством почти так же, как я – мастерством шахтеров.

20.3.36

Разговаривал с Фертом (см. заметки о его доме ^{57}). Он получает 32 ш. в неделю от UAB ^{58}. Миссис Ф. родом из Дербишира. Двое детей, 2 года 5 месяцев и 10-месячный. Сейчас крепенькие: дети здоровее в раннем детстве, чем позже, объясняется это тем, что первые три года они получают помощь от Клиники социального обеспечения детей. Миссис Ф. выдают в неделю три пакета детского питания (порошкового молока) и немного молока «Нестле». Однажды в течение месяца ей выдавали вспомоществование – 2 ш. в неделю на покупку яиц для старшего ребенка. Когда я сидел у них, послали за пивом. Я заметил, что родители позволяют детям отпить немного из своих стаканов. Еще одна девочка то и дело входила и выходила – хлопотала вокруг маленького. Ее отца четыре года назад убили. Вдовой матери платят пособие – 22 ш. в неделю, не знаю, из каких источников. На эти деньги она должна содержать себя и четверых детей.

Я этого не знал. Ф. сказал мне, что если бани в надшахтных зданиях есть, то построены они не компанией, а самими шахтерами – на средства Фонда социального обеспечения, куда вносит деньги каждый шахтер. Так, во всяком случае, обстоит дело здесь. Надо выяснить, повсюду ли так. Это, кстати, еще один довод против утверждений, будто шахтеры не ценят и не хотят таких бань. Одна из причин, почему таких бань в шахтах не устраивают, та, что, если месторождение почти выработано, заводить баню уже не имеет смысла.

Забыл упомянуть, что в уэнтвортской штольне из-за сырости стойки обрастают грибами, похожими на вату. Когда трогаешь такой, он превращается в ничто, издавая противный запах. Заметил, что ланкаширский шахтер не вешает лампу на шею – у него лента над локтем и лампа цепляется к ней.

Сегодня Г. не заработал ничего или почти ничего. Врубовая машина сломалась, и грузить в вагонетки было нечего. В таких случаях те, кто на сдельщине, компенсации не получают, разве что шиллинг-другой за случайную подсобную работу.

Вижу, «Манчестер гардиан» не напечатала мое письмо о Мосли и, думаю, не напечатает. Что напечатает «Таймс», я и не надеялся, но «М. г.» могла бы, учитывая ее репутацию.

21.3.36

Утром в шахте в Граймторпе. На этот раз не так утомительно: чтобы не столкнуться с экскурсией студентов технического колледжа, мы пошли к ближайшей выработке, всего четверть мили, и почти не нагибаясь.

Глубина шахты, по крайней мере той части, где были мы, чуть больше четырехсот ярдов. Сопровождавший меня молодой инженер сказал, что скорость клети в среднем 60 миль в час, когда она идет вниз, и на самых быстрых участках должна достигать восьмидесяти и более. Думаю, это преувеличение, но движутся они точно быстрее обычного поезда. Особенность этой шахты – «опрокидывающийся контейнер», уголь отправляется наверх после него, а не в вагонетках, что ускоряет дело. Полные вагонетки медленно подъезжают по наклонным рельсам, двое по сторонам стопорят их. Каждая вагонетка останавливается на весах, ее вес регистрируется, сразу же она движется дальше, и по две въезжают в контейнер, который захватывает их снизу. Контейнер переворачивается, и уголь по желобу ссыпается в клеть внизу. Когда в ней наберется 8 тонн, т. е. примерно 16 вагонеток, она идет вверх и высыпает уголь в такой же желоб на поверхности. Затем он идет на транспортерной ленте в грохоты, которые автоматически сортируют его, и промывается. Тот, что продается заводам и т. п., поступает прямо в железнодорожные полувагоны внизу и взвешивается вместе с вагоном – самого его вес известен. Это единственная шахта в Англии, работающая по такой системе, в остальных уголь поднимается в вагонетках, что требует намного больше времени и большего количества вагонеток. Такая система давно используется в Германии и США. Шахта в Граймторпе выдает около 5000 тонн угля в сутки.

На этот раз я видел, как работают в забое навальщики, так что ознакомился с разными операциями угледобычи, кроме взрывных работ. Более или менее понимаю последовательность действий. Врубовая машина передвигается по забою, подрубая пласт снизу на глубину 5 футов. Затем глыбы угля можно обрушить кайлами или – как здесь, в Граймторпе, где уголь очень крепкий, – освободить взрывами и извлечь. Затем навальщики (которые его извлекали) грузят уголь на транспортерную ленту, и она везет его к желобу, ссыпающему его в вагонетки. Вот так:

При возможности эти три операции выполняются в разные смены. Врубовая машина работает в дневную смену, взрывы осуществляются в ночную (когда в шахте меньше всего народа), а навальщики работают в утреннюю смену. Каждый должен расчистить площадку шириной в 4 или 5 ярдов. Так что, поскольку толщина пласта около одного ярда, а машина подрубает его на глубину 5 футов, каждый рабочий должен извлечь и погрузить на транспортер, скажем, 14х5х3 кубических футов угля, это 210 кубических футов, т. е. почти 8 кубических ярдов. Если кубический ярд угля весит 27 британских центнеров, получается больше десяти тонн. Значит, каждый человек должен переместить почти тонну за полтора часа. Когда эта работа закончена, грудь забоя продвинулась вперед на 5 футов, так что в следующую смену транспортер разбирают, переносят на 5 футов вперед, заново собирают и ставят новые крепежные стойки.

Место, где работали навальщики, было неописуемо страшным. Единственное, что можно сказать, – там было не особенно жарко. Но толщина пласта всего ярд или чуть больше, люди могут работать, только стоя на коленях или лежа, встать невозможно. Бросать лопатой уголь через левое плечо на ярд или два, стоя на коленях, должно быть очень тяжело даже для людей привычных. Вдобавок угольная пыль забивает горло, она висит облаком и мешает видеть. Шахтеры голые до пояса – только штаны и наколенники. Из-за транспортерной ленты было трудно добраться до забоя. Надо улучить момент остановки и быстро перевалить через нее. По дороге обратно мы вползли на ленту на ходу. Меня не предупредили, что это сложно, и я тут же упал, и меня оттащили, пока лента не ушибла меня о стойки и пр., сваленное впереди. Вдобавок к остальным трудностям работы в забое тут стоит страшный шум из-за транспортерной ленты, которая не останавливается больше чем на минуту или около того.