Святой хирург. Жизнь и судьба архиепископа Луки - читать онлайн книгу. Автор: Борис Колымагин cтр.№ 66

Но такие неудачи атеистов – случайность: нападки на религию занимают гораздо больше места в выступлении, чем научная часть. В том же разговоре с уполномоченным Софиенко жалуется: «Лектор неправильно выделил нас, баптистов, как реакционеров, людей, которые в Советской Армии служить не желают, оружия в руки не берут. А за что же мне дали в период Отечественной войны боевые ордена? Лектор плохо знает баптистов и потому, что он допустил вторую клевету на нас. Он нас обвиняет, что мы имеем гитары, балалайки, баян и на молитвенном собрании поем песни «Коробочка», «Во саду ли в огороде» и другие, чтобы привлечь верующих» (6).

Уполномоченный постарался исправить некоторые «перегибы» докладчика – как миссионерского, так и политического характера: «В результате беседы с лектором тов. Шатковским, который работает помощником секретаря Бахчисарайского райкома партии, просмотром текста его лекции выяснилось, что тов. Шатковский действительно много уделил внимания мифической личности Христа. Кроме того, тов. Шатковский все секты, какие есть, относит к баптистам и в одном месте, говоря о реакционной сущности религии, особенно подчеркнул реакционность баптистов, и сказал: «Баптисты, пятидесятники в армии не служат».

Мною указано тов. Шатковскому на ряд грубых, неправильных толкований обычаев баптистов, на то, что Шатковский смешивает все секты в единую секту баптистов, и я рекомендовал обращаться к специалистам за необходимой помощью в составлении текста лекции» (7).

Однажды по требованию Совета по делам религиозных культов крымский уполномоченный даже наложил вето на лекцию И.А. Москвитина «Сектантство и его религиозная сущность», «так как в ней содержится обвинение главы Всесоюзного совета евангельских христиан-баптистов Я.И. Жидкова в пособничестве Германии в Первую мировую» (8).

С началом хрущевских гонений работа «по выводу» людей из религии усилилась. Об этом свидетельствуют скупые строчки отчетов. В Феодосии в 1956 г. часть лекторов-антирелигиозников была закреплена «за определенными домовладениями для чтения лекций. Часть активистов-антирелигиозников закреплена за отдельными активными сектантами для индивидуальной работы» (9).

Растет число атеистических лекций, хотя и не так быстро, как хотелось бы коммунистам. В связи с этим газета «Красный Крым» (1.12.1957) пишет: «За весь прошлый 1956 г. в нашей Крымской Области отделениями общества по распространению политических и научных знаний было прочитано лишь 569 лекций на научно-атеистические темы, а в текущем году за 10 месяцев – 1384 лекции, что составляет немногим более 5 % всех прочитанных лекций» (10).

Но вскоре этот недостаток был устранен. «В последнее время обком партии занялся проведением ряда мероприятий, направленных на пропаганду атеистических взглядов. В мае месяце 1957 г. проведены семинары работников горкомов и райкомов» (11).

«Во всех городах и в ряде районов на заводах, фабриках, в совхозах и колхозах проводятся вечера вопросов и ответов на антирелигиозные темы». После лекций бесплатно показывают атеистические кинофильмы, такие как «Темные люди», «Дело отца Панфилия», «Апостолы без маски», «Правда о мощах», «У истоков истины», «Чудотворцы из Бирюлево», «Первые советские спутники земли» (12).

«По всем школам области стали периодически проводиться лекции, доклады, беседы и опыты, разоблачающие религию и суеверия, а в те семьи, которые под разнообразными видами понуждают детей посещать церковь, чаще стали заходить и проводить индивидуальные беседы с родителями учителя, коммунисты, комсомольцы и члены родительских комитетов, а там, где больше всего родители поражены религией, общества знаний организовали лектории» (13).

Во многих школах области стали работать семинары атеистов. Темы, которые на них обсуждались, были специально утверждены районными властями. Среди них – «Реакционная роль Ватикана», «Православие и его реакционная сущность», «Противоположность науки и религии» (14).

Результаты этой, говоря словами Маяковского, работы адовой были налицо: «Член партии тов. Андреев сумел распропагандировать гр. Асютину Лидию Николаевну, которая прекратила ходить в молитвенный дом, а стала ходить в кино, на вечера, занимается в политкружке» (15).

«Ученицу 82 Симферопольской школы Якуцени Светлану завербовали пятидесятники. На помощь Светлане пришла комсомольская организация и учителя школы. Путем индивидуальных задушевных бесед и включения Светланы в общественную жизнь школы, помогли освободиться девушке от религиозного влияния.

Или в Бахчисарае сектанты хотели завербовать Катю Нижнеподцеву (работает на птицефабрике), но товарищи по работе помогли ей теплым словом в трудную для нее пору. Коммунист Шешалевич предупредил девушку, что она работает рядом с сектантами, и разъяснил ей, что представляет из себя их вера. Этим спас девушку от сектантов.

Или в Старом Крыму сектанты завербовали гр. Танищеву (санитарку Старо-Крымского санатория). Отдел пропаганды и агитации Старо-Крымского райкома партии прикрепил к Танищевой грамотного атеиста, который не только систематически проводил с ней беседы, но подбирал для нее художественную и атеистическую литературу, высказывания В.И. Ленина и др. В результате гр. Танищева стала активной атеисткой» (16).

Но, несмотря на подвиги коммунистов Андреева, Шешалевича и иже с ними, «пережитки» нет-нет да и давали о себе знать. «Очень многие трудящиеся Джанкоя верят в бога. Например, в 4-й средней школе проводилось родительское собрание, где стоял доклад на атеистическую тему и организован вечер «чудеса без чудес». Когда стали показывать опыты превращения воды в вино, то 20 человек заругались, что это бесово наваждение, и ушли. Такое же положение было и во 2-й средней школе» (17).

Очень мешали планомерному выводу людей из религии сами верующие: «Известны факты, когда сектанты меняют места работы по собственному желанию, когда партийные и профсоюзные организации начинают проводить работу по отрыву их от религии» (18).

В эти годы среди мелких и средних функционеров широкое хождение получает миф о целительной силе трудового коллектива. Когда, скажем, уполномоченный пишет, что верующие пенсионеры «оторваны от рабочего коллектива» и потому им «трудно преодолеть религиозные пережитки», он выражает ходячие представления о том, каким путем можно перевоспитать верующих. Хрущевский поворот «к ленинским нормам законности» сильно ограничил возможность прямых репрессий. Теперь для «перековки» чуждых элементов партаппарат вынужден был обратиться к более активному использованию административного и партийного ресурсов. Коллектив, ключевые позиции в котором всегда занимали коммунисты, идеально подходил для «оттепельного» насилия. Борьба за чистоту «ленинских принципов» шла рука об руку с усилением механизмов косвенных репрессий, для чего закон, который, по известной поговорке, что дышло, постоянно пересматривался «в свете руководящих решений». Вот и уполномоченный не устает напоминать своему руководству, что для успешной атеистической работы необходимо, «чтобы правительство разрешило накладывать штрафы, привлекать к судебной ответственности лиц, проводивших религиозную пропаганду вне стен молитвенного дома» (19).