Эллинороссия - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Володихин cтр.№ 33

– Достаточно, – говорю я ей. – Полагаю, страх вернуться не домой, а в сон, страх сделаться частью сна, гораздо неприятнее страха перед простой и честной гибелью от завала.

Тогда эта умная женщина, помолчав, ответила мне:

– Не может быть. Просто не может быть. Вы подверглись разрушительному воздействию технэмы, ваше сознание…

– Может! – перебил я ее. – Существует учение большого философа и богослова Симеона Полоцкого, которое объясняет всё, что со мной приключилось. Премудрый Симеон сделал одно допущение: мы с вами и весь космос, нас окружающий, не сотворены. И, возможно, сотворены не будет. Мы – суть эйдосы будущего, не покинувшие Божьего замысла. Творец перебирает возможные последовательности будущего и сочетания эйдосов, необходимых для его осуществления. Когда Он выберет то, что Ему представится наилучшим, начнется Творение. Появится мир, моря и суша, звери и птицы, люди и их причуды. Но нашу ли Он последовательность выберет, другую ли, нам не суждено угадать. И я мог очутиться в другой последовательности несотворенного будущего. Они ли в глазах Творца более истинна? Или все-таки наша? Или какая-то третья, пятая, сотая? Бог весть.

Мария Николаевна сидела передо мной, поглаживая финифтевый браслет на левой руке. Это движение, как видно, помогало ей не упасть в бездну, любезно раскрытую мною.

– Оставим это, – наконец заговорила она. – Мы не можем определить, верно ли учение премудрого Симеона. А потому отойдем от него, и благо нам будет. Всё ли я услышала о страхах вашего брата, умельцев? Признаться, от того, что я уже знаю, меня пробирает озноб…

«Вашего брата»! Она моложе меня десятилетия этак на полтора. А в беседе то и дело звучат слова, кои пристали человеку зрелому, либо рожденному повелевать. В том числе, повелевать и такими, как я. Любопытно, откуда они взялись?

– Нет, еще не всё, Мария Николаевна. Пятое поле – технэмы гутиев. Они враждовали с царством Алларуад. А когда оно разрушилось, пришли на земли Междуречья как хозяева. Гутии владели грубой и злой магией. Они мало строили, но от всего, ими созданного, разит ею. И гутии первыми решили набивать технэмы ловушками на людей. Если знать их магию, если внимательно следить за тем, где ты находишься и что происходит вокруг тебя, ты, с Божьей помощью, не попадешься. Но хоть ненадолго ослабь внимание… о… В горах Загрос, разряжая гутийскую технэму, я впервые потерял подчиненного. Вам бы, полагаю, не хотелось видеть, как человек превращается в ручей.

Она в ужасе прикрыла глаза.

– Меоты и египтяне – их прямые наследники, продолжатели. Шестое поле. Слава богу, продолжатели они бесталанные. Их ловушки бесхитростны. Если бы не магические заслоны, знающий человек мог бы гулять по египетской пирамиде как по собственному дому. Но магией они владели худо, магия им не давалась. В египетских и меотских технэмах магия то есть, совсем слабенькая, то ее вовсе нет… А вот финикийцы – седьмое поле – куда как более изощренны. В тайных пристанищах финикийских кораблей, в местах, где они спускали на воду боевые суда, собственно, технэ почти нет. Так, мелочи, всё очень просто. Зато по сию пору там невидимыми цепями прикованы к стенам вредоносные сущности. Когда мы разряжали малое вместилище карфагенской наутики, погибло восемь человек. Из них семеро – во время отчитки. Иными словами, когда из них изгоняли вселившиеся сущности… Меня Бог миловал.

Я выпил вина, заработав неприязненный взгляд. Вся зачарованность сейчас же улетучилась…

– На восьмом поле очень древняя «невидимая держава» регины Мэб. Мы почти ничего не понимаем в том, какие принципы руководили ее существованием… То, что строили ее рабы, то, чем управляли ее жрецы, то, где набирались силы ее певцы и воины, совсем не похоже на технэмы. Во всяком случае, на технэмы, которые мы знаем у других народов. Народ Мэб пользовался чистой магией разных видов, но всегда и неизменно сатанинской по происхождению. Технэму Мэб трудно заметить. Вот, например, морская защитная технэма: волны, камни, торчащие из воды, дерево, нависшее над пропастью, плита с письменами и… узел магических ветров, не развязавшийся за три тысячелетия. Такую технэму древние эллины именовали, по незнанию, сиреной. Морякам виделись прекрасные женщины, у них в ушах звучали восхитительные песни, а потом разом все, кроме редких счастливчиков, сходили с ума и бросались в воду… Но это, допустим, самое простое. Хуже, когда технэма Мэб принимается изменять тело или ум того, кто наткнулся на нее. Один раз моего учителя и меня призвали разрядить технэму, позволявшую переносить целые скалы по воздуху. Как она выглядела? Да просто поляна с черным кострищем посередине, узоры на камнях, очень много пепла и угольев, кости лошадей и птиц… Мы ее разрядили. Но мой учитель намертво сросся со старенькой кривой осинкой, оттого и умер. У меня позади верхней десны выросло четыре новых зуба. После того, как их удалили, две седьмицы мне снилось боевое опьянение каким-то черным мёдом, до странности жидким. Всякую ночь, утратив сознание, я воевал за Мэб. Крушил всё, что попадалось на пути, один раз тяжело ранил лекаря и… еще кое-кого. Потом меня надоумили причаститься. Ночные «войны» прекратились. Но слова из песни не выкинешь: на протяжении двух седьмиц я переставал быть собой после полуночи…

Налил себе еще. Ароматное Партенитское стоит пить хотя бы потому, что…

– Хватит нажираться, – слышу я.

Мария Николаевна смотрит на меня спокойно и зло. Во взгляде ее читается: «Я хочу тебя ударить. Дай мне повод!»

Что за бешеная кошка такая! Что за колючий человек! Да, сегодня я намеревался как следует принять, но всё выпитое по сию пору даже разминкой назвать нельзя. Последнее время я много пью. Иногда – неприлично много. На меня поглядывают косо. А я, в сущности, не пьяница. Я просто любитель разнообразия. Мне хочется попробовать вкусы и запахи всего того, что с душой сделано из виноградной лозы. Чуть перебираю? Разве только самую малость. Но сейчас… сейчас я в самом начале большого забега, а она, эта рысь голубоглазая…

Ну хорошо. Хорошо! Попробую остаться истинно вежливым патрикием, пусть в роду у меня сплошь однодворцы.

Отставляю чашу.

– И есть еще сказание… Так, глупость, выдумка. Передается от одного поколения умельцев другому. Как долго? Вот уж не знаю. Триста лет с привесом, я думаю. Иногда кто-нибудь из ребят сообщает: «Нашел! Подтвердилось!» Беда только, что в нашем случае ничего, ровным счетом ничего до конца подтвердить нельзя. Как и опровергнуть, впрочем. Будто бы существует девятое поле. Будто бы до людей лучшими землями владели некие исполины, силачи, не знавшие закона, безудержные в своем неистовстве… Будто бы их звали арефа или арефайи… Древнее зло. То ли они погибли от гнева Божьего, то ли их перебили сами люди, то ли они заснули, чтобы пробудиться, когда начнут исполняться последние сроки… Возможно – только возможно, никаких твердых доказательств нет! – существуют технэмы, созданные еще до Потопа. Созданные ими, арефа. И нет ничего страшнее… Просто очень красивое место, где тебе предлагают соблазн, который тебя сражает. Ты не можешь его победить, и сила, заключенная в ловушке, отчего-то выбирает именно тот соблазн, с каким тебе ни при каких обстоятельствах не справиться. Место открывается совершенно неожиданно и поглощает всех тех, кто коснется земли и воды, явившихся вместе с ним, или вдохнет тамошнего воздуха. Никакой боли. Диво, краса, совершенство… твоя душа уходит от тебя и омрачается. Ты сам никогда не вернешься. Всё это, полагаю, сказки… Правда, один мой друг пошел в горное селение, появившееся на месте, где никогда никто не жил, увидел там серебряную бабочку и сошел с ума с тоски по ней. Не зашел внутрь, просто увидел издалека свою мечту, какую-то недостижимую мечту, и сделался умалишенным.