А потом мое внимание привлек тихий смех из самого темного угла комнаты. И в очередной раз сверкнувшая молния, позволила разглядеть незваного гостя. Это был кто-то или что-то бесформенное, с черными провалами глаз. Они были настолько темными, настолько поглощающими свет, что даже в такой темноте их было хорошо видно.
Сердце пустилось в галоп, а горло свело спазмом, и только благодаря титаническим усилиям, мне удалось хоть немного успокоиться и хрипло спросить:
— Кто ты?
— О-о-о, храбрая девочка. Х-х-храбрее той, первой — хриплый смех, — так даже интерес-с-снее.
А потом оно, рвано перемещаясь с места на место, двинулось ко мне. И, остановившись в десяти сантиметрах, произнесло:
— Теперь понятно, ш-ш-што в тебе наш-шел Артур. Интерес-с-сно…
Это нечто поддалось еще ближе, вынуждая меня вжаться в стену, чтобы увеличить расстояние между нами. Рядом с этой сущностью я чувствовала себя очень странно — по телу ползали мерзкие мурашки, и постоянно хотелось то ли кричать, то ли плакать. Перед внутренним взором мелькали самые страшные и отвратительные сцены из моей жизни, сцены, которые я пыталась забыть и выкинуть из памяти: вот в дет. доме у меня пятилетней мальчишки, отобрав мою любимую и единственную куклу, сломали ее так, что починить было уже невозможно, вот прямо у меня на глазах Вику сбивает машина, и ее увозит скорая, вот Женя, моя первая любовь, говорит, что бросает меня и вообще ни когда не любил, а встречался с такой страшилой только ради секса.
С трудом вынырнув из жутких воспоминаний и собрав остатки храбрости, повторила вопрос:
— Кто ты?
Мне показалось, или в этих непроглядно-черных глазах промелькнуло удивление?
— Так быс-с-стро с-с-смогла вырватьс-с-ся? С-сильная, с-с-сладкая девочка! И поэтому я дам тебе с-совет — беги, беги так далеко, как только с-сможеш-ш-шь. Ос-ставь Торнэ. Он мой!
И после этих слов это существо исчезло, а свет включился сам собой. По стеночке я сползла на пол, потому что ноги отказывались держать свою хозяйку, и попыталась унять нервную дрожь, бившую все тело.
Посидев так некоторое время, встала и на негнущихся ногах отправилась на кухню. Прямо так — в халате, с влажными волосами и босиком.
Я настолько погрузилась в свои впечатления после этого разговора, что если бы кто-то спросил меня, как я оказалась в библиотеке с бутылкой вина и тарелкой нарезанного сыра, то вспомнить бы, даже при большом желании, не смогла. Этот отрезок времени просто не запечатлелся в памяти.
С тяжелым вздохом села, откупорила бутылку, сделала глоток прямо из горлышка и продолжила сверлить стену задумчивым взглядом.
В таком состоянии меня и нашел Эрик. Он присел на корточки напротив и тихо поинтересовался:
— Варя, что случилось?
Сфокусировала взгляд на младшеньком и, отпив из бутылки, ответила:
— Твой брат случился — я хотела еще отхлебнуть, но вино у меня отобрали и, уверено подняв, пересадили в кресло. Оказывается все это время я на полу сидела. Печально посмотрела на бутылку в руках Торнэ-младшего и попросила:
— Отдай, а.
— Нет, тебе на сегодня хватит — Эрик был настроен решительно, — так расскажешь, что произошло и, причем тут Артур?
— Злой ты, фенечка. И вообще, чего это ты не на свидании?
— Ты время то видела? Час ночи уже.
Да? Это сколько я тут просидела?
Мужчина опять присел передо мной и вопросительно заглянул в глаза, осторожно взяв за руку:
— Эрик расскажи, как твой брат получил это проклятие.
— Опять? Варя, я же просил не вмешиваться в это!
Я грустно улыбнулась:
— Ты просил, Артур просил. Но вся соль в том, что я и так вляпалась по самое «немогу».
И я все рассказала Торнэ-младшему. Абсолютно все — и про сны, и про дневник Лиалин, и про беседу с вечерним гостем. Только про влюбленность в старшего и наш последний с ним разговор умолчала — не надо Эрику об этом знать.
По мере моего рассказа младшенький все больше мрачнел, а в конце произнес:
— Все повторяется.
— Да. Поэтому и прошу рассказать, а еще понять меня и не увозить. Этому существу не я нужна, а Артур. И мы должны как можно скорее понять зачем, иначе, чувствую, с твоим братом случится что-то страшное.
Эрик все это время смотревший и слушавший меня очень внимательно, как-то понимающе хмыкнул и утвердительно сказал:
— Ты влюбилась в Артура.
Несколько мгновений я глупо хлопала глазами, а после смущенно опустила взгляд, покраснев до корней волос. Эрик же задумчиво поскреб подбородок.
— Понятно все с тобой, а он?
Я помотала головой:
— Нет, не знаю.
А ведь и правда не знаю — в любви он мне не признавался, а желание еще ни о чем не говорит. Младшенький тяжело вздохнул и сел в кресло напротив:
— Ты уже что-то выяснила?
Такой резкий переход к делу немного удивил, но я быстро собрала мозги в кучку:
— Почти ни чего. Я много книг прочитала о проклятиях, но даже близко похожего не нашла. Поэтому у меня есть подозрение, что это не проклятие, а одержимость.
Эрик непонимающе посмотрел на меня:
— Ну, знаешь, это когда какая-либо сущность вселяется в человека и получает способность управлять им, воздействовать на его сознание. В моем мире можно найти много книг и фильмов на данную тематику.
— Признаться, я не задумывался об этом. В Эллоисе о таком ни когда не слышали.
— Во-о-от! — я подняла указательный палец вверх, — так расскажешь, как и когда Артур получил проклятие. Возможно, это поможет сдвинуться с мертвой точки.
— Я не могу сказать как, потому, что и сам не знаю. Брат не рассказывал и всячески уходил от ответа, при малейшей попытке с моей стороны расспросить его. Но точно знаю когда. Произошло все пятнадцать лет назад. Артуру тогда было двадцать, и он учился на третьем курсе АМЗ. Произошел этот случай, когда он проходил летнюю практику в Заброшенном лесу. Как я и сказал, что там случилось, не знаю. Но вернулся брат оттуда уже изменившимся. Он стал более молчаливым, замкнутым, а еще его магическая сила увеличилась во много раз.
Заброшенный лес значит?
— Подожди! Вы и меня ведь там нашли! Можешь показать на карте, где он находится? — я возбужденно подскочила с кресла, почувствовав, что что-то наклевывается.
— Конечно — последовал ответ младшенького, и я умчалась за требуемым.
Карту я нашла быстро и, расстелив ее на небольшом столике, стала всматриваться в обозначения, нанесенные на бумагу. А Эрик, даже не глядя, ткнул в обширный участок зеленого цвета в углу континента:
— Вот. Это и есть Заброшенный лес.