Как работает мозг - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Пинкер cтр.№ 216

Религия – это больше, чем одна тема. То, что мы на современном Западе называем религией, есть альтернативная культура со своими законами и традициями, которые продолжают существовать параллельно законам и традициям наций и государств благодаря тому, как складывалась история Европы. Религии, как и другие культуры, порождают великие произведения искусства, философии, права, однако их традиции, как и традиции других культур, зачастую служат интересам людей, которые их пропагандируют. Поклонение предкам, видимо, было очень привлекательной идеей для людей, которые сами в скором времени должны были стать предками. По мере того как жизнь человека подходит к концу, ее суть начинает постепенно превращаться из повторяющейся дилеммы заключенного, в которой за предательством следует наказание, а за сотрудничеством – награда, в одноразовую дилемму заключенного, в которой обеспечить выполнение закона невозможно. Если вам удастся убедить своих детей, что ваша душа после смерти продолжит жить и будет наблюдать за ними, им гораздо меньше захочется предавать вас, пока вы еще живы. Запреты на некоторые продукты питания не дают членам племени вступать в контакты с чужаками. Обряды инициации отделяют людей, которые имеют право пользоваться привилегиями определенных социальных категорий (плод или член семьи, ребенок или взрослый, холостой или женатый), чтобы предотвратить бесконечные препирательства из-за нечетких границ. Болезненность обрядов инициации позволяет отсеять желающих получить привилегии принадлежности к группе без готовности нести издержки. Ведьма часто оказывается злой тещей или другим неудобным человеком. Шаман или священник – это волшебник страны Оз, использующий различные спецэффекты – от ловкости рук и чревовещания до роскошных храмов и соборов, – чтобы убедить остальных, что он имеет отношение к чудесным и могущественным силам.

Давайте сконцентрируемся на одной весьма характерной особенности психологии религии. Антрополог Рут Бенедикт первой отметила нить, связывающую религиозные практики во всех культурах: религия – это способ достижения успеха. Амброз Бирс определил глагол «молиться» следующим образом: «Клянчить, чтобы законы, управляющие Вселенной, были нарушены ради одной-единственной персоны, причем явно недостойной – по ее же собственному признанию». Люди во все времена просили у богов и духов избавления от болезней, успеха в любви и на поле брани, хорошей погоды. Религия – это крайняя мера, к которой люди прибегают, когда ставки высоки, а они уже испробовали все привычные методы достижения успеха – лекарства, стратегию, ухаживания (ну или, в случае с погодой, вообще ничего) ^[661].

Каким же должно быть мышление, чтобы заниматься такими бесполезными вещами, как выдумывание призраков и задабривание их с целью выпросить хорошую погоду? Как это соотносится с идеей о том, что рассуждение – это работа системы модулей, созданных для того, чтобы понять, как устроен мир? Антропологи Паскаль Бойе и Дан Спербер показали, что соотносится, и довольно успешно. Во-первых, если у людей нет письменности, это не означает, что они психически ненормальны или подвержены галлюцинациям и неспособны отличить фантазию от реальности. Они знают, что существует будничный мир людей и предметов, подчиняющихся обычным законам, и находят призраков и духов из своей системы верований устрашающими и завораживающими именно потому, что те нарушают их обыкновенные интуитивные представления о мире.

Во-вторых, духи, амулеты, ясновидцы и другие сакральные сущности никогда не выдумываются целиком. Люди берут концепт одного из когнитивных модулей, описанных в главе 5, – это может быть предмет, человек, животное, природное явление, предмет материальной культуры – и убирают какое-то из его свойств или добавляют новое, позволяя концепту сохранять остальные характеристики стандартного образца. Орудие, оружие, вещество при этом приобретет способность к дополнительному воздействию, хотя в остальном будет вести себя, как и раньше. Оно будет находиться одновременно только в одном месте и времени, будет неспособно проходить сквозь твердые объекты, и т. д. Духи, как утверждают, неподвластны одному или более законам биологии (законы роста, старения, умирания), физики (твердость, видимость, воздействие при касании) или психологии (мысли и желания можно узнать только по поведению). Однако в прочих отношениях дух напоминает человека или животное. Духи видят, слышат, помнят, имеют желания и убеждения, делают что-то только тогда, когда они уверены, что это принесет ожидаемый эффект, принимают решения, угрожают и предлагают сделки. Когда священники распространяют религиозные убеждения, они даже не затрудняют себя тем, чтобы уточнить все эти характеристики. Никто никогда не говорит: «Если духи обещают нам хорошую погоду в обмен на жертву и знают, что нам нужна хорошая погода, то они ожидают, что мы принесем жертву». Это не нужно, потому что они знают, что мышление их учеников автоматически позаимствует эту информацию из неявного знания психологии. Верующие также избегают делать логические выводы, следующие из такой неполной модернизации обычных вещей. Они не задумываются о том, почему Бог, которому известны наши намерения, должен слушать наши молитвы, или почему Богу, который может видеть будущее, не безразлично, какой выбор мы сделаем в данный момент. По сравнению с заумными идеями современной науки, религиозные представления отличаются явным недостатком изобретательности. (Бог проявляет ревность; рай и ад – это места; души – это люди с крыльями). Причина этого в том, что религиозные концепты – это обыкновенные человеческие концепты с немногочисленными улучшениями, которые делают их чудесными, и более длинным списком стандартных характеристик, которые делают их приемлемыми для привычных способов познания ^[662].

Но откуда люди берут эти улучшения? Даже если все остальные способы не помогают, зачем тратить время на выдумывание идей и занятий, которые бесполезны или даже вредны? Почему не смириться с тем, что человеческое знание и возможности имеют свои пределы, и не поберечь мысленную энергию для тех сфер, в которых они могут пригодиться? Выше я уже упоминал об одной из причин: спрос на чудеса создает рынок с конкуренцией потенциальных священников, которые могут достичь успеха, эксплуатируя потребность людей в экспертном знании. Я позволяю своему дантисту сверлить мне зубы, а хирургу – резать мое тело скальпелем, хотя я не могу сам проверить, насколько верны их предположения о целесообразности наносимых мне повреждений. Точно такое же доверие сто лет назад заставило бы меня обратиться к шарлатану, а несколько тысяч лет назад – к знахарю. Конечно, знахари должны были иметь опыт работы, или им бы перестали доверять, поэтому помимо своих фокусов они должны были использовать реальные практические знания – например, лекарственные свойства трав и методы прогнозирования событий (например, погоды) – более точно, чем просто наудачу.

Верования, связанные с миром духов, тоже появились не на пустом месте. Это гипотезы, целью которых было объяснить определенные факты, не вписывающиеся в наши привычные теории. Эдвард Тайлор, один из пионеров антропологии, отмечал, что спиритуалистические верования основываются на общечеловеческом опыте ^[663]. Когда люди спят, их тело остается в постели, однако некая часть человека бодрствует и передвигается по миру. Душа и тело разлучаются и в состоянии транса, вызванного болезнью или галлюциногенным веществом. Даже когда мы бодрствуем, мы видим в стоячей воде тени и отражения, которые, как нам кажется, имеют очертания человека, не имея при этом массы, объема или протяженности во времени и пространстве. После смерти тело теряет некую незримую силу, которая оживляла его. Одна из теорий, связывающих все эти факты воедино, заключается в том, что пока мы спим, наша душа бродит сама по себе, прячется в тени, смотрит на людей с поверхности воды и покидает тело, когда мы умираем. У современной науки есть более удачная теория теней и отражений. Однако насколько успешно она объясняет чувственное «я», которое мечтает, предполагает и направляет тело?