Французский авантюрист при дворе Петра I. Письма и бумаги барона де Сент-Илера - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Федюкин cтр.№ 50

я совершил над собой тягчайшее насилие, прежде чем принять то решение, что я принял, но для честного человека естественно избегать тирании. После того как с таким усердием и склонностью справился с делом, что было мне поручено, я навсегда расстался со своим отечеством и принес в жертву свое имущество, своих друзей и своих родственников. И через обман самого низкого и коварного из всех людей, в то самое время, когда более всего в том нуждался, я оказался лишен вознаграждения, соответствующего услугам, которые я имел честь оказать августейшему императорскому австрийскому дому. Я всегда отдавал должное Вашему превосходительству и никогда не думал, что притеснения, чинимые мне, исходили из непосредственных Ваших приказов. В различных обстоятельствах я изведал, что Ваше превосходительство не может причинить мне ни блага, ни зла и что Вы поступали в моем отношении, если я могу позволить себе употребить такое выражение, так же, как Пилат поступил в отношении нашего Спасителя, умыв руки после возложенного на него несправедливого обвинения и передав Его книжникам и фарисеям, ибо так следует именовать герцога де Уседа и его присных. Я возлагаю свою надежду на небесное правосудие, которое уведомит августейшего, справедливейшего и милостивейшего императора о несправедливости сего злого человека, спесивости которого приносятся тысячи невинных жертв.

По прибытии в этот город я имел честь написать письмо Его превосходительству графу Галласу, объявив ему что готов дать показания там, где Его величество император прикажет, при условии, что я предстану перед беспристрастным императорским судьей, дабы Его величество узрел мою правоту и лживость моего хулителя. Я останусь здесь достаточное время, до тех пор пока не получу ответ, прежде чем принять какое-либо решение.

Я узнал от некоего лица, прибывшего из Неаполя, что Ваше превосходительство приказало арестовать крестьянина, который приносил мне в тюрьму вино, за то, что тот стирал мое белье. Я имею честь представить Вашему превосходительству, что этот человек не имеет никакого отношения к моему побегу, ибо я передал ему свое белье лишь для того, чтобы заложить его в ломбарде. Я воспользовался этим предлогом, дабы не вызвать у него подозрений касательно моих намерений, и чтобы ввести его еще больше в заблуждение, велел ему в святую субботу принести мне бочку вина, которую я должен был вынести из тюрьмы в один из дней на пасхальной неделе в честь заключения мирного договора.

Если Ваше превосходительство желает знать способ, которым я бежал, он найдет далее краткое изложение. В течение трех с лишком месяцев я каждый день поднимался на одну из башен замка в сопровождении часового, бывшего в моей комнате. В день, когда я принял решение бежать, я поднялся туда в половине второго часа пополуночи и пока прогуливался, попросил солдата, ходившего за мной, принести мою табакерку, забытую в комнате, что он и исполнил. Он спускался по одной из лестниц, я же пошел по другой, которая привела на замковую площадь, и я вышел таким образом через Ваш собственный дворец. Я тотчас купил шпагу и после этого отправился на остров Прочида забрать свое белье. Крестьянин, у которого я нанял носилки, указал мне путь, чтобы найти того, кому я доверил белье. После этого он добрался со мной до Поццуоли, и, дабы скрыть видимость побега, я уверил его, будто гонюсь за слугой, укравшим у меня 108 пистолей; будто отправил одного человека почтовой каретой в Монфридони, другого почтовой каретой в Капую, дабы арестовать беглеца; будто сам я двинулся по этой дороге на случай, если он решил бежать морским путем; будто я хочу попасть на острова Прочида и Искья просить губернаторов арестовать его, буде он появиться там. В последнем из этих городов я смог увидеться с губернатором и сказал ему то же самое. Он был настолько любезен, что поддался на обман. Я попросил его дать мне фелуку добраться до Гаэты и Террачины, чтобы отрезать тому путь, если его случайно упустили в Лапоне [?], что и было исполнено. Таким образом я добрался в полдень до Террачины; кажется. Господь по своей великой милости покровительствовал моему побегу, ибо как только я вышел в море, как подул сильный восточный ветер, какого я только мог желать. Матросы с фелуки поздравляли меня с этой удачей, приписывая ее чудесному вмешательству Господа, пожелавшему, чтобы я настиг своего слугу, а значит, и вернул деньги. Я забыл упомянуть Вашему превосходительству: дабы не плыть в Гаэту, я убедил матросов, ссылаясь на попутный ветер, плыть прежде в Террачину, а после в Гаэту, и сказал им, что оставлю указания губернатору того города арестовать моего слугу, а после исполнения этого дела мы остановимся в Гаэте, а затем в Неаполе. Каково же было их удивление, когда я приказал им возвращаться на Искью и поблагодарить от моего имени губернатора за любезность предоставить мне прибежище на своей земле. Вот, милостивый государь, тот образ действий, что я избрал. Надеюсь, что эта реляция позабавит Ваше превосходительство и Вы увидите, по крайней мере, на что я способен. Надеюсь, что Вы отошлете того молодого человека, которого я оставил вместо себя, в его отечество, или ко мне, чтобы я сам это исполнил. Относительно же моего туалета, я уверен, что Ваше правдолюбие повелит Вашему превосходительству выслать его мне, дабы я не мог сказать, будто заступил на службу справедливейшего из государей мира в одной сорочке. Я уповаю, милостивый государь, на эту милость со стороны Вашего превосходительства и прошу верить, что пребуду всю свою жизнь, милостивый государь,

почтительным, нижайшим и покорнейшим слугой Вашей милости

Сент-Илер.

Рим, 18 апреля 1714 г.

Monseigneur,

Depuis que j ai eu l’honneur d’offrir à Vostre Excellence mes très humbles services à Pettersbourg en Ingrie, où je vais pour y faire, jusqu’à nouvel ordre, les fonctions de commissaire de la marine, j’ay rencontré à Berlin Mr le baron de St Hilaire, gentilhomme (soy disant de Provence). Comme il m’a dit qu’il a eu l’honneur d’ecrire à Vostre Excellence sous le ply de Mr le Comte de Rottemberg, j’ay cru devoir en faire le portrait à Vostre Excellence et à l’informer de ce que j’ay observé dans sa conduitte et dans ses projets.

Ce baron prétend avoir quitté la France et le service de la marine, dans lequel il a esté employé, pour un duel, à Naples il a esté intendant de la marine et a exercé cette charge plusieurs années jusqu’à ce que le duc d’Uceda l’eu rendu suspect à la Cour de Vienne, luy supposant une correspondance criminelle avec la France, de laquelle, s’en estant justiffiée à Vienne, l’Empereur l’auroit voulu rétablir dans son poste.

Le baron mécontent de cette satisfaction, s’adressa à Mr De Matweof, ministre du Czar, pour l’engager à luy procurer à Pettersbourg, le mesme employ qu’il a exercé à Naples. Ce ministre, prévenu en sa faveur (par raport à ces mémoires d’une dangereuse consequance, qu’il avois fait pour procurer à l’Empereur les moyens d’agrandir sa puissance), l’aurois recommandé au Czar son maistre, de manière que ce Prince luy fit une reponce favorable, et si j’en dois croire ce baron, il aura en Moscovie, l’intendance de la marine russienne, il est âgé d’environ 36 ans, bien fait de sa personne, d’un esprit subtil et pénétrant, facile à découvrir son secret, et celuy d’autruy, amateur du sexe à l’exez [l’excès], suceptible de la flatrie, et n’ahissant pas le vin, mais comme il a trahy les Portugais, en révélant (estant à leur service) un secret d’Etat d’une grande conséquence, on ne peus luy confier rien sans estre exposé à un semblable traittement, du temps que Milord Portemoore commandoit en Portugal les troupes auxiliaires de la Grande Bretagne au nombre de 10 000 hommes, il fut résolu dans le conseil portugais de les egorger, il révéla ce secret au dit Milord qui luy procura les moyens de se sauver en Angleterre, où il auroit eu 10 000 £ sterling de recompense, s’il eut pu se conserver l’estime de Milord Oxford.