Со страниц другого «утра» (уже «Утро России») на меня смотрела княгиня Шаховская, выехавшая в действующую армию… Постойте, постойте. Это не та ли светская львица, морфинистка, горячая почитательница Григория Распутина, а по совместительству еще и первая в мире женщина-военлет? Порывшись в памяти, признаю – она самая.
Снова пальцы перебирали номера… «Николаевская газета»… Что тут у нас?.. Глаза болят от непривычных «ятей» и «ёров», но все же читаю и как будто не замечаю старояза:
«БЕСШУМНЫЕ ПУШКИ»
«„Правительственное бюро печати“ сообщает, что германцы в последних боях пользовались бесшумными пушками. Уверяют, что это усовершенствованные пушки, из которых снаряды вылетают без шума. Расстояние между боевыми линиями обеих сторон в некоторых пунктах равны всего сорока ярдам. В момент полного затишья солдаты сходятся и угощают друг друга табаком. Очевидцы рассказывают, однако, что даже в те дни, когда „никаких событий не происходит“, число убитых достигает внушительной цифры…»
Опять про войну. А вот и «Петроградский листок», а в нем…
«ПОЕЗДКА ВИЛЬГЕЛЬМА НА ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ»…
Ну его, этого сухорукого усача
[7]… Что еще?.. Вот это уже интересно:
«ИГОРНЫЙ ПРИТОН
В КВАРТИРЕ ПОВИВАЛЬНОЙ БАБКИ»
«В ночь на двадцатое ноября чины полиции второго участка Московской части обнаружили в доме номер десять по Коломенской улице новый игорный притон в квартире повивальной бабки Веры Давыдовны Клейс.
В момент появления полиции среди игроков произошел сильный переполох.
Некоторые из них бросились бежать и пытались спрятаться в укромных местах.
Все были замечены и задержаны. Всего в квартире оказалось двадцать три игрока, в том числе несколько женщин.
Все задержанные были переписаны и, по удостоверении званий, освобождены.
Составленный по делу подробный протокол передан на усмотрение петроградского градоначальника».
Все ясно – обычная облава. И ведь откупятся игроки от полиции, дадут кому нужно «на лапу», и все само собой уладится.
Ох, как же не хватает на вас, господа шулера-жулики, Глеба Егоровича с его методой. Уж товарищ Жеглов с вами бы не церемонился, сразу бы отрубил по-своему, по-пролетарски: «Преступник должен сидеть в тюрьме!»
Ну, да что теперь рассуждать, когда времена «железных людей» еще не пришли. Смотрим дальше…
«Московский листок» – детище Пастухова как всегда жжет словом, но уже давно без Гиляровского. Хотя дядя Гиляй, если мне не изменяет память, журналистикой все еще занимается. Однако отвлекся. Читаю:
«ВЗДОРОЖАНИЕ ПРОДУКТОВ
ПЕРВОЙ НЕОБХОДИМОСТИ»
«За последнее время в Москве замечается сильное вздорожание продуктов первой необходимости. Мука поднялась в цене на пять-десять копеек за пуд. Дорожает и овес, поднявшийся с одного рубля пуд до одного рубля тридцати пяти копеек.
Все товары, шедшие к нам из заграницы: кофе, какао, перец, горчица, рис и другое, сильно поднялись в цене. Некоторые из этих продуктов даже совсем невозможно встретить на рынке. Начали сильно повышаться в цене масло и яйца. Это объясняется тем, что прекратившийся было в первое время вывоз начал налаживаться вновь…»
Объяснили, как же. Дороговизна объясняется одним: бессовестной спекуляцией, начавшейся с самого начала войны. Вся мерзость повылазила наружу, вся гниль, все ворье. И никто с гнидами бороться не хочет как следует. Вместо этого проблемы опять же улаживаются взятками, кумовством, маниловщиной и круговой порукой. И можно сколько угодно читать в газетах одно, видя при этом совсем другое. Газеты пишут:
«…Для трудового населения более всего будет ощущаться повышение цены на хлеб, но она сравнительно поднимается невысоко и регулируется справочными ценами…»
Мечтатели. Господи, какие мечтатели и идиоты. Неужели не понимают?.. Понимают. Очень хорошо понимают. И пляшут под чужую дудку…
Листаю дальше, уже не обращая внимания на названия. И здесь двигатель прогресса – вездесущая реклама.
«МАРКА ФИЛИПСЪ
Голландская экономическая лампочка
НИКОГДА, ДАЖЕ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ,
НЕ МОЖЕТЪ БЫТЬ ПОДДѢЛАНА»
____________________
«ВСЕ ДЛЯ ПОХОДА:
СГУЩЕННЫЯ СЛИВКИ,
ШОКОЛАДЪ со сгущенными сливками,
КОФЕ со сгущенными сливками.
Эти продукты дают возможность имѣть при любой обстановкѣ стаканъ молока, шоколада или кофе»
____________________
«СРЕДСТВО отъ ГЕМОРРОЯ
ХИМИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРIЯ
ПРОФЕССОР ДОКТОРЪ ПЕЛЬ И СЫНОВЬЯ…»
Стоп, стоп, стоп! Уж средство от геморроя мне точно не нужно. На желудочно-кишечный тракт не жалуюсь…
Еще немного изучаю газеты и постепенно добираюсь до предстоящего года:
«Всѣмъ ГОДОВЫМЪ подписчикамъ
„МОСКОВСКОГО ЛИСТКА“
на 1915 годъ будет дана
БЕЗПЛАТНАЯ ПРЕМIЯ:
роскошное, богато иллюстрированное изданiе
„ВЕЛИКАЯ ВОЙНА“
въ трехъ большихъ томахъ, съ массой иллюстрацiй,
портретов и картъ…»
Пожалуй, хватит с меня. После эдакого «информационного расследования» к газетам я уже не возвращался, вспомнив другое, может быть, по-военному более прямолинейное, но уж точно объективное мнение.
«В 1915 году русское командование должно было считаться с гораздо меньшей поддержкой с тыла. Железные дороги в 1914 году сумели уже исчерпать живые силы и материальные средства, подготовленные в мирное время. Новые формирования развивались в ничтожном масштабе, так как подготовленных людей и материальных средств не хватало и на пополнение больших потерь в действующих на фронте частях…
Русская промышленность перестраивалась в соответствии с требованиями войны гораздо медленнее, чем в государствах, находившихся на высшей ступени капиталистического развития. Особенную остроту вызывало состояние наших запасов снарядов и винтовок…
Наша превосходная полевая артиллерия принимала решительное участие в наших успехах 1914 года; теперь она отходила на второй план. Пехота потеряла свой кадровый состав офицеров и солдат; в 1915 году на ее плечи легла вся тяжесть боев; между тем дело с ее вооружением обстояло очень печально…»
[8]
Вот так. Понимал ли все это государь-император Николай Второй Александрович, раздираемый общественным мнением, правительством, высокопоставленным ворьем и спекулянтами, прогерманской и проанглийской придворными кликами, революционным подпольем? Понимала ли общественность, что уже очень скоро хваленые союзнички по Антанте надменно будут копить силы, отсиживаясь в окопах и оставив Россию фактически в одиночку бороться с германо-австро-турецкой военной машиной? Знали ли жители империи, что близится пора оставления Галиции с Польшей, когда армия, терзаемая снарядным, винтовочным, патронным и прочими гладами, до предела переполнится ненадежными прапорщиками – «Володями», оторванными от сохи крестьянами-бородачами, недовольными рабочими и зараженными революционными идеями студентиками? Я знал, вспомнив общие моменты предстоящего пятнадцатого и последующих годов, и потому долго думал о том, как мне теперь поступить со всей этой правдой. И с тягостными думами я не расставался, даже быстро спускаясь в вестибюль, где меня ждала новая, далеко не самая приятная встреча с реалиями нынешней моей жизни.