Как работает мозг - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Пинкер cтр.№ 120

Обычно минимальный возраст детей, участвующих в таких экспериментах, – три-четыре месяца; во-первых, дети в этом возрасте ведут себя уже лучше, чем дети одного-двух месяцев, во-вторых, к этому времени у них полностью формируются стереоскопическое зрение, восприятие движения, зрительное внимание и быстрота реакции. Сами по себе эти эксперименты не позволяют установить, что является или не является врожденным. Трехмесячный малыш родился не вчера, поэтому все, что он знает, теоретически может быть им усвоено за время жизни. С другой стороны, трехмесячный ребенок развит еще далеко не полностью, поэтому все, что он узнает позже, может вполне сформироваться и без обучения – точно так же, как зубы или лобковые волосы. Тем не менее, показывая нам, что дети знают в том или ином возрасте, результаты таких экспериментов сужают круг доступных вариантов.

Спелке и Филип Келман решили выяснить, что младенцы воспринимают как объект. Напомним, в главе 4 мы говорили о том, что даже взрослому человеку непросто сказать, что такое «объект». Объект можно определить как участок поля зрения с непрерывным контуром, участок однородного цвета и фактуры или совокупность элементов, совершающих одинаковое движение. Часто использование всех этих параметров для идентификации объекта дает одинаковые результаты, но если результаты получаются разными, наиболее точным оказывается вариант с одинаковым движением. Когда элементы двигаются вместе, мы воспринимаем их как единый объект; как только они расходятся в разные стороны, мы начинаем воспринимать их как раздельные объекты. Эта концепция объекта удобна, потому что элементы вещества, связанные друг с другом, обычно движутся вместе. Велосипед, виноградная лоза или улитка могут показаться бесформенной массой из разных материалов, но если поднять эту массу за один конец, то все остальное потянется в ту же сторону.

Келман и Спелке в ходе своих экспериментов с заинтересованностью у детей показывали младенцам две палки, торчащие из-за ширмы: одна из-за верхнего края, вторая – из-за нижнего. Вопрос был в том, воспримут ли дети эти две палки как части единого объекта. Когда ширму убирали, дети видели либо одну длинную палку, либо две короткие и не связанные между собой. Подразумевалось, что если дети представят себе единый объект, то, увидев единый объект без ширмы, они не испытают интереса к нему, а увидев две палки, будут удивлены. Если же они решат, что каждый элемент – это отдельный объект, то удивятся, увидев единый объект, и потеряют интерес, увидев два отдельных объекта. В ходе контрольных опытов было измерено, как долго дети смотрят на один объект и на два объекта, если перед этим им ничего не показывать; это контрольное время затем вычитали из времени, зафиксированного в ходе самого эксперимента.

Можно было ожидать, что ребенок будет воспринимать два элемента как два отдельных объекта, а если у него получится мысленно объединить их, то в качестве критериев он будет использовать корреляции между свойствами объекта: ровные контуры, одинаковые цвета, одинаковые фактуры, одинаковые движения. Вопреки ожиданиям, обнаружилось, что у детей на раннем этапе жизни, по-видимому, уже имеется представление о критерии целостности объекта, лежащем в основе свойственного взрослым понятия: о совместном движении элементов. Когда две палки, торчащие из-за ширмы, двигались вперед и назад синхронно, дети воспринимали их как единый объект и были удивлены, когда оказывалось, что объекта два. Когда же они не двигались, дети не ожидали увидеть единый объект, даже если видимые элементы были одного цвета и фактуры. Когда из-за верхнего края ширмы высовывалась палка, а из-за нижнего – красный неровный многоугольник, и оба эти элемента двигались синхронно, дети тоже ожидали, что они связаны между собой, хотя между ними не было ничего общего, кроме движения.

Представления ребенка закладывают основу для представлений взрослого и в других принципах интуитивной физики. Один из таких принципов заключается в том, что один объект не может проходить через другой подобно привидению. Рене Байаржон показала, что у четырехмесячного младенца вызывает удивление, когда доска, стоящая прямо перед кубом, каким-то образом падает на землю через то пространство, которое должен занимать куб. Спелке и компания показали, что ребенок не ожидает, что объект может пройти через барьер или зазор, который уже самого объекта.

Второй принцип заключается в том, что объекты движутся по непрерывным траекториям: они не могут исчезнуть из одного места и материализоваться в другом, как в транспортаторе «Энтерпрайза». Если объект скрывается за левый край левой ширмы, а потом появляется из-за правого края правой ширмы, но при этом не проходит через промежуток между ширмами, ребенок предполагает, что видит два объекта. Когда он видит, что объект проходит за левую ширму, снова появляется у противоположного края ширмы, пересекает промежуток между ширмами и скрывается за правой ширмой, он предполагает, что видит один и тот же объект.

Третий принцип заключается в целостности объектов. Младенцев очень удивляет, когда рука поднимает то, что выглядит как целостный объект, но часть объекта при этом остается на месте.

Четвертый принцип: объекты приводят друг друга в движение только путем прямого контакта, а на расстоянии воздействие невозможно. Увидев несколько раз, как за ширмой скрывается один объект, а затем из-за ширмы выскакивает другой объект, дети предполагают, что один объект подталкивает другой, по принципу бильярдных шаров. У них вызывает удивление, когда убирают ширму и оказывается, что один шар остановился, не дотронувшись до второго, а второй уже сдвинулся с места.

Итак, трех- или четырехмесячные дети видят объекты, запоминают их, ожидают, что они будут подчиняться законам целостности, непрерывности и движения при взаимодействии. Вопреки тому, что пишут Джеймс, Пиаже, Фрейд и другие, младенец не пребывает в состоянии этакой невменяемости. Как говорит психолог Дэвид Гири, фраза Джеймса «шумная разноцветная смесь» скорее подходит для описания жизни родителей, а не их ребенка. Эти результаты также опровергают предположение, что детям удается расставить все по местам в восприятии мира за счет того, что они манипулируют объектами, ходят мимо них, говорят о них или слышат, как о них говорят другие. Трехмесячный ребенок еще только начинает ориентироваться в пространстве, видеть, трогать, хватать, не говоря уже о том, чтобы манипулировать объектами, ходить мимо них, говорить и понимать речь. Не может быть, чтобы к этому возрасту он мог уже чему-то научиться с помощью стандартных методов – взаимодействия, обратной связи и языка. Тем не менее он со всей глубокомысленностью постигает этот мир – стабильный и подчиняющийся неизменным законам.

Гордые родители, пока не спешите подавать документы своего чада в университет. У маленьких детей нет четких представлений о многом – по крайней мере, о силе притяжения. Их удивляет, когда рука сталкивает коробку со стола, и коробка продолжает висеть в воздухе, однако если она хоть немного соприкасается с краем стола или с кончиком пальца, они ведут себя так, словно ничего не происходит. Не смущает их и такой опыт: ширма поднимается, и за ней обнаруживается падающий объект, который висит в воздухе, словно отказываясь повиноваться закону тяготения. Ничуть не удивляются они и тогда, когда шар подкатывается к большому отверстию в столе и останавливается прямо над ним, не проваливаясь вниз. Маленьким детям также непонятны и принципы инерции. Так, им безразлично, если шар подкатывается к одному углу закрытой коробки, а потом оказывается, что он в другом углу ^[348].