Мозговой штурм. Детективные истории из мира неврологии - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна О'Салливан cтр.№ 59

Примерно в то время, когда Майку делали томографию, его девушка Зоуи проснулась и позвала его. Они провели вместе прошлый вечер, и она осталась у него на ночь. Майк встал до того, как она окончательно проснулась. Он прошептал, что идет на пробежку, но она была слишком сонной, чтобы осмыслить его слова. Она не знала, как долго его не было. Зоуи прождала час, а потом оделась и вышла на улицу поискать его. Она понятия не имела, каким был его обычный маршрут для пробежки. Она побродила по улицам пятнадцать минут, а потом поняла, что это бесполезно. Девушка оказалась в затруднительном положении. Она не знала родителей Майка настолько хорошо, чтобы позвонить им. Она чувствовала себя глупо. Вдруг он просто встретил кого-то из знакомых и решил выпить с ним кофе?

Еще через час Зоуи была уверена, что что-то случилось. Она позвонила одному из друзей Майка, после чего они встретились и стали искать его в ближайших кварталах. Вскоре они начали обзванивать больницы. В первую больницу, в которую они позвонили, недавно привезли Джона Доу, который соответствовал описанию Майка. Майк уже перенес операцию и находился в отделении интенсивной терапии, когда к нему приехала напуганная семья. Он полдня лежал под именем Джон Доу, прежде чем медсестры стерли этот псевдоним с таблички над кроватью и написали на ней его настоящее имя. Тогда никто не знал, что личность Майка изменилась окончательно и бесповоротно.

* * *

Я встретилась с Майком через полгода после того происшествия. На самом деле у нас до этого уже должны были быть две консультации, но они так и не состоялись. Когда он впервые пришел в клинику, я опаздывала на пятнадцать минут. Предыдущий пациент задержался чуть дольше положенного, и из-за этого время приема сместилось. Большинство пациентов соглашаются подождать, если персонал вежлив и приносит свои извинения, а потом на приеме им уделяют много времени. Однако Майк не был готов с этим мириться. Извинения его не устроили, и он не хотел терпеть неудобства. Между ним и администратором состоялась отвратительная ссора. Ругань было слышно даже в моем кабинете, но, так как я была с другим пациентом, я не могла выйти и посмотреть, что происходит. Когда я наконец была готова принять Майка, мне сказали, что он ушел.

– Он заявил, что не может ждать, и был довольно агрессивен, – сказала одна из сиделок. – Он пригрозил, что напишет на нас жалобу.

Мне нравилась эта сиделка. Она была бесконечно трудолюбива и прекрасно работала с пациентами. Тот факт, что на Майка не подействовала ее способность успокаивать людей, о многом мне говорил.

– Пусть делает что хочет, – вздохнула я и пригласила следующего пациента.

Через несколько недель я получила письмо от его терапевта. Она слышала, что наша с Майком встреча не состоялась, и сердечно просила снова записать его на прием. Она объяснила, что Майку пришлось нелегко с момента травмы головы, и попросила меня проявить терпение. Я опять записала его на прием, но наша вторая консультация, как и первая, не состоялась. На этот раз Майк пришел вовремя, и прием шел по плану, однако он, по никому не известной причине, ушел и не вернулся. Я так и не поняла, что случилось.

На третий раз мы все же встретились. Он пришел с родителями.

– Не спрашивайте, почему два этих старика везде за мной таскаются, – сказал он, смеясь, когда я пригласила их в кабинет.

– Ничего, если мы поприсутствуем? – спросила его мать.

Она выглядела смущенной и усталой. Майк повернулся к ней:

– Я говорил тебе, что для меня это неприемлемо, но вы все равно здесь. Если врач скажет, что я взрослый и могу справиться самостоятельно, это тебя убедит? – спросил Майк.

Я сразу же оказалась в затруднительной ситуации. Он ясно дал понять, что не желает, чтобы родители присутствовали. Правильно ли было включать их в наш разговор? Я хотела, чтобы они остались. Они могли рассказать мне о том, что произошло в ту неделю, когда Майк был без сознания в отделении интенсивной терапии. И многое другое, как я подозревала. Я осторожно спросила:

– Возможно, вашим родителям следует остаться, чтобы рассказать мне подробности вашего пребывания в отделении интенсивной терапии? Вероятно, вы не все об этом помните.

– Вы все здесь сговорились, – сказал Майк, смеясь, но это не был добрый смех.

Затем он резко повернулся и начал тыкать пальцем в лицо сначала матери, а потом и отца.

– Я позволяю вам остаться. Я. Позволяю. Но говорить буду я. Вы здесь ни к чему.

Мы согласились на такой вариант: родители останутся в кабинете, но консультация будет проходить между Майком и мной. Во время разговора его мать выглядела так, будто вот-вот заплачет. Тем временем Майк раскачивался на своем стуле, словно пытался показать свой авторитет на совете директоров. Он был молод и хорош собой. Авторитарность казалась для него естественной. Его волосы, сбритые перед операцией, давно отросли, и внешне не было никаких признаков того, что у него была травма головы. Сразу нельзя было сказать, насколько он нездоров. Снаружи он вовсе не выглядел больным. Где угодно, кроме моего кабинета, он бы произвел впечатление на окружающих и даже заставил бы других завидовать ему. Однако внешность бывает обманчива.

После того как Майк вернулся домой из больницы, они с семьей радовались, что он остался цел.

– Когда мы увидели его в отделении интенсивной терапии, нам посоветовали ожидать худшего. Мы позвонили всем близким и попросили их прийти попрощаться. Все было действительно плохо, – сказала мне его мать.

Говоря, она с опаской посматривала на своего сына. Он позволил ей сказать это, так как ее слова давали понять, через что он прошел.

– Они были абсолютно уверены, что я умру. Чудо, что я жив. Я чудо! – Майк выглядел крайне самодовольно, когда говорил это.

Майк чувствовал себя настолько хорошо, что если бы дела так шли и дальше, то он вернулся бы на работу через неделю после выписки. Зоуи и семья убедили его в том, что ему требуется больше времени. В итоге он продлил больничный еще на месяц и провел это время в попытках выяснить, что же с ним произошло.

Свидетелей не было. На камере наружного наблюдения было видно, как Майк бежит по улице рядом со своим домом. Вторая камера запечатлела его на другой улице, а затем он пропал из виду. В соседних домах жили люди, но Майк не связался ни с кем из них. Полиция предположила, что на него напали с целью ограбления. Во время бега Майк слушал музыку на телефоне. На камерах видно, что он держал мобильник в руке. Когда Майка нашли, телефона не было. Может быть, он просто споткнулся, и случайный прохожий забрал его телефон, но в том районе за последний месяц произошло два ограбления, так что этот вариант был возможен. Полицейские полагали, что Майка толкнули, он упал и ударился головой об асфальт. Каким бы ни был верный сценарий, травма головы была настолько серьезна, что привела к обширному внутричерепному кровотечению, из-за которого Майк потерял сознание.