Вереск и бархат - читать онлайн книгу. Автор: Тереза Медейрос cтр.№ 30

Пропели первые петухи.

Пруденс отстранилась, в панике бросив взгляд на посветлевшее небо.

— Тебе надо идти.

Себастьян дерзко улыбнулся, и девушка почувствовала опасность, исходившую от этого человека.

— О, я не хочу. Разве не забавно было бы посмотреть на выражение лица Триции, когда она обнаружит нас в таком положении?

Изо всех сил стараясь скрыть, как потряс ее этот недозволенный поцелуй, Пруденс быстрыми движениями свернула плед.

— Будет совсем не забавно увидеть выражение лица палача, когда он придет, чтобы отвести тебя на виселицу.

Лицо Себастьяна стало замкнутым, словно маска упала на него.

— Очень хорошо. Значит, сеновал Джейми. Именно там мы прячем свою добычу. Этот чертенок пригрозил отрубить пальцы на ногах любому конюху, который осмелится проникнуть туда.

Пруденс поплотнее закуталась в халат и прикрыла остатками рубашки плечо Себастьяна. Затем они, крадучись, пробрались к выходу. Впервые Пруденс поприветствовала привычку Триции спать до полудня. Большинство слуг, следуя примеру своей хозяйки, вставали, когда солнце уже светило вовсю. И лишь на кухне работа начиналась с рассветом.

Они проходили через двери террасы, когда рука Себастьяна сжала плечи девушки.

— В чем дело? — прошептала она.

— Ты не могла бы принести мне виски? Если придется довольствоваться только компанией Джейми, оно может мне понадобиться.

Пруденс довела его до статуи Зевса в парке и побежала за виски. Крошечный кинжал Себастьяна лежал, забытый, на ее ночном столике. Она сунула его в карман халата и сбежала вниз по лестнице, подгоняемая первыми звуками просыпающегося дома, доносящимися из кухни.

Пруденс и Себастьян нырнули в полумрак конюшни. Заржала потревоженная лошадь. Себастьян прислонился к кормушке, в то время как Пруденс стала взбираться по шаткой лестнице в логово Джейми.

Джейми проснулся, с рычанием выдернул заряженный пистолет из-под головы и нацелил его в грудь Пруденс.

Она отшатнулась, подняв руки вверх.

— Себастьяну нужна твоя помощь. Он ранен.

Джейми подскочил с ругательством, от которого у девушки покраснели уши. Слишком поздно она поняла, что он был абсолютно голый. В полумраке сеновала он показался ей одной большой раздраженной веснушкой. Девушка быстро отвернулась, в ужасе закрыв лицо руками.

— Я же предупреждал его, чтобы не ездил один, — пробурчал Джейми.

Пруденс украдкой взглянула на него между пальцев. Он натянул на себя поношенные бриджи до колен.

— Это все твоя вина, как ты знаешь, — добавил он.

— Моя вина? — вскрикнула Пруденс. — Я не стреляла в него.

— Но вполне могла бы. — Джейми схватил руку девушки в свою костлявую лапу и подтолкнул ее к лестнице. — Тайни был прав. Он совсем потерял голову с тех пор, как встретил тебя. Если бы он взял меня с собой, я бы укокошил того ублюдка, который подстрелил его.

Бархатистый голос Себастьяна раздался из темного угла.

— Тогда у Триции не было бы четного числа гостей на ее вечеринках.

Джейми сплюнул на сено.

— Мне следовало бы догадаться. Это был Тагберт, да? Проклятые шерифы. Ненавижу их всех.

Пруденс положила руку Себастьяна себе на плечи. Джейми встал с другой стороны. Вдвоем они вскоре подняли его по лестнице и уложили на примятой куче соломы, служащей постелью Джейми.

Джейми торчал рядом с ними, словно ревнивый бульдог, по-детски надув губы, когда Пруденс заботливо подоткнула плед вокруг плеч Себастьяна.

— Держи его в тепле, хорошо? — попросила она.

— Ты дала ему опия?

— Конечно, — парировала девушка. — Я держу его у себя под кроватью рядом с моим кальяном.

Джейми пробурчал что-то невразумительное. Почувствовав укол в бедро чего-то острого, Пруденс вытащила кинжал из кармана.

— Чуть не забыла отдать тебе твой кинжал.

Джейми фыркнул.

— И почему ты не вырезала ему сердце, пока он был у тебя в руках?

Ледяного взгляда Себастьяна было достаточно, чтобы девушка почувствовала облегчение от того, что в данный момент он был выведен из строя. Ей совсем не улыбалась перспектива заботиться о двух раненых мужчинах. Джейми в сердцах ринулся к лестнице. Пруденс сидела, понимая, что должна уйти, но не испытывала желания оставлять Себастьяна на этого гнома.

Сон и виски притупили боль Себастьяна и вернули блеск его глазам. Белоснежная повязка подчеркивала золотистый оттенок его кожи. Усмехнувшись, он поднял графин в шутливом тосте.

Пруденс засмеялась.

— Ты выглядишь настоящим бродягой.

— Если бы тебе удалось стащить сигару, я был бы самым счастливым человеком.

Его серые глаза подернулись дымкой. Девушка знала, что требовалось больше, чем просто сигара для того, чтобы сделать его по-настоящему счастливым.

Клочок неба в открытом окне сеновала подернулся розоватой дымкой. Легкий ветерок играл волосами Себастьяна.

— Ты даже не спросила о своем преданном поклоннике.

— Поклоннике? — непонимающе переспросила Пруденс. Ее рука взлетела ко рту. — О, Боже, ты убил сэра Арло?

Себастьян вздохнул.

— Нет. Но вполне возможно, что мне придется сильно пожалеть об этом. Я мог бы убить его.

Девушка вгляделась в его лицо, встевоженная таким безразличным тоном.

— Почему ты этого не сделал? Себастьян перебирал складки своей юбки.

— Я боялся, что ты будешь плохо думать обо мне.

— Но ведь это незначительная причина для того, чтобы пощадить кого-то, спасая свою жизнь!

Он изумленно вскинул бровь. Пруденс поспешила объяснить.

— Я не говорю, что ты должен был убить его. Тебе не следовало убивать его по более веской причине. Потому, что он хороший человек; или потому, что его мать была бы убита горем; или просто потому, что ты совсем не тот человек, который убивает людей.

— Или грабит их? Или женится на женщине ради ее богатства? Или пылает страстью к ее девственной племяннице?

Себастьян уставился на графин с виски. Граненое стекло раскалывало первые солнечные лучи на сотни алмазных брызг. Его низкий голос завораживал Пруденс.

— Такой человек, как я, сожалеет, что не овладел тобой в ту ночь в хижине арендатора. Он жалеет, что не сделал тебе ребенка, чтобы наш выбор был сделан за нас. — Он поднес графин ко рту, сделал большой глоток и вытер губы тыльной стороной ладони. — Вот какой я человек.

Пронзительный, как сквозняк, голос донесся до сеновала.

— Фиш, ты, должно быть, совсем рехнулся! Не исключено, что это ты сам напился виски.