Париж в настоящем времени - читать онлайн книгу. Автор: Марк Хелприн cтр.№ 78

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Париж в настоящем времени | Автор книги - Марк Хелприн

Cтраница 78
читать онлайн книги бесплатно

Арно шел по улицам Сен-Жермен-ан-Ле, вдыхая воздух, такой душистый, несмотря на восемнадцатый день февраля, он шел, озаренный волшебным ярким светом, и думал: неужели это как быть худым? Быть красивым? Быть богатым? Быть обожаемым?

Огонь и дым весны

Жюль отправился на медосмотр, к которому, сам того не подозревая, готовился всю взрослую жизнь. Но, как и на войне, подготовка не гарантировала победы. Неполадки в организме случаются вне зависимости от воли, самоотдачи, дисциплины или мужества. Это может произойти в любую минуту и обязательно происходит, когда человек стар, а потом все катится как снежный ком к неизбежному концу. Анализы могли выявить процессы и разлады, которых он не мог предвидеть и на которые был бессилен повлиять напрямую. Единственное, что ему оставалось, – прийти на осмотр, сохранять спокойствие и молиться, но молитва для Жюля всегда была не столько словом, сколько ощущением. У евреев Восточной Европы, чьи синагоги веками ютились в неотапливаемых лачугах, всегда существовали воздушные храмы, которые усиливали скромные молитвы, идущие из глубины сердца, сливая их в единый, согласный хор. Если ассимилированные Лакуры из Голландии и Франции и считали себя отличными от евреев востока, то война стерла различия.

Катрин и Давид сейчас готовились к смерти Люка, и чем больше он угасал, тем сильнее становилось их отчаяние. Все, что им оставалось, – заботиться о сыне день за днем. Все остальное рухнуло. Казалось, смерть, в том числе их собственная, стоит у порога. Оба родителя Люка выглядели старше, чем были на самом деле. Жюль прекрасно понимал, что со смертью Люка прервется его род, длинная цепь жизней, начало которой положено на заре веков. Это происходило ежедневно, но обыденность никак не облегчала боли. Пусть все его пожитки – картины, фотографии, книги, письма, одежда – были лишь материальными объектами, они хранили на себе отпечаток его жизни и жизни его маленькой семьи в молодости. Все эти вещи будут рассеяны и уничтожены. Сколько фотографий людей, которых любили без памяти, нашли свой конец в лавках старьевщиков и на развалах блошиных рынков – диковинки, перебираемые без всякого трепета, без почтения к душам, которые, если приглядеться повнимательнее, видны сквозь патину времени! Фотографии и письма достанутся Катрин, а после – кому?

Хотя Жюль почти не знал Элоди, он любил ее, словно ему было двадцать, но ему далеко не двадцать. Значит, она, как и сочиненная для американцев пьеса, его карьера и вся его жизнь, стала еще одной вехой в череде его неудач. И ему осталось только одно – последнее дело, которое тоже могло провалиться, хотя в одном он был уверен: как и все, он успешно поразит самый центр черной мишени, к которой, по его ощущением, он приближался все стремительнее, и, как только цель будет достигнута, игра окончится. Жюль не только не мог замедлить это бешеное ускорение, теперь он, наоборот, рвался вперед, устремляясь с безрассудной скоростью, – ракета, влюбленная в точку удара.

С такими мыслями он записался на обследование в «Клиник де Грев» – заброшенной, третьесортной больничке, доктора которой, наверное, в чем-то сильно провинились, за что их и сослали в эту богадельню. Может, они и врачами-то не были, хотя утверждали обратное. Жюль думал, что, учитывая обстоятельства, давление у него будет такое, что впору срывать банк в Монте-Карло.

* * *

– Невероятно! – поразился врач, измерив давление Жюля. – Сто десять на семьдесят. Я думал, аппарат барахлит или рукав разболтался. Пьете какие-нибудь таблетки?

– Никаких.

– Вы уверены? В вашем возрасте…

– Никаких лекарств я не принимаю. Вообще.

– Разве такое бывает? С ума сойти. Анализ крови в пределах нормы, только билирубин высокий – синдром Жильбера. Вы будете жить вечно.

– Мне это уже говорили, – сказал Жюль. – Но я считаю такой прогноз слишком оптимистическим.

Тридцативосьмилетний лысый русский доктор не скрывал изумления:

– Я еще не встречал никого старше пятидесяти с нормальной функцией печени, особенно среди французов. Всегда хоть что-то да не в порядке.

– Никаких лекарств я не принимаю, – продолдонил Жюль, словно какой-то идиот или фанатик. – С оглядкой принимаю даже аспирин. Практически не пью. Не употребляю кофе. Шоколад – да, ем. Табака даже не пробовал. Тренируюсь, как спортсмен перед соревнованиями. Сплю как сурок. Часами праздно просиживаю на террасе. Занимаюсь музыкой.

Жюль засмеялся, сообразив, как безумно это все звучит, и смех только усилил впечатление. Но доктор был русский, так что это не имело значения, русские не видят разницы.

– Потрясающе, – восхитился доктор по-французски, а затем прибавил по-русски: – Хорошо! Наверное, у вас отличные гены. Как долго прожили ваши родители, я предполагаю, что их больше нет с нами?

– Они погибли во время войны. – (Уж это русский доктор понимал, как никто.) – Даже не знаю, сколько бы они прожили. Конечно, сейчас их уже не было бы в живых. Когда им должно было бы исполниться сто лет, я почувствовал что-то вроде облегчения, потому что наконец-то истекло время, что было отнято у них.

– О’кей. Лягте.

После тщательного и неинтересного осмотра Жюлю предстояла рядовая электрокардиограмма, рентген грудной клетки и оценка психического состояния. Он все успешно прошел. Затем, не снимая с Жюля датчиков ЭКГ, его отправили на беговой тренажер.

– Вы и стариков заставляете бегать?

– Потихоньку, – ответили ему.

Началось действительно не слишком быстро, но, когда Жюль привык к возрастающей скорости дорожки и высотой подъема, стало не так уж и «потихоньку». Так напряженно он не бегал с того памятного падения, но сдаваться не хотел из опасений, что они решат, будто у него не все в порядке. На самом деле тест он успешно прошел бы гораздо раньше, но доктор, которому попался столь неповрежденный экземпляр в столь преклонном возрасте, у которого пульс и ЭКГ оставались как у молодого, из чисто научного любопытства все увеличивал скорость дорожки и угол подъема, пока, потея, как во время марафона в пустыне, Жюль не достиг максимального подъема со скоростью четырнадцать километров в час. Жюль не хотел умереть, но попросить остановиться он не мог.

– Хорошо себя чувствуете? – поинтересовался доктор.

Жюль кивнул, что, дескать, да, но лицо у него было слишком измученное, чтобы подтвердить это. Затем, хвала Господу, адская машина остановилась.

– Результат у вас как у молодого. Как вам это нравится? Не снимайте датчики, просто присядьте. Мы просто проконтролируем ваш пульс, пока он не вернется в нормальное состояние, для пущей уверенности.

– Я прошел?

– Более чем!

– Я имею в виду вообще.

– Страховщики не выйдут за рамки статистических показателей для вашего возраста, но, кабы могли, они выписали бы вам хоть миллион полисов. Они любят вашего брата. Любят синдром Жильбера. Любят тех, кто не курит. Вы – отличный бизнес для них. А что за компания?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию