Дни одиночества - читать онлайн книгу. Автор: Элена Ферранте cтр.№ 18

Я погрузила свой язык ему в рот с такой алчностью, так глубоко, словно преследовала какую‐то добычу и хотела ухватить ее, прежде чем она исчезнет в его пищеводе. Я обхватила Каррано за шею и, навалившись всем телом, втиснула его в угол дивана, я впилась в него долгим поцелуем, одновременно рассматривая широко открытыми глазами предметы в углу комнаты. Я давала им определения, я цеплялась за них. Я боялась закрыть глаза, боялась снова увидеть бесстыжий рот Карлы, он у нее всегда был бесстыжим, даже в пятнадцать лет. Как он, наверное, нравился Марио, снился ему, пока он спал рядом со мной; просыпаясь, он целовал меня, думая, что целует ее, а опомнившись, снова засыпал, потому что узнавал мой рот, привычный, пресный рот, рот из прошлой жизни.

Каррано расценил этот поцелуй как знак того, что все преграды пали. Заведя руку под мой затылок, он еще сильнее прижал меня к своим губам. Затем, оставив в покое рот, он стал покрывать влажными поцелуями мои щеки и глаза. Я подумала, что он следует какой‐то определенной схеме, он поцеловал даже мои уши – звук поцелуев эхом отозвался в барабанных перепонках. Потом настала очередь шеи – он прошелся языком по линии волос на затылке, трогая при этом своей широкой ладонью мою грудь.

– У меня маленькие груди, – прошептала я и сразу же себя возненавидела: это прозвучало как извинение за то, что я не могу предложить ему огромных сисек. Ладно, хватит с него и этого, какой же идиоткой я выгляжу, если ему нравятся именно маленькие, а если нет, тем хуже для него; это же даром, этому кретину и так сегодня крупно повезло, это лучший подарок ко дню рождения, о каком только он мог мечтать – в его‐то возрасте.

– Мне нравится, – шепнул он, расстегивая мою блузку и оттягивая краешек лифчика; одновременно он покусывал и лизал мои соски. Но и соски были маленькие, и грудь постоянно проскальзывала обратно в чашечки. Я отстранилась, поднялась, сняла блузку и расстегнула лифчик. Затем спросила как дурочка:

– Тебе и правда нравится?

Во мне росло беспокойство, я хотела, чтобы он повторил это снова.

Глядя на меня, Каррано прошептал:

– Ты красивая.

Он глубоко вздохнул, будто хотел сдержать наплыв чувств или прогнать какое‐то воспоминание, и кончиками пальцев подтолкнул меня, обнаженную по пояс, к дивану, словно желая получше рассмотреть.

Я легла навзничь и увидела его снизу: морщины на выдающей возраст шее, поблескивающая сединой щетина, которую не мешало бы сбрить, глубокие складки между бровями. Может быть, он говорил серьезно, очарованный моей красотой, может, это были не просто пустые слова, виньетки для его похоти. Может, я все еще привлекательна, хотя мой муж и сорвал с меня красоту и выбросил ее в мусорную корзину, как оберточную бумагу. Да, я все еще могла сводить мужчин с ума – я была на это способна. Бегство Марио в другую постель, к другому телу не сломило меня.

Каррано наклонился надо мной, он все так же лизал и посасывал мои соски. Я попыталась забыться, мне хотелось освободиться от отчаяния и отвращения, наполнявшего мою грудь. Я с опаской закрыла глаза, ощущая тепло его дыхания и его губы на своей коже. Я застонала, чтобы приободрить и его, и себя. Мне так хотелось почувствовать, как внутри у меня зреет удовольствие, хотя этот человек и был мне совершенно чужим: скорее всего музыкант он так себе, ничего особенного и привлекательного в нем нет, он уныл и потому одинок.

Я почувствовала, как он целует мои ребра, мой живот, он задержался даже на пупке, не знаю уж, что он там нашел, но мне стало щекотно, когда он засунул туда язык. Затем он вдруг отодвинулся. Я открыла глаза – его волосы были взъерошены, глаза блестели, и мне показалось, что по его лицу промелькнуло выражение, как у провинившегося ребенка.

– Повтори еще раз, что я тебе нравлюсь, – настойчиво потребовала я прерывистым голосом.

– Да, – ответил он уже не так воодушевленно. Положив руки мне на колени, он раздвинул их и, запустив пальцы под юбку, принялся легонько поглаживать внутреннюю сторону моих бедер… он словно бы отправил исследовательский зонд в глубины скважины.

Казалось, он никуда не спешил, мне же хотелось, чтобы все закончилось как можно скорее. Я думала, что дети могут проснуться или же что после сегодняшней бурной встречи испуганный и раскаявшийся Марио вернется домой именно этой ночью. Мне даже вроде бы слышался радостный лай Отто, и я хотела сказать об этом, но постеснялась. Тут Каррано, задрав юбку, принялся бережно, поверх трусов, водить рукой по моей промежности, все глубже продавливая ткань внутрь.

Снова застонав, я хотела помочь ему стянуть трусы, но он меня остановил.

– Не надо, – сказал он, – погоди.

Отодвинув ткань, он стал ласкать самое мое сокровенное местечко и проник туда указательным пальцем. И снова пробормотал:

– Да, ты очень красивая.

Красивая везде, снаружи и внутри, ох уж эти мужские фантазии! Интересно, делает ли так Марио? Со мной он заняться подобным не спешил. Но, может быть, теперь долгими ночами он тоже раздвигал тощие ноги Карлы, и рассматривал ее влагалище, наполовину скрытое трусами, и застывал с колотящимся сердцем от непристойности позы, а затем усугублял эту непристойность, суя внутрь пальцы. Или же непристойной была лишь я, вся во власти этого человека, который касался меня, неторопливо увлажняя свои пальцы моим нутром с холодным любопытством равнодушия? Карла же – так думал Марио, я была уверена, что он так думал, – была молодой влюбленной девушкой, которая отдавалась любимому человеку. Их жесты и стоны не были ни вульгарными, ни жалкими. Даже самые грубые слова не имели ничего общего с истинным смыслом их совокупления. Я могла без конца повторять: манда, член, дырка в жопе – эти слова не имели к ним никакого отношения. Этим я уродовала только себя, лежавшую на диване, то, кем я была в тот момент, – распластанным телом, в котором пальцы Каррано старались разбудить грязное удовольствие.

Я снова почувствовала, что вот-вот расплачусь, и сжала зубы. Я не знала, что предпринять, я совсем не хотела, чтобы из глаз опять потекли слезы, поэтому я стала, постанывая, двигать тазом, мотать головой. Я пробормотала:

– Ты меня хочешь? Правда? Ну же, говори…

Каррано кивнул, повернул меня на бок и стянул с меня трусы. Мне нужно вернуться домой, подумала я. Я уже узнала то, что хотела. Я еще нравлюсь мужчинам. Марио забрал с собой все, но не меня – не мою личность, не мою привлекательную маску. О боже, только не зад. Он мучил мои ягодицы, пошлепывал их.

– Нет, здесь не надо, – сказала я, отстранив его руку. Он опять взялся за мою задницу, я опять помешала ему. Довольно. Высвободившись, я протянула руку к его халату.

– Давай заканчивать, – громко сказала я, – презерватив у тебя есть?

Каррано кивнул, но не двинулся с места. Убрав руки с моего тела, он, внезапно впав в прострацию, положил голову на подлокотник дивана и уставился в потолок.

– Я ничего не чувствую, – буркнул он.

– Чего не чувствуешь?