Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Брукс cтр.№ 16

Однажды утром она вдруг подумала, что знает Гарольда лучше, чем кого бы то ни было на свете. Она знала, когда была ему нужна. Она знала, что ему трудно переходить из одной обстановки в другую. Она с грустью сознавала, что он требует большего, что ему нужно то, чего она, к несчастью, не в состоянии ему предложить.

До сих пор они не обменялись ни единым словом в своих бесконечных диалогах. Гарольд еще не умел говорить. Мать и сын узнавали друг друга в основном по прикосновениям, слезам, взглядам, запахам и смеху. Джулия всегда считала, что осмысленно общаться можно только с помощью языка и речи, но теперь поняла, что это возможно и без слов.

Зеркальные нейроны

Философы давно спорят о том, каким образом люди обретают способность понимать друг друга. Некоторые считают, что мы являемся старательными теоретиками. Мы выдвигаем гипотезы о том, как другие люди будут вести себя в тех или иных обстоятельствах, а затем проверяем гипотезу, проводя поминутные наблюдения. Если верить этой теории, то люди похожи на рациональных ученых, взвешивающих доказательства и проверяющих возможные объяснения. Есть и подтверждения того, что проверка предположений действительно отчасти позволяет нам понимать друг друга. Правда, в последнее время накапливается все больше фактов в пользу альтернативной гипотезы: мы автоматически подражаем другим и понимаем, что чувствуют другие, ощущая собственную версию того, что испытывают они. Согласно такой точке зрения, люди не являются холодными теоретиками, выводящими разумные суждения о других представителях рода человеческого. Люди владеют бессознательным методом, позволяющим им разделять или, по меньшей мере, моделировать ответы, которые они видят в окружающих людях. Мы способны жить в обществе, потому что способны отчасти проникать в умы других и более или менее понимать их. Люди понимают других через себя и формируют свою личность, проигрывая в себе процессы, «подсмотренные» у других.

В 1992 году ученые Пармского университета в Италии, исследуя мозг макак, обнаружили странный феномен. Стоило обезьяне увидеть, что исследователь кладет себе в рот ядрышко арахиса, как в ее мозге возникал разряд в точности такой же, как если бы обезьяна сама отправила себе в рот орех. При этом обезьяна вообще не двигалась. Животное непроизвольно имитировало ментальный процесс, который подсмотрело у другого существа.

Так родилась теория о зеркальных нейронах, о том, что в нашем мозге есть нейроны, которые автоматически воссоздают ментальные паттерны процессов, происходящих в мозге других. Зеркальные нейроны физически ничем не отличаются от всех остальных нейронов; способы их соединения с другими нейронами – вот что определяет их способность к глубокой имитации.

За последние несколько лет зеркальные нейроны стали предметом бурных и острых дебатов в нейрофизиологии. Некоторые ученые считают, что открытие зеркальных нейронов по значимости не уступает открытию ДНК и способно произвести революцию в нашем понимании внутренних процессов, приводящих к приобретению жизненного опыта; позволит узнать, как мы общаемся с другими людьми и как учимся у них. Другие ученые считают, что вся эта теория высосана из пальца. Эти ученые сразу же указали на то, что сам термин «зеркальные нейроны» – неверный и вводит в заблуждение, ибо предполагает, что способность к имитации и подражанию заложена в самом нейроне, а не в нейронных сетях головного мозга. Тем не менее большинство ученых придерживается взгляда, что мозг обезьян и людей обладает способностью к автоматической глубокой имитации, объединяющей ментальные процессы разных индивидуумов, преодолевая разделяющее их невидимое пространство. Согласно наблюдениям Марко Якобони из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, люди способны чувствовать чужие ощущения так, словно пережили их сами.

Обезьяны в Парме не только на уровне нейронных сигналов имитировали наблюдаемые ими действия, они также подсознательно оценивали стоявшие за этими действиями намерения. Нейроны интенсивно разряжались, когда человек брал стакан, чтобы отпить из него, но активность нейронов оказывалась намного ниже, если стакан брали не для питья, а чтобы его вымыть. Мозг обезьяны молчал, если исследователь делал вид, что берет с тарелки изюм, но разряды тотчас появлялись, если он брал изюм на самом деле. Если обезьяны видели, как человек рвет на части лист бумаги, то их нейроны разряжались определенным образом. Но они разряжались точно таким же образом, если обезьяна просто слышала звук разрываемой бумаги. Таким образом, это не была простейшая имитация типа «обезьяна видит – обезьяна повторяет». Вид реакции мозга был тесно связан с целью, подразумеваемой действием. Иногда мы априори считаем, что ментальный процесс восприятия действия отличается от ментального процесса оценки действия. Но в приведенных примерах процессы восприятия и оценки тесно и неразрывно связаны друг с другом. Эти нейроны входят в одну и ту же систему восприятия, в одни и те же сети.

После пармских опытов многие ученые, в том числе Якобони, считают, что им удалось найти зеркальные нейроны и у человека. Зеркальные нейроны человека помогают нам интерпретировать намерение, связанное с действием, хотя, в отличие от обезьян, люди посредством зеркальных нейронов способны имитировать действия и без определения стоящей за ними цели. Мозг женщины реагирует разрядом определенной формы, когда она видит, как кто-то берет двумя пальцами за ножку бокал вина, но разряд будет иным, если кто-то точно тем же жестом двумя пальцами возьмет зубную щетку. Женский мозг реагирует определенным образом на речь другого человека, но совершенно иначе – на невнятную болтовню обезьян.

Когда зрители кино наблюдают погоню, их мозг реагирует так же, как если бы гнались за ними, хотя и с меньшей интенсивностью, чем он реагировал бы, если бы за ними гнались в реальности. Когда Гарольд видит, как Джулия любовно смотрит на него сверху вниз, он, вероятно, воспроизводит активность ее мозга и узнает, как чувствуют любовь.

Гарольд растет всеядным, неразборчивым имитатором, но это помогает ему во многих вещах. Кэрол Эккерман , профессор психологии в университете Дьюка, провела исследование, предположив, что чем больше ребенок играет в имитационные игры, тем скорее он научится говорить. Таня Чартранд из университета Дьюка и йельский психолог Джон Барф обнаружили, что чем больше два человека подражают движениям друг друга, тем больше они друг другу нравятся, а чем больше они друг другу нравятся – тем больше подражают друг другу. Многие ученые считают, что способность подсознательно разделять чужую боль – необходимый элемент эмпатии, а именно она лежит в основе морали и нравственности.

Учение о зеркальных нейронах находится пока в стадии становления, но уже сейчас эта теория позволяет нам объяснять феномены, с которыми мы сталкиваемся ежедневно, особенно в отношениях между родителями и детьми. Сознание и разум одного человека активно проникают в сознание и разум других людей, и наоборот. Мозг одного человека формирует многочисленные связи с мозгом других. У разных людей могут возникать одинаковые мысли и чувства, передающиеся по невидимым сетям, наполняющим пространство между людьми.

Заставим их смеяться

Однажды, несколько месяцев спустя, Джулия, Роб и Гарольд сидели за столом и обедали. Роб случайно уронил на стол шарик от настольного тенниса. Гарольд звонко, словно колокольчик, рассмеялся. Роб еще раз, уже нарочно, бросил шарик на стол. Гарольд широко открыл рот и прищурил глаза. Затем, трясясь всем телом и наморщив лобик, мальчик заливисто захохотал. Роб поднял шарик над столом и задержал его в руке. Гарольд и Джулия застыли в ожидании. Роб выпустил шарик, и он несколько раз отскочил от стола. Гарольд захохотал пуще прежнего. Он сидел в своей пижамке, прижав ручки к бокам, и восторженно смеялся. Роб и Джулия сами смеялись до слез вместе с сыном. Роб принялся снова и снова бросать шарик на стол. Каждый раз Гарольд застывал в радостном оцепенении, ожидая, когда шарик упадет на стол, а дождавшись, буквально визжал от восторга, тряся головкой в такт смеха, и обводил лица родителей сияющим от счастья взглядом. Роб и Джулия визжали вместе с сыном, невольно подражая ему.