Звездная пирамида - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Байкалов, Александр Громов cтр.№ 130

Сысой Кляча за эту осень совсем высох. Как ни хотелось ему вдоволь покуражиться на Совете над затхлыми старцами, едва-едва не погубившими великое начинание, – ан расхотелось вдруг. Сам тому удивился, но вдруг понял: до сих пор старость только играла с ним, а теперь взялась за тщедушное тельце всерьез, выпила последние силы, выстудила кровь. Сысой лежал на перине под тремя одеялами, натянув все три до самого носа, глядел в потолок. В жарко натопленном доме билась об оконное стекло остервенелая муха. Внук Агафон грохотал поленьями, ковырял кочергой в печи, пытался смешить деда прибаутками. Куда там!.. Дед просто ждал… чего-нибудь. То ли смерти, то ли возвращения «Топинамбура».

Домашний котовыхухоль Надоеда, любимец младшей правнучки, вскарабкивался на кровать, драл когтями наружное одеяло, щекотал усами нос архистарейшины. Сысой улыбался, но такой улыбкой, с которой хорошо и с пользой пожившие люди без особых сожалений отходят в лучший мир. И очень может быть, что Сысой, задремав с той же улыбкой на бескровных губах, однажды не проснулся бы, если бы однажды Агафон не ворвался в спальню с очумелыми глазами и разинутым ртом.

Споткнувшись о котовыхухоля, он с шумом грохнулся на пол, но тотчас вскочил и, забыв почесать ушибы, выпалил, задыхаясь:

– Там… корабль… приземлился…

Лицо Сысоя дрогнуло, и впервые за несколько дней в его выцветших глазах обозначился интерес к происходящему вовне.

– «Топинамбур»? Гости с Рагабара?

– Не! – Агафон дышал, как паровая машина. – Огромный корабль! Во-от такой! – Он замахал руками, тщась показать невообразимые размеры корабля. – Это… это император!

– Кто? – не понял Сысой.

– Император! – вновь выдохнул Агафон, и, подтверждая его слова, отвратно заорал котовыхухоль. – Его корабль! Говорят, половину поля занял!

– Тебе-то откуда знать, что он императорский? – насмешливо проскрипел Сысой.

– Так это… люди же говорят! Совет уже делегацию направил. Хотели вроде пятерых, а потом все туда помчали, не удержались… За тобой машину прислали, фельдшера, носилки… Едем, а?

Случилось чудо, да и как ему не случиться в такой день: иссохшей лапкой Сысой откинул по очереди все три одеяла, мановением той же лапки отстранил внука и, покряхтев, встал с постели без его помощи. Какие еще носилки?! Он сам!.. Сам!

Единственная уступка: позволил помочь себе одеться как подобает архистарейшине. Потом он шел к машине, шел нетвердо, но грозно зыркал на Агафона, когда тот пытался поддержать деда. Посох?.. Ну ладно, пусть будет посох. Подай его сюда и отвали в сторону, бестолковый. Не видишь: дед ожил! Дед дожил!..

Он еще сам не понимал, до чего он дожил. Знал только одно: случилось нечто небывалое. Если бы просто вернулся «Топинамбур», выполнив свою миссию, это уже было бы славным итогом последнего и важнейшего дела в жизни Сысоя. А тут – сам император!

Ясно, что он прибыл не карать, – в противном случае послал бы чиновника. Для того и нужны подчиненные, чтобы прибирать за большим начальством, а снимать сливки оно любит само. Кто-нибудь вроде Эпаминонда Болячки или Гликерии Копыто может думать иначе, но лишь покажет этим, что ум человеческий помимо прочего годится также и для того, чтобы рано или поздно из него выжить. Ох, хоть бы дураки не успели натворить бед!..

Опасения были напрасны: на поле космодрома действительно возвышалась несусветная громадина чужого биозвездолета, и полицейские, согнанные сюда, наверное, со всех Пупырей, растянувшись длинной цепью, не допускали на поле собравшуюся и с каждой минутой прибывающую толпу. А возле корабля стояла кучка людей, судя по одеждам – нездешних. Дальнозоркие глаза Сысоя отметили: ни один из архистарейшин не осмелился приблизиться к гостям. Ага!..

Стало быть, ждут его, Сысоя Клячу.

– Туда давай, – указал Сысой на кучку людей у корабля.

Вблизи стало ясно, что кораблей не один, а два. Они стояли рядышком, и большой соотносился с малым как яблоко рядом с семечком того же яблока.

Сысой понял, что малый – это «Топинамбур», когда разглядел в кучке людей четверых отправленных в космос покоенарушителей. Ипат держал за руку незнакомую златовласую красавицу. Все почтительно слушали незнакомца, держащегося чрезвычайно самоуверенно. Тот вещал:

– Наша главная резиденция должна находиться здесь, на Земле Изначальной. Место для нее мы выберем чуть позже, а пока тут не мешало бы прибраться. Планете изрядно досталось… Дурные земли, говорите? Больше не будет никаких Дурных земель, все вычистим, дезактивируем, освоим, превратим в сад… Океаны профильтруем, наполним их экосистемой, приятной и полезной… Да, а где Луна? Я не видел Луны. Земля должна иметь спутник, и он у нее будет, это мы твердо обещаем… А этот почтенный старец, вероятно, глава правительства? Цезарь, представьте меня…

* * *

Позднее император рассказал Сысою, а тот поведал мне: даже если бы Зябь не оказалась Землей Изначальной (а она ею оказалась), все равно вербовки Зябью Сурраха было не избежать. Только так можно было быстро пригнуть и заставить капитулировать непокорные торгово-промышленные корпорации. Их подвели под имперский Закон о бунте внутри пирамиды, а такой бунт карается куда серьезнее, чем разборки в рамках одной планеты. Очень скоро бунтовщики приползли к императору на коленях.

Что еще им оставалось делать? Начинать новую галактическую войну, в которой они, вероятно, проиграли бы, рушить пирамиду, приносящую им доходы? Крупные воротилы сдались и были помилованы. Исполнителям покушения пришлось хуже: кто-то пошел на каторгу, кому-то запретили появляться на планетах выше девятого уровня, кого-то выслали на планету Чвак к жабам – и вся Галактика славила великодушие монарха.

На следующий день после нашего возвращения прилетели за данью посланцы Рагабара. Увидев императора – понятное дело, ошалели и сочли за честь повременить с данью, не начисляя процентов. Шутка ли – их Рагабар внезапно оказался и на седьмом уровне пирамиды, и на первом!

Последним пунктом в нашей программе стала вербовка Аоака – той самой планеты, чьи правители из гордости не пожелали вступить в имперскую пирамиду ни на третьем, ни на четвертом уровне. Они примчались к нам сами, и Совет архистарейшин чуть не передрался, решая: вербовать их или поискать кандидатуру повыгоднее? К нам в вассалы просилась и Альгамбра, но ее посланцам Совет отказал, узнав от нас, как там принимают гостей.

С тех пор прошло пять лет.

Многие поначалу бурчали, глядя на перемены, и сейчас еще бурчат, но больше по привычке. Дурные земли и правда отступили на дальние окраины материка, называемого, как выяснилось, Евразией, и уже началась очистка двух других континентов, тех, что за океаном. Луны у нас пока нет – императору не понравилось то, что может предложить наша распотрошенная давними войнами планетная система. Идут разговоры о буксировке подходящего спутника с альфы Центавра.

Мы еще поглядим, подходит ли он нам.

Теперь у Зя… то есть у Земли не один корабль, а пятьдесят. Я смотался на Аоак, окончил там курсы объездчиков молодых звездолетов и с полным правом открыл на Зяби собственную школу. Вскоре мне это надоело и, выучив преемника, я вернулся к ремеслу пилота. По-прежнему летаю на «Топинамбуре», и по-прежнему он сам решает, кого одарить штучкой, а кому наотрез отказать.