Перед ними лежал бывший начальник охраны исследовательской научной экспедиции. Глаза его были пустыми, серыми, а лицо утратило какое бы то ни было выражение. Облачен он был в темный комбинезон со множеством вшитых внутрь приборов, которые выдавали провода и мигающие лампочки.
– Жаль его, хороший мужик был, – тихо сказал Газон.
– Почему-то у меня осталось ощущение убийства, – признался Митяй.
– Не суетись. Он уже был мертв. Говорю тебе, мертвяк. Зомбированный.
– Что он забыл здесь, вдали от своего лагеря? – как бы ни к кому не обращаясь, спросил следопыт.
– Похоже, ходил исследовать эту самую пси-аномалию. – Газон отступил на шаг назад и махнул рукой в сторону двух лучей. – Знаешь, что-то у меня желание смотреть, что там, встреча с ним отбила наглухо.
– У меня тоже. Пошли отсюда.
Митяй замешкался и как-то неловко взглянул на напарника.
– Может, похороним его по-людски? Неудобно как-то.
– Мертвяков не хоронят.
– Оставим его гнить здесь?
– Митяй, ты вот сам меня торопишь постоянно. – Газону не терпелось побыстрее отсюда уйти. – Нам завтра уже на Полях быть надо. Не забыл?
– Ладно, пошли.
– Далеко еще до твоего схрона?
– Почти пришли. Надеюсь, там еще хоть что-то осталось.
– Меня терзают смутные сомнения, – хмуро произнес напарник.
Митяй последний раз окинул взглядом вздымающуюся ввысь аномалию и побрел в противоположном направлении.
Бродяги перебрались через пустырь и вскоре вышли к гаражному кооперативу. Картина была удручающей. Снега здесь уже почти не было, словно из зимы они вернулись в серую осень.
Перед ними распростерлась заросшая детская площадка со ржавыми турниками и баскетбольными кольцами. Местами по сторонам стояли сгнившие ржавые гаражи и контейнеры, некоторые из них были открыты – в свое время первые старатели вынесли отсюда весь оставшийся хлам. По правую руку вновь появилась асфальтовая дорога с указателем «Тальяновский тракт».
Однополосная, разбитая дорога, ведущая в никуда. Судя по состоянию тракта, за ним не следили еще до появления Зоны, а сейчас и вовсе от дороги почти ничего не осталось. Прямо через асфальт проросли сухие кустарники. Попадались здесь и автомобили. В основном не военные и даже не строительная техника – обычные гражданские. Некоторые машины были в еще более-менее нормальном состоянии, но большинству место было только на свалке.
Чуть поодаль между рядами гаражей сталкеры обнаружили уничтоженную пулеметную точку. Неизвестно, кому и при каких условиях здесь приходилось держать осаду, но бой явно был жестоким. Стоящий напротив остов автобуса «ПАЗ» превратили буквально в решето. На нем до сих пор остались запекшиеся бурые пятна крови, свидетельствующие о всей серьезности столкновения.
– Е-мое, и сюда война докатилась, – невпопад сказал Газон.
– Периметр совсем близко – может, и военный рейд. – Митяй пожал плечами.
Газон осмотрелся по сторонам.
– Не, война. Точно тебе говорю. Кого-то загнали сюда и выбили всю дурь.
– И где же останки?
– Да кто его знает. Может, зверье растащило. В аномалию могли сбросить.
– Или в котлован, – мрачно произнес Митяй.
В памяти всплыли картины недавнего визита в Предел Зоны. От этих воспоминаний следопыта передернуло.
В целом восточные области Зоны выглядели безжизненными. Опустошенными. Серыми и холодными. Взобравшись на подъем всего в километре от этого места, бродяги увидели надежные укрепления Восточного Периметра. Даже непокорный барьер казался здесь каким-то вымершим, словно весь бюджет на охрану Периметра ушел в другие оборонительные объекты, а Восточный Периметр обделили и оставили с носом. Не лаяли сторожевые собаки, не разъезжали патрульные машины, не гудели радиовышки. Тишина. До того глухая и мертвая, что от нее становилось жутко, как на кладбище.
Нарушил ее смущенный напарник:
– А все-таки, Митяй. Как думаешь, несмотря на нашу с тобой репутацию и подвиги, путь в Сокольниково еще не перекрыт?
– А? – Сталкер оторвал взгляд от укреплений вдали.
– В Сокольниково нас примут?
– Хотелось бы верить в то, что оно существует.
– Должно, – убежденно произнес Газон. – Обязано. Нет дыма без огня, сам знаешь.
– Есть слухи без оснований.
Они подошли вплотную к железному гаражу, выкрашенному в оранжевые цвета. Правый угол был отмечен белым крестиком. Митяй сверился со своим КПК и выдохнул.
– Мы на месте.
Газон перехватил СВД поудобнее и размял шею.
– Щас проверим цену слову воровскому.
Одиночным выстрелом Митяй сбил замок, подошел к двери и толкнул ее.
Вопреки ожиданиям внутри сталкеров ждал приятный сюрприз.
Машина у Кобзаря была что надо. Под чехлом стояла белая, ухоженная, промасленная японка девяностых годов. Под колесом обнаружили и ключи.
– Ого, коробка автомат! – обрадовался Митяй, подскочив к машине.
Все остальное в гараже было разграблено и давно сгнило. Прошлый хозяин явно готовил своего железного коня к особенному случаю. Аварийному. Если ему придется пересекать Периметр в одиночку. Об этом говорили стоявшие рядом канистры с бензином и армейские сухие пайки. Еще здесь была допотопная радиостанция среднего радиуса действия. Сейчас она не работала, хотя Митяй был уверен, что Кобзарь с ее помощью прослушивал все переговоры военных на Восточном Периметре, подгадывая удачный момент для побега.
Однако бежать на этой машине ему так и не доведется, зато она перейдет в руки новому владельцу, и гнить почем зря ей не придется.
Завелась сразу, безо всяких нареканий.
– Иномарочка. – Сталкер довольно провел ладонью по кожаному рулю. – Эх, жаль, радио не работает.
Прилив радости прервал оклик Газона.
– Атас, Митяй, – позвал напарник, сжимая СВД. – Там в небе какое-то движение.
Следопыт не сразу разобрал его слова.
– Что? Повтори? – попросил он.
– Оно приближается!
И только после этого сталкер услышал знакомый рокот. Митяй, закусив губу, вышел из машины.
– Что там? – взволнованно спросил он.
И, выглянув наружу, застыл в ужасе.
На фоне серого неба к ним стремительно приближался небесный хищник.
Ми-8АМТШ, вертолет изоляционных сил и личный транспорт Консула.
Неизбежная встреча состоялась.
* * *
Некоторое время ничего не происходило, но вот боковой люк раскрылся, и на землю упал трос. А следом по нему посыпали хорошо экипированные бойцы.