Когда я поставила на стол вторую опустевшую чашку, в моей голове оформилась версия — моего клиента ограбил кто-то из тарасовских знакомых Светы, тот, кому было известно о непростой ситуации в ее семье. А это, похоже, не было тайной. Староста ее группы дала мне понять, что Речкалова рассказывала подружкам о своих сложных отношениях с отцом и мачехой. Итак, некто похитил студентку и заставил ее позвонить отцу. Вслед за звонком была отправлена эсэмэска с адресом, моим адресом. Последнее обстоятельство по-прежнему было необъяснимо. Возможно, Света сознательно направила отца именно ко мне, и это был ее крик о помощи. Если так, то она действовала на грани фола, рискуя нарваться на еще большие неприятности. Впрочем, адрес могли вбить и похитители, что называется от фонаря, и, сами того не ведая, отправили Речкалова к частному детективу. Вероятность этого была ничтожно мала, но я не могла полностью ее исключить. Бывает, что хоккеисты забивают голы в свои ворота. Так почему преступники не могут ошибиться себе в минус?
— Татьяна, может, стоит воздержаться от следующей чашки? — мягко спросила меня Ирина Валентиновна, когда я вновь потянулась к кофейнику.
— Не беспокойтесь, для меня это нормально.
— Как знаете, — Богуславская не стала настаивать на своем мнении. — У вас было такое сосредоточенное лицо, что я не рискнула о чем-то спрашивать, дабы не перебить вашу мысль. Скажите, мы с Сашенькой можем чем-то еще помочь вашему расследованию?
— Пока не знаю.
— Света выросла у меня буквально на глазах, да и с Таисией мы приятельствовали, чего я не могу сказать о Тамаре. Она не идет ни с кем на контакт. Может, молдаване все такие? Я уже говорила, что сильно удивилась, увидев ее сегодня утром на экране видеодомофона. Скажите, Татьяна, вы находите с ней общий язык?
— Не очень. Она говорит только о том, о чем ей хочется, и тогда, когда ей хочется. А в остальных случаях прикрывается мигренью.
— Хитрая особа, — заметила Ирина Валентиновна.
— Я слышала, что она переехала сюда из Приднестровья потому, что у нее здесь есть какие-то родственники. Вы их видели когда-нибудь?
— Нет, — Богуславская мотнула головой из стороны в сторону.
— Я видела, — привлекла к себе внимание Саша, которая вот уже несколько минут сидела на пуфике у входа и, делая вид, что копошится в мобильнике, на самом деле прислушивалась к нашему разговору.
— Это интересно! Александра, кого же ты видела и почему решила, что это родственники вашей соседки? — поинтересовалась я.
— Так они не по-русски разговаривали и даже не по-английски. Если она молдаванка, то на родном языке, наверное, и говорила, — рассудила Саша. — Я видела тетю Тому и еще двух дяденек.
— Когда это было?
— Осенью, зимой и совсем недавно, — сказала девочка после некоторых раздумий. — Последний раз они вышли из дома, и тетя Тома что-то вслед им не по-русски сказала, попрощалась, наверное.
— И было это днем, когда дядя Дима на работе? — уточнила я.
— Днем, — подтвердила Саша.
— Тамара по какому-то особому графику работает, — заметила Ирина Валентиновна, — она частенько в будние дни дома бывает.
Само по себе ничего криминального в том, что к Тамаре время от времени в отсутствие Дмитрия Васильевича захаживали в гости родственники или соотечественники, не было. Но все, что я слышала об этой женщине, характеризовало ее не с лучшей стороны. Точка зрения самого Речкалова не в счет, она слишком субъективна. Так что психологический портрет супруги моего клиента получился не очень-то лестный — взяточница и лицемерка. Тамара Михайловна умела, когда надо и с кем надо налаживать контакты. Она с легкостью подкатывала к родственникам пациентов, и те раскрывали перед ней свои кошельки, а вот с падчерицей она поладить не смогла, а скорее всего, это не входило в ее планы. Когда к Свете приходили в гости подружки, она читала им всякие нотации, отбивая желание появляться там снова. Мужа она еле выносила, но скрывала свои истинные чувства, потому что Дмитрий Васильевич был ей пока нужен. Меня она тоже невзлюбила, но была вынуждена считаться с решением мужа поселить меня в своем доме. Мысленно набросав профайл Тамары, я задала себе вопрос: могла ли она быть причастна к исчезновению Светы? Ответ получился размытый. Теоретически — могла, но прямых доказательств этого не было.
Как это нет доказательств? А мягкая игрушка, вывалившаяся из большого мешка, выброшенного на мусорку на прошлой неделе? Похоже, Тамара стала потихоньку избавляться от Светиных вещей, будто она знала наперед, что дочь ее супруга никогда за ними не вернется. Допивая остатки кофе, я пришла к выводу, что все-таки прямая связь между избавлением дома от Светиных вещей и ее исчезновением отсутствует, только косвенная. В последний раз, уезжая отсюда, Светлана прямо сказала, что больше сюда не вернется. Тамара услышала именно то, что хотела, и решила выбросить ее вещи. Но почему не сразу после отъезда падчерицы в Тарасов, а незадолго до событий, которые заставили Речкалова обратиться к моим услугам? Это могло быть простым совпадением, а могло быть частью криминального плана.
Зазвонил мой смартфон, я ответила:
— Алло!
— Татьяна Александровна, где вы пропадаете? — взволнованно спросил мой клиент. — Есть новости от Светы.
— Я у ваших соседей. Скоро буду.
— Уж будьте добры! — Речкалов отключился.
— Ирина Валентиновна, Александра, спасибо вам за информацию, за кофе и за возможность поразмышлять в спокойной обстановке. Мне надо возвращаться. — Я направилась в прихожую.
— Заходите в любое время. На улице идет сильный дождь, возьмите, а то промокнете, — Богуславская протянула мне зонтик.
— Благодарю. — Я вручила Саше свою визитку и попросила позвонить мне, если они с бабушкой что-то еще вспомнят.
Девочка была в восторге от того, что я общалась с ней на равных и что моя визитка оказалась именно в ее, а не бабушкиных руках.
— Круто! — сказала она, взглянув на карточку, а затем под строгим взглядом Ирины Валентиновны добавила: — Можете на нас рассчитывать, Татьяна Александровна.
* * *
Речкаловы по-прежнему сидели в гостиной, но уже за пустым столом. Встретили они меня холодно.
— Не понимаю, зачем второй раз на дню надо было ходить к этим Богуславским? Вы сюда нашу Свету приехали искать или посещать гончарные мастерские?
— Томочка, успокойся. — Дмитрий Васильевич перевел взгляд с супруги на меня и продолжил начатую ею тему: — Действительно, что могут знать о Светином местонахождении наши соседи?
— Вы сказали, что есть новости от вашей дочери, — напомнила я, присаживаясь за стол. — Какие именно?
— Можете прочитать, — Речкалов подвинул ко мне свой смартфон.
Разблокировав дисплей, я увидела открытую эсэмэску.
«Папа, прости за все. Эти деньги нужны мне, чтобы начать новую жизнь с любимым человеком. Не ищи меня. Я все постепенно тебе верну, даже с процентами», — несколько раз перечитав это сообщение, я так и не поняла, сама Света это написала или кто-то другой составил за нее этот текст.