Симонова опустила голову, чтобы никто не увидел на её лице счастливую улыбку.
— Кумушка, ты готова? — раздался голос Димона, и в проеме двери показался он сам с чашкой кофе.
— Подожди немного, солнышко! Не виноватая я! Меня Симонова отвлекла, — махнула рукой Марина и шутливо добавила, — жди меня и я приду, минуты через две!
— Ладно, давай пиши, старуха! — подмигнул ей Матвиевский и, повернувшись к Юле, предложил. — Пошли в курилку, постоишь со мной, а?
— Курить — здоровью вредить! — усмехнулась Юлия и направилась за Димкой.
— Хочешь свежую байку? — прикурив сигарету, режиссер посмотрел на сотрудницу.
— Хочу, — согласилась она.
— Съемочная группа поехала на завод снимать ни кого-нибудь, — он сделал паузу и поднял вверх указательный палец, — а кандидата в депутаты горсовета от предприятия «Нефтегазмет». А журналистка забыла кассету. Возвращаться за ней уже не было времени. Вот и делали вид, что снимают, чтобы не получить хороший пендель от Давидовны, — засмеялся Димон.
— Это называется: «Снимать на американку», — проговорила Юля.
— Я не знал, что ты знакома с операторскими терминами, — режиссер щелкнул языком, — это называется: «С кем поведешься, от того и наберешься!»
— Это что ещё за намеки? — журналистка воинственно поставила кулачки на талии.
— Никаких намеков, — засмеялся Димон, — на самом деле я рад за вас!
— Кстати, кто эта журналистка, которая забыла кассету? — перевела Юля разговор на другую тему.
— Да это не важно, — он бросил окурок в урну, — тебе разве не смешно?
— Нет, — она пожала плечами, — представляю, какой у неё был стресс!
— Зато она теперь благодарит оператора, который её выручил, — загадочно произнес Матвиевский.
У Симоновой сразу испортилось настроение. Она вдруг поняла, что Димка не случайно позвал её в курилку и рассказал эту глупую историю с видеокассетой. Она догадалась, кто эта журналистка и кто оператор. Ей захотелось быстро забежать в операторскую и увидеть, как эта новенькая благодарит Николаева. Что это Виктор, она ни секунду не сомневалась.
Но тут дверь в курилку распахнулась, и появился Николаев собственной персоной.
— Как дела? — спросил он у друзей, доставая трубку.
— Нормально, — буркнула Юля, не глядя на мужчину.
— Я вот Симоновой смешную байку рассказал про сегодняшнюю съемку, — усмехнулся Димон, — а ей всё равно не весело!
— Было дело, — оператор покачал головой, — я думал, что Катюха в обморок упадет, когда выяснилось, что нет кассеты.
— И как же она теперь выкрутится? — поинтересовалась коллега.
— А у этого «перца» ещё несколько встреч с потенциальными избирателями, так что он и не обратит внимание, какие кадры войдут в репортаж, а какие — нет. А говорит он везде одно и тоже. Да и подсъемки завода в архиве достаточно. Димон поколдует, — он кивнул на режиссера, — с монтажом.
— Да уж! Кто у нас только не косячил, — Матвиевский почесал затылок, — между прочим, Давидовна на свою первую съемку в нашей компании тоже забыла кассету взять! Ох уж эти корреспондентки! — он подмигнул Юлии.
— О! Я вам тоже анекдот расскажу, — Виктор стал набивать трубку табаком, — короче, женился оператор. Приходит на следующий день на работу, а его мужики спрашивают: «Ну как, жена — красивая?» А он отвечает: «Это как свет поставить!»
— Не смешные у вас сегодня анекдоты, — проговорила журналистка и, резко отвернувшись, пошла на студию.
— Юль, ты куда? — крикнул ей вслед Николаев.
На самом деле она отправилась в кабинет к координатору.
«Со следующей недели, — решила Симонова, — надо вплотную заниматься съемками. Свадьбы, похороны и расследования закончились!»
— Я принесла заявки, — журналистка подала заполненные бланки.
Ларочка, тряхнув своими каштановыми кудряшками, улыбнулась и посмотрела на целую пачку стандартных листочков.
— У тебя следующая неделя будет стахановская! Операторы взвоют от такого количества съемок!
— Нечего расслабляться, — усмехнулась Юля и, кивнув на живот сотрудницы, спросила, — скоро в декрет?
— Через две недели, — вздохнула Ларочка.
— Привет будущему папе Александру! — сказала журналистка, покидая кабинет координатора.
Вернувшись в редакторскую, она увидела за своим столом Николаева, собирающего Кубик Рубика.
— Ой, а я тебя жду, — улыбнулся он, бросив своё занятие, — во сколько завтра выезжаем?
— У меня изменились планы.
— В смысле? — не понял он.
— Я решила поехать сегодня, — стараясь казаться равнодушной, проговорила журналистка.
— Одна?
— Ну почему же одна? — она сняла со спинки стула свою сумку и стала в ней рыться.
— А, понятно, я опять в чем-то провинился, и меня на пикник не берут, — с вызовом сказал он, нехотя поднимаясь из-за стола.
Юля поняла, что слишком заигралась в детскую обиженность. Она виновато посмотрела на мужчину и произнесла:
— Вить, поехали вместе! Дело в том, что я вычислила убийцу, и мне…
Оператор не дал ей договорить. Он радостно прижал её к себе и прошептал прямо на ухо:
— Ты — умница!
Она даже не поняла, к чему относится это определение: к её дедуктивным способностям или к ней самой. Но ледышки, сковавшие её сердце, мгновенно растаяли. Она даже не попыталась вырваться из объятий Николаева, а наоборот, прижалась щекой к его груди, вдыхая аромат мужского одеколона, смешанного с запахом тела.
— Виктор! — раздался голос рядом.
Юля удивленно заглянула за плечо оператора и увидела новенькую корреспондентку, которая держала в руке коньяк. Он тоже обернулся и, кивнув девушке, засмеялся:
— Вот, Катерина принесла заслуженный заработок! — он ловко взял из рук молоденькой сотрудницы бутылку. — Мой вклад в общий котел, — и положил её в сумку Юли.
Растерявшаяся Катя тихо пробормотала:
— Ещё раз спасибо, — и уныло прошла к своему столу.
— Когда едем? — спросил Виктор у Симоновой.
— Надо позвонить Андрею, — улыбнулась она такой откровенной готовности оператора, — мы же с тобой «безлошадные»!
— А, если я найду машину? — он подмигнул. — Тогда рванем в Залиманское без твоего зануды?
«Как он точно определил характер Осипова», — усмехнулась она мысленно, но по привычке сдвинула строго брови.
— Тогда поедем без Андрея, — сделав ударение на имя близкого ей мужчины, ответила журналистка.
Он кивнул и пошел прочь. Юля и не рассчитывала, что Николаеву так быстро удастся найти транспорт. А он просто договорился со студийным шофером и через час они уже подъезжали к Залиманскому. Ни Марта, которая собралась вечером в цирк с бабушкой, ни Андрей, задержавшийся на службе, компанию им не составили. Все пообещали приехать завтра.