— Но, я клянусь, — начал парень и осекся, — в смысле, честное слово, не нападал на дядю Ваню!
— А мысли были?
— Были, — он по-детски всхлипнул, — взять у него половину денег. Нам на дом не хватает…
— Знаешь, мне тоже на многое в жизни не хватает денег, но это не значит, что я пойду воровать, — Осипов укоризненно посмотрел на Всеволода.
— Я тоже не стал!
— Ладно, рассказывай дальше, — устало проговорил майор.
13. На воре и шапка горит
Посидев еще немного в компании родственников, муж Галины засобирался.
— Поеду я по делам, — сказал он и попрощался со всеми.
Марта залезла в сумку и стала доставать купальные принадлежности.
— А где переодеться? — спросила она у своей мамы.
— Доченька, — Юля улыбнулась, — я тебя предупреждала, что мы в Залиманское едем по делам. А купаться будем, когда Андрей вернется из райцентра.
— А что же мне делать? — девочка капризно вытянула губы. — С вами целый день сидеть?
— Ну-ка пойдем, — Галина взяла ее за руку и, открыв дверь, крикнула мужу, — Геннадий, погоди, не уезжай! Захвати с собой Марту. Пусть она у нас с детьми поиграет, — она посмотрела на девочку, — там шланг в огороде, будете водой обливаться!
Марта, подхватив надувной мяч, радостно помчалась к машине. Когда остались за столом одни взрослые, Виктор внимательно посмотрел на пышногрудую родственницу Юлии.
— Ирина, давно хочу у вас спросить, почему вы так воинственно встретили меня во дворе Павлуши? Помните, в прошлую субботу?
Женщина с вызовом ответила:
— Конечно, помню.
— Так, в чем же дело?
— Да просто я не люблю, когда мне мешают работать. Вы, городские, целыми днями шатаетесь без дела, а мы вкалываем на своих огородах с утра до ночи, чтобы семью прокормить, — она резко встала из-за стола. — Если бы не вынюхивали тут, может, моя дочка сейчас спокойненько жила бы со своим мужем и была счастлива, а теперь…
Ирина подошла к двери и, посмотрев на хозяйку, холодно сказала:
— Спасибо за чай, — и выйдя, хлопнула дверью.
Анна Васильевна замерла от неожиданности, потом, обведя взглядом гостей, с сожалением промолвила:
— Вот так…
— Да врет она, — жестко сказала Галина, — не была бы ее дочь счастлива со своим Севой!
— Почему? — удивилась такой категоричности Юля.
— Почему? Ну слушай. Попросила она меня помочь в подготовке свадьбы, — Галя посмотрела в сторону окна, вспоминая, — я согласилась. А как же, мы все-таки родственники. Пошла к ней обговорить, какие надо продукты на оптовом складе закупать, сколько и чего.
— У Галины-то свой магазин в селе, — подсказала Анна Васильевна.
— Во двор вошла и слышу через приоткрытую дверь в дом, — продолжила женщина, — Настька рыдает, а Ирка ее успокаивает. Я хотела уйти, решила, что пришла не вовремя, но тут услышала, что Настя говорит: «Мама, я ему это ни за что не прощу!» Овладело мной любопытство. Из их разговора я поняла, что этот худосочный Сева изменил своей невесте перед самой свадьбой! Да с кем? — рассказчица оглядела всех присутствующих. — С её лучшей подружкой, представляете! Прямо Санта-Барбара какая-то!
— Ужас, — тихо проговорила Юля.
— Ну, а Ирка ей и советует, — продолжила рассказ Галина, — ты потерпи, свадьбу сыграем, а там разберемся с этим обормотом. Это она так ласково своего зятька обозвала, — усмехнулась женщина, — а то на все село, говорит, опозоримся. Скажут, что это он тебя бросил!
— А нам Настя так расхваливала своего мужа, — пожала плечами журналистка, — такой он у нее заботливый…
— Лицемерные они, — махнула рукой тетя Нюся.
— А зачем же она тогда пришла к Андрею просить за Всеволода? — удивился Виктор.
— Ну одно дело по-свойски разобраться, а другое дело, если зятя за убийство посадят, — предположила Галя.
— Постойте! — Юля даже привстала. — Тут что-то нечисто. Если бы Настя мне не сказала про свой телефон, ее молодого супруга никто бы не арестовал! Интересно, а девушка знала, что у дяди Вани пропали не только деньги, но и телефон?
— А то! — Галина даже подбоченилась. — Я же присутствовала при обыске, когда Ивана Харитоновича убили. Помнишь, Юль, ты меня еще успокаивала, когда я не хотела в дом идти?
— Помню, конечно!
— А вечером я шла из магазина и этих повстречала, — она усмехнулась, — наших молодоженов. Они стали спрашивать, что да как. Я им и рассказала по-родственному все, как было. И что деньги пропали у Ивана, и что от телефона остался только паспорт.
— Выходит, — проговорила задумчиво сыщица, — что Настя либо глупая девочка, либо специально подвела мужа под монастырь.
— Не глупая она, — тетя Нюся махнула рукой, — а хитрая!
— Получается, — Виктор встал из-за стола, — что мать и дочь между собой не договорились: одна заложила Севу, а другая его выгораживает.
— И все-таки, почему она выставила тебя за дверь в то время, когда я лежала на полу в подвале дома у Вихляевых? Как думаешь, — журналистка посмотрела на коллегу, — Ирина знала, что я в тот момент находилась в доме?
— Люляша, — тетя Нюся покачала головой, — неужто она могла на тебя руку поднять? Ведь, ты ей племянницей доводишься, хоть и двоюродной!
— Слушайте, — Юля от неожиданной догадки даже прикусила губу, — а если Сева и Ирина были заодно? Тогда становится понятно, почему она так рьяно за него заступается! А перстень дяди Вани она отдала бедному Павлуши для отвода глаз!
— Ты думаешь, что Вихляев перепутал ее с той погибшей Ирой? — спросил Николаев.
— Может быть, — сыщица задумалась.
— Ребята, а про какую вы Иру говорите? — поинтересовалась Анна Васильевна, поглядывая на гостей.
— Тетя Нюся, я выяснила, что книжку с поговорками Павлуше подарила его одноклассница Ираида Зенина. Но мне сказали, что она в детстве утонула, — пояснила Юля.
— Зенина? — Галина посмотрела на свою мать. — Эта, которая у входа на кладбище похоронена, да?
— Да, — старушка махнула головой, — там стоит маленький памятник. Бедная девочка, такое горе.
— А родители её живы? — Николаев с интересом посмотрел на женщин.
— Кажись, померли, — ответила хозяйка.
— Почему «кажись»? — удивилась сыщица.
— Да они пришлые, — старушка пожала плечами, — приехали сюда семьей откуда-то издалека и жили на другом конце Залиманского. Я их плохо знала. А ты, дочка, — она повернулась к Галине, — знала их?
— Зениных? — женщина покачала головой. — Ты, мама, спроси у кого-нибудь с того края села!