Как наладить сон ребенка. Важные знания, практические советы, сонные сказки - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Хухлаева, Ольга Добровольская cтр.№ 19

Это частые краткосрочные события, вызывающие дискомфорт и приводящие к повышению давления и частоты сердцебиения, изменению ритма дыхания. Эти стрессовые события зачастую становятся основой для необходимых навыков или адаптации ребенка к требованиям социума, семьи. Как часто мы сталкиваемся с бурным протестом против подстригания ногтей, мытья головы, надевания шапки, пристегивания в автокресле? А с протестом против запрета играть с проводами, выбегать на дорогу, идти домой с площадки? Таких ситуаций за один день может возникнуть несколько десятков, но означает ли этот протест, что мы выпустим малыша в мороз без шапки или не станем пристегивать его в автокресле? Конечно, нет. Испытывает ли ребенок стресс от нашего несогласия – конечно, да. Может ли он справиться с этим стрессом, особенно если мы не подкрепляем его своей непомерной реакцией в виде криков и оскорблений, – естественно. В детях заложен огромный запас прочности, в том числе и для того, чтобы они выдерживали вот такие ежедневные невзгоды.

Теперь, когда вы знакомы с классификацией детского стресса, принятой во всем мире, вы можете оценить, куда попадет работа над улучшением сна вашего ребенка. Да, эта работа будет сопряжена с дискомфортом, слезами и протестами, но относительно недолго, а вы, как адекватный и заботливый родитель (иначе вы бы не читали сейчас целый трактат на тему сна), будете проявлять поддержку, тепло, сопереживание и активное участие как в ходе работы (по большинству методик), так и в свободное от работы время. День не ограничивается лишь укладываниями, вы кормите, гуляете, играете, поете песенки, купаете, обнимаете и целуете своего ребенка гораздо больше времени, чем длится процесс обучения. В зависимости от методики, темперамента ребенка и родителей и уровня вашей последовательности ваш ребенок будет подвержен нагрузке в интервале от позитивного до терпимого стресса.

Предложу и другой ракурс, с которым мы тоже часто сталкиваемся в процессе работы с родителями, – не в качестве осуждения, но в качестве иллюстрации обратной стороны ситуации, когда работу над улучшением сна откладывают под давлением страхов и чувства вины.

Работа прошла быстро, так как Алина понимала, что медленные подходы ей не по силам. Тимур начал спать как ребенок двух с половиной лет – всю ночь, спокойно и быстро засыпая у себя в кроватке. Когда Алина пришла на завершающую консультацию, она рыдала от счастья, но в ее слезах и благодарностях была и горчинка – она очень жалела, что не решилась на эту работу раньше и тем самым заставила и сына, и себя пройти тернистый путь длиной в два года.

Как вам кажется – в какой период своей жизни Тимур, сын Алины, пережил больше стресса – в те два года, когда он испытывал и физическое напряжение от некачественного и недостаточного сна, и эмоциональное от маминой напряженности или в те две недели, что длилась работа? От какого периода он получил больше долговременной пользы – от вымученных усилий Алины, направленных на то, «чтобы только не плакал», или от активного рывка, гарантировавшего снижение уровня физического и психологического напряжения для всех в семье?

Мы уже немного касались вопроса о том, что кортизол – это наш антигерой. Безусловно, у него есть много важных функций, которые порой спасают нам жизнь: он позволяет убежать от преступников, перемахнуть двухметровый забор, поднять плиту, под которой застрял ваш ребенок, но это ситуации, где прилив нужен экстренно и на короткий отрезок времени. Бывает и так, что кортизол выделяется постоянно – от стресса, недосыпа. Его переизбыток вызывает «второе дыхание», и переутомленный малыш плохо засыпает и очень тревожно спит. В итоге накапливается усталость, которая подпитывает производство новой порции кортизола.

Те из вас, кто успел более глубоко изучить тему стресса, уже знают, что и там кортизол – зверь, которого нужно избегать. Именно излишки кортизола, который плюс ко всему еще и медленно выводится из организма, обусловливают то, что нейронные связи формируются неверно, искажая восприятие реального масштаба стрессовой ситуации в сторону увеличения. Иными словами (упрощенно), избыток кортизола – это яд, который приводит к огромному количеству негативных изменений в организме – от набора веса до хронического стресса и депрессии. И тут нерадивые экстремисты снова запугивают родителей тем, что, если вы создадите стрессовые условия для ребенка, он накачает себя кортизолом, и это изжарит его мозг, – причисляя к таким стрессовым условиям и работу по методикам обучения самостоятельному засыпанию. Вопрос о том, что недосып, который почти всегда является долгосрочным фактором, воздействующим на ребенка и всю его семью месяцами, а порой годами, – это тоже стресс, приводящий к накоплению кортизола, скромно замалчивается. Более того, в подтверждение «вреда от методик» нередко приводят и так называемое кортизоловое исследование, проведенное Венди Миддлмисс.

Двадцать пять пар («мама – ребенок») были приглашены на исследование длиной в пять дней, сценарий которого предполагал, что детей уложат спать методом исключения (полное отсутствие вмешательства взрослого после завершения ритуала) медсестры в больничном учреждении резидентского типа. Матери будут находиться в отдельном помещении, где будут слышать своих детей, но не смогут принимать участие в ночной заботе и в целом в решении задач сна во время исследования. В период бодрствования матери общались с детьми как обычно. Исследователи собирали слюну матерей и детей по завершении ритуала и через 20 минут после засыпания, чтобы определить уровень кортизола (а значит, и стресса). И дальше начинается самое интересное: пока дети плакали (первый день), уровень кортизола у матерей, которые их слышали, был соотносим с уровнем кортизола у детей. К третьему дню дети не плакали при засыпании, а уровень кортизола оставался таким же, как и в первый день, но у матерей, которые больше не слышали плача детей, уровень кортизола падал. Для тех, кто изначально настроен против работы над самостоятельным засыпанием, а уж тем более по прямым методикам, выводы были однозначны (к ним подталкивают и сами исследователи в своем заключении) – матери расслабляются от отсутствия плача, а ребенок на самом деле все еще страдает и испытывает стресс! Но не все так однозначно. Если вчитываться в оригинал и осмыслять суть работы, то вопросов остается больше, чем ответов, и эти вопросы сильно пошатывают значимость выводов: