Глава 4
«Ложь на тараканьих ножках ходит – того и гляди подломится». Не зря среди простого народа раньше так говаривали. Едва спустился я в вестибюль, как сразу же увидел мерзкого таракана, ловко перебирающего лапками…
Да нет, даже не таракана, а самого настоящего паука, уже раскинувшего в разные стороны свою паутину лжи.
Пациенты и врачи слушают болтовню очередного земгусара – тщедушного старикашки лет семидесяти, одетого в яркую псевдовоенную форму. Даже погоны на плечах штатского пальто имеются из хитроумно завязанных серебристых шнуров.
И правда паук. Настоящий хитрый и вертлявый паук. Самое обидное, что вот таких ряженых сейчас и на фронте, и в тылу развелось видимо-невидимо, и твердят они практически одно и то же, еще с начала войны нахватавшись высокопарного, щедро напичканного ура-патриотизмом правительственного слога. Не отстает от коллег и старикан:
– …Неприятельские войска идут по нашей земле! Мы боремся за нашу родину, мы боремся за свое достоинство и положение великой державы! Не повесит голову в унынии русский богатырь, какие бы испытания ему ни пришлось пережить! Все вынесут его могучие плечи и, отразив врага, вновь засияет мирным счастьем и довольствием единая, нераздельная родина во всем блеске своего несокрушимого величия! Мы доведем эту войну, какая бы она ни была, до победного конца!..
Слышу все эти приторно-сладкоголосые речи, а у самого на душе становится омерзительно и гадко. Именно такие горлопаны кричали, кричат и всегда будут кричать о войне до победного конца, не считаясь с мнением народа. А в феврале (то есть марте) семнадцатого, когда всеми преданный и покинутый царь подпишет отречение от престола, на историческую сцену, шагая по революционной крови с гордо вздернутыми носами, выйдет олигархическо-масонская банда под названием «Керенский и Ко». Жаль, очень жаль, что у Николая еще в августе четырнадцатого не хватило жесткости (и даже жестокости) для введения по всей России монаршей диктатуры военного времени с эффективным карательным органом. Кто-то не согласится, скажет: «Что поделать – один государь был. Кругом враги. Ничего совершить не мог». Риторический вопрос. Очень. Есть всероссийский самодержец, наделенный всей полнотой власти и держащий в своих руках политические рычаги, а есть директор ткацкого комбината, не имеющий своего мнения, а вечно куда-то поглядывающий, не случилось бы чего, не сказал бы кто-то что-то. Не можете сами, ваше величество, так дайте другим, более решительным людям железной рукой навести порядок и на фронте, и в тылу. Те же товарищи чекисты с ворами не церемонились – сразу к стенке. А у вас что?..
Но про кого я говорю вообще. Государь-император Всероссийский Николай Второй до этого уже одну грубейшую ошибку сделал, ввязавшись в совершенно ненужную ни ему, ни тем более стране войну с Японией. И обошлась эта война России почти в три миллиарда рублей убытку. Народное хозяйство расстроено, еще плюс три-четыре миллиарда. Внешний долг взлетел, там только по процентам ежегодно требовалось выплачивать сто пятьдесят миллионов.
Про армию вообще молчу. Ее после войны фактически требовалось восстанавливать заново. Сразу же всплыли недостатки: пулеметов не хватало, тяжелой полевой артиллерии нет, снаряжение скверное, обозная часть настоятельно требовала реорганизации, материальные ресурсы истощены, с командным составом плохо.
Начали было улучшать – СГО
[9] создали, большую программу по усилению и реорганизации армии замутили, семь тысяч профнепригодных офицеров в отставку отправили. И что же? Помогло все это в следующей, уже нынешней мировой войне? Ведь опять на те же грабли наступили. К примеру, с безграмотностью среди солдат никто не разобрался
[10]…
Но не мне судить нынешнюю власть. Зато я могу попытаться изменить предначертанное, перевести поезд истории на другие, возможно, менее кровавые для моего отечества рельсы.
Как перевести? По этому поводу я размышлял много, но пока ничего не придумал. Что может сделать тридцатипятилетний «пришелец» из будущего, очутившийся в чужом юном теле в прошлом? Думайте, Михаил Иванович, думайте. Шевелите мозгами…
А земгусар меж тем продолжал горячиться. «Лгать – не устать, лишь бы верили». Все же прав народ наш мудрый…
Ну, наконец-то болтовня прекратилась, чтобы уступить место шутовству. Аккомпанируя себе маленькой гармошкой и мандолиной, на место «паука» лихо выскочили два клоуна. Вот они, Вашуков и Бандурин местного разлива (хотя вернее будет Бим и Бом). Оба одеты в трофейные пестрящие заплатками германские шинели. У обоих огромные вздыбленные рыжие усища, напоминающие клыки мамонта. На обшарпанных, одетых на головы касках прикручены козлиные рога. «Откровенный и задушевный разговор германского кайзера-императора Вильгельма-Подлючего с его верным маршалом-генералом Гинденбургом-Толстющим о войне, вине и прочем» – еще одна «агитка». Однако всем нравится, и слышен смех…
А вот и подарки. Какие?.. Хорошо, что хоть тут господа из Всероссийского земского союза не разочаровали и привезли в госпиталь нужное: теплые вещи, шерстяное белье, вязаные носки, перчатки. Есть шоколад и конфеты от «Эйнем» и «Абрикосов», трубки, кисет и папиросы «Тройка», «Царскiя», «Пушка», «Дукатъ»…
И тут везде на глаза попадается неизменное изображение героя первой Неманской армии и первого Восточно-прусского похода простого казака Козьмы Крючкова, вопреки своей воле ставшего настоящим брендом нынешней войны
[11].
Но солдатам теперь не до Крючкова. Солдаты – народ практичный и запасливый. Солдаты совсем про другое говорят:
– Мать частная, сколько ж тут табаку! Ох, и знатный, должно быть?!
– Язи тебя! Куда прешь, оглашенный! В очередь вставай! В очередь!