Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Хутарев-Гарнишевский cтр.№ 14

Аналогичная мера в жандармерии была принята и касательно евреев. 21 июня 1880 г. было утверждено положение Военного совета, воспрещавшее принимать на службу в корпус жандармов не только иудеев, но и всех евреев, включая выкрестов ^[131]. В 1890–1900‐х гг. это правило неукоснительно соблюдалось ^[132]. Хотя в отличие от запрета на службу поляков аналогичная мера против евреев скорее была акцией превентивной, рассчитанной больше на перспективное, чем на немедленное внедрение в жизнь. Обилие евреев среди революционеров не могло не вызывать желания предотвратить проникновение их или симпатизирующих им лиц в политический сыск. При этом все состоявшие в ОКЖ выкресты продолжили службу, в частности начальник Петербургского ГЖУ генерал Петр (Пинхас) Васильевич Секеринский ^[133], происходивший из варшавской еврейской семьи.

По отношению к представителям других вероисповеданий ограничений не было. Например, протестанты занимали высокие должности в корпусе. Из известных лютеран можно привести в пример главу Тульского ГЖУ в 1907–1917 гг. генерал-майора Н. А. Иелита фон Вольского, а Смоленским ГЖУ руководил полковник Е.Г. фон Плато, чьи отец и дядя, Г.Э. и Э.Э. фон Плато, также служили в корпусе в штаб-офицерских чинах; начальника Херсонского ГЖУ в 1912–1917 гг. полковника В. Э. Тунцельмана фон Адлерфлуга, его отца генерал-майора Эдуарда, во второй половине 1890‐х гг. состоявшего в штабе корпуса ^[134].

Традиционно считается, что офицерам недворянского происхождения было запрещено поступать в корпус ^[135], что не соответствует действительности. Например, при поступлении в корпус жандармов подпоручика А. П. Мартынова, будущего начальника Саратовского и Московского охранных отделений, специально уточнялось его происхождение (сын коллежского регистратора) и наличие родственников в корпусе ^[136]. Начальник Московского ГЖУ отдельно указывал на недворянское происхождение Мартынова ^[137]. В корпусе служили подполковник И. Л. Крамаренко (из священнических детей), подполковник Н. А. Афонасьев (выходец из купеческой среды) ^[138]. В течение 9 лет, с 1904 по 1913 г., начальником Воронежского ГЖУ был выходец из потомственных почетных граждан генерал-майор В. З. Тархов ^[139].

Однако элитарный характер корпуса накладывал определенный отпечаток. Офицерский состав был преимущественно дворянским. Среди 40 офицеров, предназначенных к вызову для прикомандирования к штабу на 1 сентября 1899 г., 31 человек (то есть 77 %) были потомственными дворянами ^[140]. С целью сохранить дворянский состав корпуса 13 ноября 1896 г. штаб циркулярным распоряжением № 28 рекомендовал начальникам жандармских управлений принимать ходатайства о зачислении в кандидаты на поступление в корпус преимущественно от офицеров дворянского происхождения. А в 1899 г. в циркуляре штаба корпуса № 25 говорилось: «По открытии приема от офицеров просьб о переводе их в корпус, объявлять им, что будут приниматься ходатайства лишь тех, кои происходят из потомственных дворян и окончили курс военных училищ. Этим же цензом по образованию и происхождению надлежит руководствоваться и командирам жандармских дивизионов при выборе офицеров для перевода во вверенные им части» ^[141]. Суть этого циркуляра состоит в улучшении образовательного и культурного уровня офицеров, поступающих на курсы, а не в создании сословного барьера. И после его публикации недворяне продолжали поступать в корпус, например братья А.П. и П. П. Мартыновы в 1899 и 1902 гг.

Эта мера скорее может быть расценена как часть общей государственной политики по привлечению дворян на военную службу. Тенденция к сокращению в 1890–1900‐е гг. потомственных дворян в офицерском составе армии пугала правительство. Тогда в армейской пехоте дворян было 39,6 %, в кавалерии – 66,7 %, в артиллерии – 74,4 %, и только в гвардии их представительство варьировалось (в зависимости от рода оружия) от 88,7 до 96,3 % ^[142]. В среднем же процент дворян в 1890‐е гг. колебался в районе 50–52 %. В корпусе жандармов в то же время около 80 % состава были представлены потомственными дворянами, то есть значительно больше, чем в среднем по армии.

В корпусе традиционно служили многие представители титулованных родов, в первую очередь традиционных для русской армии немецких и скандинавских баронских родов (В. Ф., Р. А. и С. Г. Энгельгардт, Г. П. и Е.Г. фон Медем, К. В. Врангель, Н.Э. и Э.Ф. фон Нольде, Л. Н. Левендаль, Е. Е. Людинкгаузен-Вольф, Р. В. Крюденер, Д. В. Корф, К. П. Унгерн фон Штернберг и проч.). Наряду с ними были и многочисленные представители русской знати, а также верхов аристократии: князья В.Я., И.И. и С. Л. Шаховские, И. Д. Кропоткин, Ю. Д. Голицын, М. В. Волконский, В.А. и К. В. Путятины; представители других знатных фамилий: князья И. К. Эристов, А. Н. Багратион-Давидов, М. Г. Туманов, Г. Г. Кантакузин, Н. А. Урусов. Особо необходимо отметить, что все эти люди начали свою службу в ОКЖ с самых низших, адъютантских, постов; они не занимали сразу высокие посты по причине перемещений в Министерстве внутренних дел. Таким образом, устойчивые представления о малой престижности жандармской службы и закрытом сословном составе корпуса не имеют под собой реальных оснований.

Хочется отметить, что руководство корпуса активно поддерживало существование жандармских офицерских династий. Это было связано с затруднениями при проверке политической благонадежности переводящихся в корпус офицеров ^[143]. Наличие близких родственников, уже какое-то время служащих в жандармерии, давало некоторые гарантии благонадежности. По расчетным данным из 1012 офицеров корпуса жандармов 228 человек (то есть 22,5 %) находились в родственных отношениях либо между собой, ибо с чинами департамента полиции. Из этих 228 человек 18 офицеров имели генеральский чин, а 113 человек – чины полковника и подполковника; 106 человек занимали командные должности в ранге помощников начальников ГЖУ и ЖПУЖД, начальников уездных жандармских управлений. Из 228 человек в разные годы должность начальника ГЖУ занимали 38 человек, а начальника ЖПУЖД – 13 человек. Сравнивая эти цифры с общим количеством управлений, видно, что около 47 % всех высших руководящих жандармских постов на местах занимали родственники. Эти цифры дают возможность уверенно говорить об известной кастовости в руководстве корпуса жандармов.