Как работает мозг - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Пинкер cтр.№ 215

* * *

Юмор далеко не всегда бывает злонамеренным. Друзья частенько подтрунивают друг над другом – это вполне безобидное занятие; более того, вечер, проведенный в шутливой беседе с друзьями, – одно из величайших удовольствий в жизни. Конечно, значительная часть этого удовольствия основывается на том, что друзья насмехаются над людьми, не входящими в их круг: это укрепляет дружбу в полном соответствии с принципом «враг моего врага – мой друг». Тем не менее значительную часть таких шуток составляет самоуничижение и снисходительное поддразнивание, которое, по-видимому, кажется всем приятным ^[658].

Компанейский юмор не только нельзя назвать агрессивным – его нельзя назвать и особенно смешным. Роберт Провайн сделал нечто, что никто даже не подумал сделать за более чем двухтысячелетнюю историю разглагольствований на тему юмора: он решил понаблюдать прямо на улице за тем, что заставляет людей смеяться. Его ассистенты незаметно подходили в кампусе колледжа к группам беседующих людей и подмечали, что вызывало у них смех. Что же им удалось обнаружить? Типичными фразами, после которых люди начинали смеяться, оказались «Мы с вами еще увидимся, ребята» и «Что бы это значило?!». Как говорится, это сложно объяснить, это нужно видеть. Только от 10 до 20 % всех ситуаций можно было описать как смешные и то по очень мягким критериям. Самые смешные фразы из 1200 примеров были следующие: «Тебе пить не обязательно, ты нам купи что-нибудь выпить»; «Ты ходишь на свидания с представителями своего биологического вида?» и «Ты тут работаешь или просто делаешь вид?». Провайн отмечает: «То, что на многолюдных вечеринках часто слышится смех, не означает, что гости рассказывают друг другу безумно смешные шутки. По большей части диалог, предшествующий смеху, напоминает диалоги из бесконечного телевизионного ситкома, написанного крайне бездарным сценаристом» ^[659].

Чем же объясняется привлекательность почти не смешной болтовни, которая в большинстве случаев вызывает у нас смех? Если юмор – это противоядие от чувства собственного величия, средство для борьбы с доминированием, то его не обязательно использовать только в пагубных целях. Основная идея главы 7 заключалась в том, что люди, взаимодействуя друг с другом, должны выбирать из меню разных концепций общественной психологии, каждая из которых отличается собственной логикой. Логика доминирования и статуса основана на неявных угрозах и подкупе, и она исчезает, если вышестоящее лицо больше не может их реализовать. Логика дружбы основана на готовности предоставлять друг другу помощь в неограниченном масштабе, что бы ни случилось. Люди стремятся к статусу и доминированию, однако они также стремятся к дружбе, потому что статус и доминирование преходящи, а друг останется рядом с тобой в горе и в радости. Два этих варианта несовместимы, и здесь возникает проблема сигнала. Если взять любых двух человек, один из них всегда будет более сильным, умным, богатым, красивым или влиятельным, чем другой. Всегда есть условия для установления отношений типа «доминирующий – подчиняющийся» или «знаменитость – фанат», однако ни одна из сторон не хочет, чтобы отношения развивались в этом направлении. Принижая ценность качеств, с помощью которых вы могли бы подчинить своего друга или друг мог бы подчинить вас, вы подаете сигнал, что основой для ваших взаимоотношений – по крайней мере, для вас – не является статус или доминирование. Лучше всего, если этот сигнал является непроизвольным, и его сложно подделать.

Если эта идея верна, она могла бы объяснить сходство между смехом у взрослых людей и реакцией на имитацию агрессии и щекотание у детей и шимпанзе. Смех как бы говорит: «Может показаться, что я пытаюсь нанести тебе вред, но я просто делаю то, что нужно нам обоим». Эта идея также объясняет, почему дружеские шутки – это точный измерительный прибор, использующийся, чтобы оценить, какие отношения у вас с тем или иным человеком. Вы не будете поддразнивать вышестоящего или незнакомца, однако если один из вас отпустит пробную шутку, которая вызовет положительную реакцию, вы будете знать, что лед растоплен и что отношение движется в сторону дружбы. Если же поддразнивание вызовет недовольную ухмылку или ледяное молчание, вы поймете, что этот недовольный человек не желает становиться вашим другом (а может быть, даже истолковал вашу шутку как агрессию или вызов). Постоянные смешки, характерные для общения хороших друзей, – как бы повторное заявление о том, что основой для отношений по-прежнему является дружба, несмотря на то, что у одной из сторон регулярно появляется повод взять контроль в свои руки.

«Самая распространенная из всех глупостей, – писал Г. Л. Менкен, – горячо верить в то, что явно не соответствует действительности. Это основное занятие человечества». Во всех культурах люди верят в то, что душа живет после смерти, что с помощью ритуалов можно изменить физический мир и познать истину, что болезни и неудачи насылают и устраняют духи, привидения, святые, феи, ангелы, демоны, херувимы, джинны, дьяволы и боги. По данным опросов общественного мнения, более четверти современных жителей Америки верят в привидений, половина верит в дьявола, половина считает, что описанное в книге Бытия верно дословно, 69 % верят в ангелов, 87 % верят, что Иисус воскрес из мертвых, 96 % верят в Бога или в мировой дух ^[660]. Каким же образом религия вписывается в мышление, которое, как можно подумать, было создано, чтобы отрицать все, что явно не соответствует действительности? Стандартный ответ – людей успокаивает мысль о добром пастыре, о всемирном замысле, о жизни после смерти – неудовлетворителен, потому что он лишь поднимает вопрос о том, почему у мышления сформировалась способность находить успокоение в убеждениях, которые оно явно осознает как ложные. Замерзающего человека не утешит, если он будет верить, что ему тепло; человека, нос к носом столкнувшегося со львом, не успокоит убеждение, что это кролик.

Что такое религия? Как и в случае с психологией искусства, психологию религии лишь осложнили попытки ученых понять ее, одновременно не переставая ее возвеличивать. Религию нельзя приравнять к нашим высшим, духовным, гуманным, этическим потребностям (хотя иногда она частично с ними совпадает). В Библии содержатся указания к геноциду, насилию, уничтожению целых семей, и даже Десять Заповедей, если их читать в контексте, запрещают убийство, ложь и воровство только внутри своего племени, а не в отношении чужаков. Именно благодаря религиям мы узнали, что такое побивание камнями, сжигание ведьм на костре, крестовые походы, инквизиция, джихад, фетва, террористы-смертники, стрелки под окнами клиник, где делают аборты, и матери, которые топят своих сыновей, чтобы воссоединиться с ними на небе. Как писал Блез Паскаль, «люди никогда не творят зло так методично и охотно, как если ими движут религиозные убеждения».